Инцидент (СИ) - Гаусс Максим

— Ай, дерьмо! — выругался я, сообразив, что таким оружием воевать против раков бессмысленно. Гравипушка полетела на песок.

Быстро пробежал глазами по интерфейсу, но кроме той полуорганической штуки, что висела на плече, у меня оставалась только скорострельная импульсная винтовка, которая не годилась для сражения с таким крупным существом.

Та пушка на плече… Она работала сама по себе, и я только сейчас обратил внимание на производимый ею эффект.

Оружие нацелилось на показавшегося между обломками охотника и мгновенно выстрелило. Скошенный ствол с шипением выплюнул какую-то ерунду, отдаленно напоминающую те сгустки, которыми плевались летяги. Угодив в правый бок охотника, сгусток мгновенно растекся и принялся разъедать плоть. Охотник завыл от боли, рухнул на колени. Не прошло и нескольких секунд, как взбешенный охотник, все-таки заметив меня, бросился в атаку, путаясь в высыпающихся из брюха внутренностях… Я отскочил влево — крупная туша рухнула на то место где я только что стоял, взрыв мордой песок.

Все вокруг затянуло черным дымом.

Шумело, трещало, ревело. Разобрать что-либо было почти невозможно. Тут и там горели очаги пламени, валялись трупы десантников. Отовсюду стреляли.

Я как-то сразу растерялся, снова оказавшись в ситуации, когда не понятно, откуда ждать опасность.

Слишком самонадеянно было бросаться вперед, полагаясь только на броню и пушки. Навыков ведения боя у меня не было, да и не помогли бы они мне. Вон, на песке сколько трупов — им тоже не помогли. Некоторые горели, другие лежали в неестественных позах. А ведь эти парни только и делали, что сражались и тренировались.

Я растерянно обернулся, увернулся и проткнул штыком бросившегося откуда-то сверху летягу. Зашагал влево, ища Раттлера или кого-то из сержантов.

Пулеметчики в серых «Палладинах», вместе с легкими «Скаутами» накрыли плотным огнем весь восточный сектор, сумев откинуть противника. Руководил ими уже наш майор Раттлер — бойцы остались без командира, того разорвал напополам выскочивший откуда-то крупный охотник.

Выживших набралось около двадцати человек. Были и раненые, но их благоразумно собрали в кучу, среди обломков транспортника. Повсюду была кровь, мертвые твари, обломки.

Но если с крупными охотниками было относительно просто, то мелкие летяги доставили массу хлопот не только выжившим, но и нашей разрозненной группе тоже. Твари немного сменили тактику и теперь бросались всем скопом на одну жертву.

Первым под удар попал Барнс — сначала его буквально заплевали кислотными сгустками. И хотя танталовая броня была куда прочнее обычной бронестали, кислота постепенно прожигала и ее. Целая стая набросилась на сержанта, стараясь острыми когтями добраться до слабозащищенных мест или пробить бронестекло. У «Тахиона» их почти не было, поэтому Барнс легко отделался. Отбиваясь от них врукопашную, сержант рубил их на части острым штыком, топтал ногами. Но не справлялся.

— Огня-я! — заорал Барнс, под натиском тварей упав на колено.

Один из оказавшихся поблизости десантников пыхнул на него из огнемета, разом испепелив сразу с десяток тварей.

— Вот спасибо!

А мясорубка продолжалась. Я не видел того, что происходило на других флангах, но понимал, там все идет с переменным успехом.

Меткие попадания кислотных сгустков выбили из строя двух «Палладинов» и шесть «Скаутов». Десантники падали один за другим, когда с той или иной стороны прилетал очередной меткий плевок.

Но вот среди клубов дыма показался здоровенный рак. Он оттолкнул передней конечностью обломки транспортника, зашипел. Смял их своим телом.

Среди выживших оставался только один «Дефендер», вооруженный щитом и тяжелым дробовиком. Крупная картечь рвала на части незащищенные тела, а хорошая броня спасала от атак. Но когда у здоровяка закончились патроны, тот с остервенением принялся отмахиваться щитом и довольно успешно. Оказавшись в непосредственной близости от бронированного противника, щит ему не сильно помог.

