Мой опасный ректор академии космодесанта (СИ) - Гончарова Татьяна Викторовна

— Налево, Ролис.

Я пропустил её вперёд. Насладился видом поджатого хвостика. Да, милая, ты уже понимаешь, что так просто я тебя не отпущу.

— Вы уверены, что нам сюда? — опасливо рассматривая тренажёр в центре комнаты, спросила она.

— Ты великолепно проявила себя на полигоне, Лика, — вкрадчиво ответил я. — В тренировочном бою с главнокомандующим Грилом развернулась во всей красе. Откладывать нельзя. Необходимо закрепить успехи.

Я добавил стали в голос.

— В центр площадки, курсант. Будьте уверены, это шикарное упражнение. Если есть сложности — скажите, я помогу закрепить ремни.

Глава 27. Наказание

Вид тренажёра в центре зала не предвещал ничего хорошего.

Да и что я хорошего могла ждать от этого зверюги? Вспомнить только ту жуткую тренировку, которая вывела меня на экстра-линии.

Нет, к экстра-линиям я без претензий. Но вообще-то, я в душе не имела, что это такое — это во-первых. А во-вторых, ну его нахрен, добывать что-то неизвестное такими способами.

В тот раз мне было больно и плохо. Ректор-садюга потом, конечно, сделал хорошо, но после его равнодушных взглядов и каменной физиономии, да ещё и непонятного тестирования, устроенного мне главнокомандующим…

— Ролис, вперёд, — вкрадчивый голос ректора за спиной сбил с мысли, вынудил поджать хвост и втянуть голову. — Тренажёр в центре зала. Ноги на углубление в полу — там ремни, ими нужно зафиксировать стопу и голень. Упереться спиной на опору и застегнуть ремень на поясе.

Я с опаской приблизилась к сооружению в центре комнаты. Квадрат в полу — такого же размера, как тот, на котором меня пытал ректор в прошлый раз. Углубления под стопы с ремнями. Два тонких столба рядом с углублениями для ног.

— Смелее, Ролис, — усмехнулся ректор. — Обещаю. Больно в этот раз не будет. Наоборот.

Почему-то такое обещание в совокупности с его предвкушающим тоном, испугало намного сильнее.

— Я контуженная прошлым занятием, — твёрдо сказала я, замерев на месте. — Объясните, что это, иначе я к этому даже близко не подойду.

— Контуженная? — издал ректор смешок.

Огромные руки легли на мои плечи, скользнули вниз, сжали локти. Около уха раздался его тихий, вибрирующий голос.

— Это продолжение программы развития экстра-линий, — сказал он, погладив губами мочку уха.

Мой до жути перепуганный хвостик мгновенно вжался между ног, притаившись кисточкой у правого колена — подальше от ректора. Хвост ректора я на своём теле не чувствовала. Только его ладони сжимающие мои локти, и твёрдые губы, прикасающиеся к уху.

Пока я стояла, замерев, как мышка в кольцах удава, он выпрямился и продолжил говорить у другого уха, заставляя всё моё тело покрыться мурашками.

— Когда мы раскрыли твои экстра-линии, — удивив меня этим «мы», продолжил ректор, — ты удерживала горизонтальное положение тела на тросах. Здесь будет похожая задача, только… Кхм. Держать в горизонтали тебе придётся хвост и гребень.

Хвостик выпал в аут от такой новости. Зато гребень под жёсткой тканью формы приободрился, надеясь на новую порцию ректоровской ласки.

— А фиксировать зачем? — спросила я.

— Исключительно для моего удовольствия, — хмыкнул ректор. — Мне нравится, когда ты связана и беспомощна.

Пока я пыталась понять, как на это реагировать, рихт подхватил меня подмышки, в несколько широких стремительных шагов пересёк комнату и поставил точно в центр — прямо в углубления в полу в виде следов — широких таких, явно на ножищу космодесантника, а не на мою маленькую ступню.

Я обречённо смотрела, как ловко он защёлкнул ремни на ногах, плотно придавливая стопу к платформе. Мои бёдра, ягодицы и спина оказались надежно зафиксированы к двум вертикальным штырям так, что именно между ними теперь мотылялся потерянный, насмерть перепуганный хвостик.

