Алексей Левицкий - Пароль: «Вечность»
— Это платформы. Ты и про них ничего не помнишь?
Я покачал головой.
— Небесные платформы, так их называют. Мы ничего про них не знаем. Говорят, они появились вскоре после Погибели. Или даже сразу после нее. Они просто летают там, никогда не опускаются. Мы не знаем, кто там живет и есть ли кто-то вообще…
— Что такое Погибель? — перебил я.
И снова она развела руками:
— Погибель — это… Гибель старого мира. День, когда Создатель покинул нас. Когда появились мутанты, когда высохли реки…
— Но из-за чего они высохли? Из-за чего погиб старый мир и Создатель покинул нас? Да и мутанты не могли возникнуть за один день…
Я замолчал, услышав приглушенные шаги в коридоре. Поднял хауду, подошел к окну — снаружи к двери приближался Чак. Вид его мне не понравился: карлик воровато оглядывался и явно очень спешил.
— Что с ним такое?… — пробормотал я.
Следом в коридоре появился человек в длинном плаще с капюшоном, накинутым на голову. Он догонял карлика, а тот, не замечая преследователя, спешил к нашей комнате.
— Что там? — Юна встала.
— Оставайся на месте! — Я подошел к двери. Выждав немного, ударом ноги распахнул ее прямо перед носом карлика и вывалился наружу с хаудой на изготовку.
— Берегись! — крикнул я, отпихивая Чака, чтобы выстрелить в его преследователя.
Неожиданно тот оказался куда ближе, чем я рассчитывал, — буквально в шаге за спиной Чака. Карлик обязательно должен был услышать его и обернуться, но почему-то не сделал этого.
Или прикинулся, что не слышит?
Так или иначе, выстрелить я не успел. Незнакомец мягко и очень быстро скользнул в сторону, взметнулся широкий рукав плаща, под капюшоном мелькнуло узкое морщинистое лицо — и электродубинка вроде той, которой пользовались комендант казахстанской авиабазы и охранники в лаборатории доктора Губерта, ткнулась мне в лоб.
Глава 13
Юна склонилась надо мной, легко хлопая по щекам. Ее губы шевелились, она что-то говорила, но понять я не мог. Ощущение, будто под водой находишься — какие-то неразборчивые шумы со всех сторон, мерный рокот, скрип, глухое уханье…
Потом из ушей словно вытащили затычки, и я услышал:
— …Лука Стидич. Егор, ты слышишь? Разин!
Девушка отступила. Я понял, что сижу у стены комнаты, вытянув ноги. Впереди Чак, он смотрит в окно, поднявшись на цыпочки, рядом приоткрытая дверь, возле нее человек в плаще. Капюшон откинут. Ежик седых волос, худое морщинистое лицо, круги под глазами, длинная борода клинышком…
Я знал его. Понимание этого пришло неожиданно, меня будто ледяной водой окатило: я знал это лицо! Когда-то видел человека в плаще… Когда, где? Невозможно вспомнить!
Тут все опять поплыло. Заломило в затылке, мир потемнел.
Во второй раз я пришел в себя уже сидя на краю койки. Лука Стидич, помогавший Юне посадить меня туда, отступил. Губы его зашевелились, сначала я слышал все те же тягучие звуки, а потом разобрал:
— …сейчас будут здесь. Надо уходить.
Юна бросилась помогать мне, когда я попытался встать, схватила за локоть и подперла плечом. Я сначала навалился на нее, потом оттолкнул, широко расставив ноги, развел в стороны руки и зажмурился так, что в ушах загудело. Открыл глаза.
Лука Стидич стоял передо мной, положив руки на ремень, и разглядывал в упор. Под плащом его был синий китель и брюки-галифе с лампасами, заправленные в черные сапоги.
— Имя? — бросил он.
Окинув взглядом переодетого жреца, я обошел его и спросил у Чака, по-прежнему глядевшего в окно:
— Что там?
— Пока тихо, — ответил он. — Но скоро прибегут, вижу их повыше чуток на другой стороне коридора. Уходить надо.
— Имя, наемник! — повелительно произнес Стидич.
— Слушай, заткнись, а? — буркнул я.
Он шагнул ко мне, я развернулся — ноги уже не дрожали, голова не кружилась, и теперь я готов был встретить его, даже азарт какой-то появился: пусть попробует махнуть своей дубинкой еще раз — тогда это неожиданно вышло, а сейчас я буду готов… Но тут между нами встала Юна Гало и уперлась одной ладонью в грудь жреца, а другой — в мою.
— Помолчите оба! — гневно сказала она. — Лука, он спас меня. Вы понимаете это? Если бы не он — я была бы мертва. Разин, это Лука Стидич, доверенный человек Владыки Геста. Относись к нему с должным уважением. Сейчас нам надо действовать заодно. Вы оба поняли, что к чему? Поняли, я спрашиваю?
