Вячеслав Шалыгин - Прорыв
Куры и несколько гусей были гордостью и, можно сказать, визитной карточкой их коллективного хозяйства. Каким-то неведомым скаутам способом, похоже, что с помощью хитрой прививки, Мама Юля сделала так, что местных кур не брали никакие болезни, а в первую очередь они не поддавались на провокации близкого Леса – не мутировали, как большинство животных и птиц. Вот уже несколько лет они оставались самыми обычными пеструшками, несущими нормальные яйца. Единственное, что могло настораживать, так это производительность. Полсотни кур обеспечивали хрупкой, но питательной продукцией и хозяев, и гостей – под этим нейтральным названием следовало понимать забредающих в деревню кочевников, да еще и оставалось на продажу, по рублю за десяток.
– Между прочим, очень даже приличная цена, – уточнила старшая из девушек, Вера, главная помощница Мамы Юли. – На ближайшем рынке яйцо продается по три, а то и по пять монет за десяток. Но ездить туда дорого и опасно, поэтому Юля продает все излишки двум перекупщикам. Они по очереди приезжают, каждые три дня.
Получалось, даже если высокая производительность несушек и стала следствием незаметной глазу мутации, никто по этому поводу не расстраивался. Оно и верно. Если изменения на пользу, чего ж тут расстраиваться?
Бондарев выслушал Веру внимательно и с выводом согласился. Реакция высокого гостя вдохновила ребят, и они продолжили описывать свой быт в том же ключе – с подробностями, сносками, ссылками и экскурсами в недавнее прошлое. Зачем все это знать офицеру Армии Возрождения, интересно ли ему на самом деле и нет ли у него более важных дел, скауты не задумывались. Но майор не стал их прерывать. В потоке ненужной информации проскальзывали интересные факты, а зачастую и очень даже важные детали – это во-первых, а во-вторых, Денису требовалось время, чтобы элементарно освоиться в новой обстановке, присмотреться и прислушаться, а заодно осмыслить полученную информацию.
Формально Черновка находилась на территории кочевников, но располагалась настолько близко к Лесу, что заглядывать в нее отваживались только бойцы из бригады Лютого да торговцы-перекупщики. Остальная кочевая братия не рисковала даже пересекать шоссе, то самое, в пяти километрах от Черновки, где теперь располагалась загадочная база с мощными укреплениями и радиовышкой.
На осторожный вопрос Бондарева о базе скауты ответили только бессвязными возгласами и междометиями. Даже такой любознательный и пронырливый народ, как мальчишки, за целый год, что существовала странная база, не сумел о ней ничего выяснить. Один из скаутов, Игорь, третий в иерархии отряда после Артема и оставшегося в Волчанске Сереги, обстоятельно описал укрепления периметра базы, но и только. Что находится внутри, какие силы, какая техника и вооружение, скауты не знали. Пришлось майору удовлетвориться тем, что есть. Схема укреплений и пулеметных гнезд – тоже ценная информация.
Дикие обитатели мрачного и опасного Леса также нечасто тревожили Черновых. Изредка наведывались какие-нибудь хищники: по зиме шастали волки и лисы, весной – отощавшие шатуны. Всех манил курятник. Ближе к осени устраивали огородные набеги горбуны. Но каждый раз Юле и скаутам удавалось решить проблему. Иногда самостоятельно, иногда с помощью кочевников или вольных бродяг-охотников.
Бродяги тоже сторонились окраинных деревень и поселков, но в голодные годы все же в них забредали. Чаще всего это случалось ко времени сбора урожая или зимой, когда бродяги подъедали свои запасы. Бродяги помогали по хозяйству, но когда подросли свои помощники, чужих стали зазывать, только чтобы справиться с лесными напастями. Охотники рыли ямы-ловушки, устраивали засады, дежурили на баррикаде. Юля платила им хорошо, поэтому наниматься к ней приходили охотно. При условии, конечно, что в Черновке не было на тот момент кочевников. Или егерей. Они тоже иногда заглядывали в деревню, пользуясь ее выгодной, с их точки зрения, близостью к Лесу. Егеря в деревне не задерживались, покупали что-нибудь и уходили, но разнообразие в жизнь общины вносили: новостями делились, какую-никакую денежку оставляли. Мама Юля старалась держаться со всеми гостями одинаково, спокойно и в меру приветливо, но к егерям она почему-то относилась чуть лучше, чем к остальным. И они отвечали тем же, никогда не обижали, приносили детям бесплатно ягоды и дарили безделушки из дерева или костяные поделки.