Клешней у рака не было, только какие-то отростки, из которых и выстреливали крупные сгустки кислоты. Тяжелый десантник не сразу заметил противника, а когда этот момент все же настал, то было уже поздно. В «Дефендера» полетела струя какой-то густой желтоватой жидкости, которая облила его с ног до головы. Попав на металл, жидкость принялась разъедать его.

Металл пузырился, дымился, шипел.

Боец закричал, выронил щит, принялся вертеться и извиваться. Во все стороны полетели брызги, отслоившаяся краска, мелкие ошметки. Видимо он хотел экстренно разблокировать броню, но ничего не получалось. Начали отваливаться отдельные бесформенные фрагменты, куски брони. Брызнула кровь.

Человека растворяло прямо на глазах. Всего за тридцать секунд тяжелобронированный бронекостюм с десантником внутри, превратился в деформированный титановый каркас, на котором висели бесформенные куски брони, из которых вытекала красно-бурая жижа и вываливались кости. Это было ужасно, омерзительно.

Всего на мгновение повисла мертвая тишина.

А затем пыхнул огнемет, второй. Со всех сторон ударили импульсные винтовки.

Жахнул рельсотрон. Рванула граната, другая.

Смерть десантника видели его товарищи и сейчас все они, как один, вырвались из укрытий и дружно открыли плотный огонь по ужасной твари. Рак попятился, прикрыл горящую морду.

Вдруг, сбоку показался майор Раттлер. Он рванул влево и с ходу открыл огонь из своей плазменной винтовки, целясь в глаза противника. И ведь попал.

Разогретая плазма с шипением въелась в плоть, мгновенно принявшись прожигать хитин, кожу, мясо. Рак заметался, неуклюже попятился.

Из мерзкой пасти доносилось яростное шипение. Какой-то клекот.

Одно попадание, второе. Третье.

Рак завертелся на месте, заметил угрозу. Выстрелил длинной кислотной струей, но зацепил майора лишь частично.

— Хер тебе, мешок с дерьмом! — заорал Раттлер, стреляя снова и снова. — Валите эту гниду!

Совершив прыжок, я приземлился слева от морды и тоже открыл огонь Кислотные шары попадали в броню, почти сразу оставляя на ней проплавленные дыры.

Но рак неожиданно рванул вперед, принявшись топтать обломки и прячущихся среди них раненых бойцов. Его масса позволяла с легкостью расшвыривать куски горящего металла, давить людей.

Подключился Ферт, а следом и Барнс. Оба сосредоточили огонь из всех стволов по подыхающему раку. Но тот, видимо находясь в агонии, впал в какое-то тупое неистовство.

Снова рвануло.

Песок под тварью взорвался огненно-коричневым вихрем. По броне клацнули мелкие осколки.

Наконец-то рак издал какой-то громкий, протяжный вой и тяжело рухнул на землю, вздрогнул и больше не поднялся. Весь его панцирь покрывали разнокалиберные дыры и отверстия. Некоторые части тела отсутствовали, другие горели.

— Получил, тварь⁈ — взревел Ферт, всадив еще одну гранату прямо в морду поверженного противника. Глухо хлопнуло. Брызнула черная жижа.

— Там еще один! — крикнул я, заметив движение слева.

Дым уже частично рассеялся, но место крушения все равно было сильно задымлено, ограничивая обзор выжившим.

Тут и там еще шли мелкие стычки, но в целом десантники постепенно одерживали верх.

Вторая бронированная тварь держалась на расстоянии, предпочитая бить издалека.

Я быстро осмотрелся по сторонам, увидел горящий трюм упавшего корабля, бросился прямо туда. Наверняка, вооружение у этих транспортников одинаковое и запасные детали, скорее всего тоже. И теперь на мне был не легкий «Скаут», а это значило…

Обратно я выбрался с малым корабельным фазером в руках.

— Щас ты тварь за все ответишь! — прорычал я и шагнул к противнику, одновременно готовя энергетический ствол к бою. Тяжеловато, конечно.

— Огонь! — рявкнул Раттлер и группа десантников из пяти человек, одновременно ударила из рельсотронов. Получилось эффектно, но не эффективно.

Подключился и я.

Прицелился, дал залп.

От чудовищной отдачи меня качнуло, хотя я был к этому готов. Фазер выстрелил концентрированной энергией, которая угодила раку в лобовую броню. Я активировал зум и увидел, как броня медленно уступает — фазер уверенно прожигал хитин.