Вадим Панов - Войны начинают неудачники
– Ого! – Нечасто на месте происшествия можно было найти подобные улики. Корнилов нежно опустил обломки телефона в пластиковый пакет и сунул в карман. – Повезло.
* * *Замок, штаб-квартира Великого Дома Чудь
Москва, проспект Вернадского,
27 июля, вторник, 00.43
Поднявшись на четвертый этаж, де Гир сбросил плащ мастера войны и посмотрел на перевязанную мышцу правой руки. Прекрасно, крови почти не было, и только легкое покалывание напоминало ему о страшном ожоге от взрыва. Эрлийский бальзам, которым он обработал рану, еще раз подтвердил свою высокую репутацию. Капитан привел одежду в порядок и выглянул в окно. В отличие от полицейских, которые приходили к нему, де Гир видел реальную картину происходящего. Пулевые отверстия в стенах, черные пятна костров, взорванный фонтан и многочисленные трупы участников штурма. Роскошный Замок был изуродован до неузнаваемости.
Корнилов. Он беспокоил Франца гораздо больше, чем рана. Капитан много слышал об этом цепком и самолюбивом полицейском. Ни одного нераскрытого дела за четыре года. Корнилов будет рыть до конца, а это уже прямая угроза Тайному Городу, еще одна головная боль. Де Гир скрипнул зубами и решительно вошел в гнетущую тишину тронного зала.
Великий магистр, сгорбившись, сидел на маленьком золоченом стульчике в дальнем углу и не отрываясь смотрел на макет Замка, стоящий перед ним на инкрустированном слоновой костью столике. На лбу де Сент-Каре выступили капельки пота. Вокруг него расположились маги из мастерской Иллюзий, готовые в любой момент поддержать созданный повелителем морок. Франц остановился в двух шагах от великого магистра и несколько секунд разглядывал его осунувшееся лицо.
– Челы ушли? – тихо спросил де Сент-Каре.
– Да, мой повелитель. Они осмотрели внутренний дворик и два последних этажа Замка. Вам удалось отвести им глаза.
– Мы не сможем долго держать морок без Амулета.
Мастер войны виновато опустил глаза:
– Это моя вина, повелитель.
– Мы ошиблись гораздо раньше, – признался великий магистр. – Мы должны были принять предложение навов. К тебе у меня претензий нет.
Франц встал перед своим повелителем на колено и склонил голову:
– Я найду Амулет, клянусь.
* * *Москва, Ленинский проспект,
27 июля, вторник, 00.44
– Я знаю, что виноват, – устало повторил Тарелка в мобильный телефон. – Фюрер, я виноват, но я и представить себе не мог, что Кортес замочит всех. Всех, Кувалда, зуб даю. Он пристрелил Саблю, забрал Амулет, а Секира даже не высунулся!
– А ты гфе был, фубина? – прошипел разочарованный фюрер. – В кустах отсиживался? Ох, Тарелка, ты меня зфорово пофвел.
– Тарелка, Тарелка, я его видел! – К «Харлею» уйбуя подбежал один из бойцов. – Он сел в машину к какому-то челу!
– Кувалда, мы засекли Кортеса! – крикнул обрадованный Тарелка. – Я его догоню!
– А ты был не прав насчет полиции, – сообщил Артем, глядя в зеркальце заднего вида. – У нас на хвосте патрульные.
«Гольф» стремительно догоняли два бело-голубых мотоцикла. Кортес быстро вытащил из кармана куртки монокль темного стекла и, обернувшись, несколько секунд пристально разглядывал преследователей.
– Не останавливайся!
– Конечно, – буркнул Артем, перестраиваясь в правый ряд. – Уволь, дружище, полиция есть полиция. Они будут стрелять.
«Гольф» остановился.
– Ну ладно, – Кортес угрюмо посмотрел на Артема и спрятал монокль. – Из машины не выходи, оставайся на месте, руки положи на руль, мотор не выключай. Я сам с ними разберусь.
Он откинулся назад и положил обе руки себе на колени. Патрульные остановились метрах в десяти позади «Гольфа», один из них слез с мотоцикла и подошел к машине.
– Старший инспектор лейтенант Сидоров, – козырнул он в открытое окно. – Нарушаете, значит. – Глаза полицейского внимательно следили за руками Артема и его спутника. – Аварию видели?
– Конечно!
– Хорошо. – Сидоров сглотнул, подбирая слова. – Я ищу одного чела. Очень подозрительного. Не видели?
– На такой скорости я по сторонам не смотрю, – остроумно заметил Артем.
Инспектор шутки не поддержал.
– Будете разъезжать на такой скорости – нарветесь на неприятности. – Его взгляд переместился на сидящего в тени Кортеса. – Этот чел все время был с вами?
– А это имеет отношение к превышению скорости? – холодно осведомился Кортес, не покидая тень.
Сидоров почесал у себя под шлемом.
– Высунься на свет, чел.
Вторая рука лейтенанта скользнула к кобуре, но он не успел.
Кортес выстрелил без какой-либо подготовки. Только что его руки спокойно лежали на коленях, и вот он уже сжимает дымящийся пистолет. Промахнуться было невозможно. Сидорова отбросило от «Гольфа» метра на два, салон наполнился пороховым дымом. Кортес распахнул дверцу, выскочил из автомобиля и начал яростно палить в сторону патрульных мотоциклов, буквально изрешетив пулями второго полицейского.
Артем инстинктивно прижался к рулю и зажмурил глаза. Прийти в себя его заставил ввалившийся в салон Кортес.
– Посмотри на этого полицейского, – велел он, перезаряжая пистолет.
– Что? – переспросил Артем, не спеша выпрямляться.
Кортес убрал оружие в кобуру и, потянув Артема за шиворот, ткнул пальцем в труп Сидорова:
– Смотри.
Артем почувствовал, как волосы у него на затылке зашевелились. Очертания трупа стали медленно изменяться: исчезли форменная куртка, шлем, жетон на груди, и вместо полицейского на асфальте оказался невысокий, мускулистый парень, затянутый в черные кожаные штаны и жилетку. Его голова была повязана ярко-красным платком, резко выделявшимся на фоне темного месива, в которое превратилось его лицо.
– Красные Шапки, – прохрипел Кортес.
– Как это произошло? – пробормотал Артем.
– Поехали!
Повторять Кортесу не пришлось. Артем надавил на газ, но потребовал:
– Объясни, что происходит.
– Они отвели тебе глаза, – объяснил Кортес. – Навели морок.
– Что значит «отвели глаза»?
– Это как гипноз. Ты видел то, чего не было. Тебе только казалось, что ты видишь полицейских.
Артем с недоверием покачал головой. Кортес запустил руку под куртку и процедил сквозь зубы:
– Планы меняются. Едем в Царицыно. – Он поморщился и вытащил руку – вся кисть была в крови.
– Тебя подстрелили?
– Едем в Царицыно, – повторил Кортес, – в парк. Увидишь красный кирпичный забор, а в нем – дубовые ворота. Это монастырь… – Он без сил откинулся на спинку сиденья. – Монастырь эрлийцев.
* * *Московская Обитель, штаб-квартира семьи Эрли