Таким образом, Черновка жила нескучно и в то же время относительно спокойно, хотя и находилась в самой опасной зоне – вплотную, и это без преувеличения, к Лесу. Так, конечно, было не всегда. В былые годы деревня трижды горела, ее грабили, жителей убивали, уводили в рабство. Доставалось им и от Леса, донимали мутанты, болезни, голод… но это все осталось в прошлом. Вот уже три года, как жизнь вошла в колею. Набеги кочевников прекратились благодаря Лютому, в личные владения которого вдруг попала Черновка. С болезнями Юля разобралась – все, кто выжил, теперь были ребятами закаленными. И голод им больше не грозил. А Лес вел себя спокойно, если не брать эпизод недельной давности. Но этот эпизод люди спровоцировали сами, так что он не в счет.
За разговорами Бондарев и скауты даже не заметили, как прошли весь первый этаж, поднялись на второй и осмотрели классы и комнату девочек. В комнате у мальчишек делегация застряла, поскольку скауты как раз переключились с рассказов о внешней обстановке на свои внутренние достижения.
Кроме налаженного быта, достижения имелись и в деле отдыха, учебы и даже творчества. Одна из воспитанниц хорошо рисовала, несколько девочек пели, а мальчишки умудрились организовать что-то вроде технического кружка. Времени на увлечения оставалось мало, но его хватало, чтобы ребята мало-мальски переключались с рутины на что-то будоражащее воображение.
Гордостью юных техников были восстановленные и вполне прилично работающие электронные штучки образца начала века и десятых годов: цифровой фотоаппарат, несколько мобильных телефонов, используемых как игровая аппаратура, небольшой телевизор, планшет и ноутбук. Во время последнего Штормового Предупреждения – на полноценный Шторм, как авторитетно заявили скауты, произошедшее не тянуло – ребята успели вырубить почти все, кроме «ноута». В результате электромагнитного возмущения компьютер замкнуло, и теперь его повторное восстановление было главным вызовом для доморощенных инженеров. Бондарев не стал расстраивать скаутов и просто пожелал удачи в этом безнадежном деле.
– Зато у нас целая галерея фотографий и видеороликов! – Артем поискал взглядом и выдернул из толпы Мишу. – Вот Миха, главный фотограф! Он такие эти… ракурсы находит… закачаешься! Миха, давай, портрет товарища майора сделай! Для нашей летописи!
– Отставить, – Бондарев поднял руку. – Не положено. Лучше покажите ваши фото. Михаил…
Миша загадочно посмотрел на Бондарева и с готовностью кивнул.
– Это лучше на телевизоре, но… – скаут оглянулся. – Кто крутить будет?
Артем подтолкнул двух ребят и кивком отправил куда-то «крутить».
– Там, в чулане… – пояснил старший скаут, – динамо-машина, стабилизатор с бесперебойником… если крутить постоянно, двести двадцать легко получается.
– Толково, – оценил Бондарев. – Сами придумали?
– Нет, это… подсказали нам, – Артем замялся. – Жил тут позапрошлой зимой бродяга… долго жил, он и наладил все. И нас научил.
– Долго жил?
Бондарев почувствовал, как внутри что-то слегка забурлило. Уж не ревность ли? Приревновал незнакомую женщину, похожую на жену, к бродяге? Или внутреннее чутье уже все решило за Бондарева, и теперь он воспринимал Маму Юлю как свою жену, только отказывался признаться в этом даже самому себе?
– Всю зиму. А потом ушел. Лютый его спугнул.
– Хотите, я сначала ролик покажу, – предложил Миша, выглядывая из-за телевизора, где возился с подключением камеры. – Фильм-экскурсия по нашему дому и двору.
Мальчик перебрался на место перед телевизором, взял камеру и переключил в режим просмотра.
– Мы ведь уже прошли, все вживую увидели, – Бондарев присел рядом и положил руку ему на плечо. – Лучше покажи мне Лес и баррикаду. Слышал много, а увидеть пока не довелось. Она и правда такая длинная?
– У-у, длиннющая! Километра два! – Миша принялся «листать» кадры. – Сейчас найду! У меня там есть… как раз для вас… вот, смотрите!
Миша включил ролик. Судя по дате в углу картинки, съемка велась неделю назад. Снимал Миша издалека, на длинном фокусе и с возвышения. Похоже, забрался на какую-то крышу. Скорее всего, на крышу самого интерната.
В кадре поначалу была только баррикада и Лес по ту сторону мусорного вала, но затем появились люди. Много вооруженных людей, которые рассыпались по баррикаде, занимая позиции.
Бондарев даже затаил дыхание и подался вперед. Получалось, он своими глазами видит тот самый момент, о котором так красочно и убедительно врали провокаторы! Ну, то есть как врали… рассказывали, передергивая факты в свою пользу. Ведь о засаде как таковой они не соврали – вот оно, доказательство. И в том, что атаковали кочевники, теперь почти не осталось сомнений.