Лука, помедлив, кивнул:
— Хорошо, Юна Гало. Сейчас мы не будем ничего выяснять, но позже я займусь этим наемником.
Юна перевела взгляд на меня. Я тоже кивнул:
— Ладно.
— Эй, большаки! — Чак распахнул дверь и переступил порог. — Вон они, бегут сверху, уже рядом совсем. Вы как хотите, а я сваливаю. Но вы на меня не глядите, можете и дальше болтать себе, пока вас не перестреляют тут всех.
* * *
Снизу невозможно было разглядеть, сколько человек спешит по спиральному коридору, но, судя по топоту, который эхо разносило по всей градирне, не меньше десятка.
Лука Стидич бежал первым, следом Юна, потом я с карликом на плечах. Меня не отпускали мысли о том, что когда-то я уже видел жреца — возможно, мельком, но при таких обстоятельствах, что все равно запомнил его лицо… Нет, не вспомнить, хотя это очень важно!
Уже трижды на пути встречались люди — кто-то выходил из комнат, другие как раз собирались войти. Большинство быстро ретировались, но какой-то здоровяк попытался преградить дорогу — и отлетел в сторону, получив удар дубинкой в лоб.
Карлик, пригнувшись к моему темени и обхватив за шею, болтал:
— Я на Обзор когда вылез, сразу этого большака увидел. Подружка ж твоя описала его… Ну, думаю, удачно, собрался уже было подойти, чтоб сказать, что она его ждет, но чую: не то что-то. Вроде большаки какие-то странные вокруг него снуют… то есть не снуют, а так, тихарятся… Трое за столом неподалеку сидят, еще один вроде через ограду смотрит, которая по центру там, над колодцем, а другие в стороне встали, за углом. Я Обзор обошел, ну, вроде шатаюсь там праздно и понимаю: точно, следят за Лукой этим. Но не нападают, ждут — а чего?
— Когда придут те, с кем у него назначена встреча, — пропыхтел я.
Хотя мы и спускались, бежать с карликом на плечах было тяжеловато. Хауда била по бедру, в конце концов пришлось достать ее из-под ремня и держать в руке.
— Правильно, чтобы всех вас сразу накрыть, — согласился Чак. — Там ведь что получилось? Ты вообще знаешь, кто таков этот Лука? Глава разведки Храма, первый помощник Владыки. Важный большак, его в лицо старшины топливных кланов наверняка знают. Тут у всех везде стукачи, понимаешь? В Храме — кланов, в Цитадели — Храма… Вот Луку и засек кто-то, когда он в Балашиху заявился тайно. А тут еще диверсанты эти прикатывают да говорят, что Юну Гало с ее охранником они где-то в округе ночью потеряли. А потом топливным связать все легко было да понять, что у Луки тут с Юной встреча и назначена, ну и…
— Что дальше наверху было? — перебил я.
— Да что… Я, значит, только отвернулся, вдруг сзади звук такой, будто бы в ладоши хлопнули, потом звон, крик… Гляжу, а Лука-то, выходит, тоже соглядатаев заметил, просто виду не подавал! Он, значит, момент удобный поджидал… Ну вот, сбросил в колодец того, кто возле ограды, по другим стрельнул пару раз из пистоля… Хитрый у него пистоль, с трубкой толстой на конце, тихо бьет, как хлопок такой. Лука, значит, стол перевернул, за ним укрылся. Тогда там пальба поднялась, большаки закричали…
— Так у него и другое оружие есть, кроме дубинки?
— Ну да. Я ж говорю: такой пистоль знатный, под плащом спрятан. Не иначе, оружейники харьковские по особому заказу делали. Так вот, он к выходу прорвался, тогда я ему кричу, что от Юны, мол, за мной давай… Он меня чуть не прибил сначала, но после вроде как поверил, потому что ему деваться все равно некуда было. За мной побежал. Те, вверху, еще только очухивались, соображали, что к чему. А мы вниз. И тут ты как выскочил! — Чак издевательски хохотнул. — И враз по лбу дубинкой получил. Герой! Показал себя, наемник, во всей своей наемнической красе…
— Дурость — назначать встречу в Балашихе. — Я повысил голос: — Юна, почему у вас встреча на территории топливных кланов? Вы ведь знали, что они будут мешать…
На ходу оглянувшись, Лука Стидич ткнул вниз пальцем и крикнул:
— Потому что там нас ждут!
— Где?… — Меня прервал звук выстрела.
Пуля пролетела за спиной девушки. Несколько людей в брезентовых плащах и касках бежали по противоположной стороне градирни, среди них мелькали черные рубахи и бороды диверсантов. Щелкнул второй выстрел, потом громыхнул пороховой самострел.
— Наподдай, южанин! — Чак пригнулся, ударившись подбородком мне в темя.
— Не души! — Я вытянул над ограждением руку с хаудой, но стрелять не стал — расстояние было слишком велико.
