Василий Головачев - Логово зверя. Исход зверя. Укрощение зверя
Мысль позвонить Георгию и сообщить о слежке за Данилой ушла. Голову заняли другие мысли. Пришло ощущение, что сегодня он непременно встретится с Владиславой, и это ощущение было столь острым, что Илья без раздумий направил машину к своему бывшему дому на Карамышевской набережной. Показалось даже, что он слышит голос жены: Илюша… – и думать о чем-то другом стало недосуг.
Дверь в квартиру, холодная и твердая, отрезвила его.
Хозяйка не прикасалась к ней и давно не открывала, это было очевидно. И все же Илья надавил на кнопку звонка, раз, другой, третий, ожидая, что вот-вот послышатся шаги, звякнут запоры и дверь откроется. Но чуда не произошло. Владислава не появилась. Ее не было дома, не было в городе, ее не было на Земле и вообще в этой Вселенной, иначе она наверняка откликнулась бы на мысленный зов мужа. Означало ли это, что она забыла его и думала о другом мужчине? Возможно. Тогда почему Виктор утверждал, что Слава живет одна и ждет?
Илья поднял глаза к потолку.
Где ты, любимая? Отзовись!..
Тишина в ответ, глухая, ватная, обидная.
Илья сел на ступеньку лестницы, закрыл глаза и просидел в оцепенении до тех пор, пока не послышались голоса и шаги – соседи Владиславы возвращались с работы. Он встрепенулся, посмотрел на часы: половина девятого. Ничего себе отключился, телохранитель! Словно в яму провалился. Пора домой, чего зря штаны просиживать у заветного порога?
И вдруг в сердце вонзилась игла тревоги.
Илья вздрогнул, прислушиваясь к своим ощущениям, потом рванул вниз по лестнице, выскочил во двор, нырнул в машину и помчался к Пушкинской площади, отчетливо видя туманные струи недобрых намерений, устремившиеся к Даниле.
Глава 16
Друзья – враги
Он проспал до обеда.
Проснулся от острого желания освободиться от выпитого вечером пива. Сходил в туалет, снова лег. Посмотрел на часы. Вяло подумал, что пора вставать. Но не встал. Хандра опутала его липкой паутиной, по гулкому пространству головы ползали обрывки мыслей, но ни одна не задерживалась в сознании, все уползали в камыши смутных ощущений скользкими змеями.
Он закрыл глаза, но память тут же вывела на дисплей воспоминаний последнюю встречу с дочерьми, и Антон, выругавшись, заставил себя подняться. Помахал руками, имитируя зарядку, умылся. Стало немного легче.
Квартира давилась тишиной, как удав кроликом.
Послонявшись из угла в угол и от спальни до кухни, удивляясь отсутствию соседа, он позвал:
– Рудик!
Никто не откликнулся.
Антон толкнул дверь второй комнаты, но она оказалась запертой.
– Я жрать хочу! – машинально заявил он неизвестно кому, добавил озадаченно: – Ты куда запропастился?
Наружная дверь тоже была заперта, а поскольку ключей Антон не имел, то и мечтать о бегстве не стал. Поплелся на кухню, нашел в холодильнике яйца, масло, лук, сделал омлет и съел, запил чаем. Вернулся в спальню, размышляя о причине отсутствия соседа, и обнаружил на столе небольшой телевизор. Хмыкнул: вчера его еще не было. Неужели хозяева решили скрасить безрадостное сидение квартиранта, подарив ему «виртуальный выход в мир»?
Включил телевизор.
По первой программе шла передача под названием «Кряк-бряк». По второй – какой-то телесериал. По НТВ ведущий со значительным лицом задавал кому-то вопросы и делал вид, что внимательно слушает ответы. По каналу «Культура» передавали новости, и Антон с изумлением узнал, что на аукционе в Лондоне был продан тест на беременность с остатками мочи знаменитой певицы Бритни Спирс. Причем желающих купить этот «приватный» предмет оказалось более восьмисот человек. Ушел тест за пять тысяч один доллар США.
– Охренели совсем! – пробормотал Антон, переключая канал.
Посидев у телевизора еще полчаса, он заскучал и завалился на кровать, не раздеваясь. Уснул. А проснулся от толчка в плечо:
– Вставай, бомж!
Антон открыл глаза. У кровати стоял Рудик, одетый в черную сетчатую рубашку.
– Вставай, на дело пойдем, – добавил по-прежнему небритый сосед. – Мы выследили объект, твое дело его пришить.
Одно мгновение Антон не понимал, о чем идет речь, потом разом поднялся. Мелькнула мысль еще раз попробовать отказаться от задания. Но перед глазами возникли фигурки дочерей, их счастливые улыбающиеся лица, и порыв угас.
– Когда?
– Пока доедем, стемнеет, самый раз выходить на охоту. Не мне тебя учить.
По-видимому, Рудик был уверен, что его сосед – обыкновенный киллер по найму, поэтому и вел себя соответственно.
Антон посмотрел на него мутным взглядом, и Рудик криво улыбнулся, показав рукоять пистолета.
– И не мечтай! Если самому нечего терять, то твоей бабе есть чего. Попробуешь устроить революцию, тебе принесут ее скальп. Или фрагменты девочек.
Антон сжал кулаки.
– Если хоть один волос…
– Да брось ты, – пренебрежительно отмахнулся Рудик. – Попал в клетку – сиди и не рыпайся.
Антон глубоко вздохнул, закрыл глаза, пряча ненависть в глубине души. Вспомнилось чье-то изречение: жизнь отличается от клетки тем, что выход из нее никогда не заперт. Может быть, и в самом деле уйти в мир иной, пока не поздно?
Его толкнули в плечо.
Он очнулся, шагнул к двери, поймал брошенный из проема рукой Рудика черный спортивный костюм.
– Переодевайся.
Костюм оказался впору, кроссовки тоже. Кроме того, Громову выдали «разгрузку» – специальный жилет со множеством кармашков, ремней и застежек для ношения оружия. Правда, оружия оказалось мало: нож, тазер – электрошоковый пистолет, посылающий электроразряды по лазерному лучу, и необычной формы пистолет с толстым пупырчатым дулом.
– Что это? – полюбопытствовал Антон, взвешивая пистолет в руке.
– «Швепс», – коротко ответил Рудик.
– Шокер?
– Метатель липкой пены. При попадании в цель пена почти мгновенно твердеет.
– Зачем он мне?
– У объекта есть телохран. Возможно, придется его нейтрализовать.
– Не проще ли замочить?
– Как хочешь, можешь не брать.
Антон еще раз взвесил в руке тяжелый «швепс» и сунул его в петлю на боку, чтобы не мешал.
– Кто телохранитель?
– Какой-то бородатый хмырь, опытный, гад, засек нас, пришлось менять технологию слежки.
– Он вооружен?
– Скорей всего нет, однако расслабься, телохран оставил свой пост и уехал. Судя по всему, ночью он подопечного не охраняет.