Почувствовала себя в ловушке. Двигаться я не могла. Неожиданно хвост ректора рассёк куртку формы, извлекая наружу гребень. Пушистая кисточка, сдавшись после яростного и ожесточённого, но крайне короткого боя, настороженно замерла в широких ректорских ладонях.

Кажется, к обездвиживанию мне надо было ещё добавить кляп. Потому что я, не выдержав, громко и протяжно застонала от прикосновений к новой точке у самого кончика хвоста в глубине нежных шерстинок. Бездонный космос, какой кайф!..

Ничего общего с той улётной точкой в основании хвоста, ничего подобного. Волшебные пальцы ректора проминали под шерстинками каждый миллиметр, заставляя меня извиваться, насколько позволяли крепления, и стонать, от нестерпимого нескончаемого удовольствия — на самой грани, на самом пике, но так и не срываясь в оргазм. Вот же гад!

Когда, казалось, я начну выливать на его голову все те новые ругательства, которые он подсказывал мне во время того самого пыточного упражнения в квадрате, ректор мимолетно пробежался по всему трепещущему хвостику, массируя каждый миллиметр, добрался до улётной точки, и я вспыхнула миллионами сверхновых.

— За что?.. — только и смогла простонать я, когда сознание более менее вернулось.

Пальцы рихта тем временем уже были в моём гребне, перебирая, массируя, наминая, заставляя всё тело вибрировать от наслаждения.

— Хвост получил свободу, тебе понравилось им вертеть, — донёсся до меня задумчивый голос ректора, — я решил, что для эффективности процесса ему понадобится дополнительная гибкость.

Он так и стоял где-то сзади, я чувствовала только его руки и пальцы. А где его предатель-хвост?! Меня разобрала злость, и я метнулась своей осмелевшей пушистой конечностью к ректору. Хм… Зартор оказался прав. Хвостик стал очень послушным и более чувствительным.

Я с размаху шлепнула кисточкой ректора… точнее его обнажённый торс! Я была совершенно уверена в этом! Я не знаю, что он сделал, но я… да я чувствовала его каждой шерстинкой!

— Распушить сможешь? — голос Зартона звучал заинтересованно.

Я аж ахнула от изумления: я теперь чувствовала хвост! Каждую шерстинку! Осторожно напрягла кончик и… погладила ректора по его рельефному животу.

— Отлично, Лика, — довольно рыкнул ректор, массируя волшебные точки в моём гребне, — а теперь выставляй объём по краю платформы и потихоньку разгоняйся в пси-режиме. Посмотрим, как там твои экстра-линии прижились.

Экстра-линии — это, конечно, хорошо… Но меня о-о-очень сильно заинтересовали открывшиеся возможности. Я прислушалась к ощущениям в хвостике. Поражаясь его послушанию, снова погладила шерстинками ректоровский пресс, скользнула ниже… и едва сдержала разочарованный стон — ректор обнажился только выше пояса, оставаясь в форменных брюках.

Впрочем, это не помешало мне погладить вздувшийся бугор на них, жалея, что хвост не умеет справляться с застёжками. Хвостику, впрочем, явно понравилась эта мысль, потому что он уже самостоятельно попытался проникнуть Зартону в штаны.

Брюки ректора остались на своём месте, но мой хвостик всё же добился своего — знакомым долгожданным движением его обвил ректоровский хвост.

И опять разочарование! Вместо укола шипов, мой хвостик был вытянут в горизонталь.

— Подними гребень, — сухой приказ ректора.

Я взъярилась. Вот эти его скачки от ласки к полной бесстрастности — от них аж искры из глаз от бешенства! Мой хвостик дёрнулся, чтобы отхлестать обидчика, но рихтов хвост держал крепко. Зато удивил мой гребень — я чувствовала его, как и шерстинки на хвосте.

— Вытягивай параллельно полу, — приказал ректор. — Делай сама. Не вынуждай меня провоцировать тебя на злость. Найду способ разозлить, уже знаешь.

На глаза навернулись злые слёзы.

— Специально провоцируешь? — сама не заметила, как перешла на ты.

Странно, но он будто и не заметил.

— Конечно, — спокойно ответил он, — ты на злости эффективнее. Докажи обратное, будет проще, и тебе и мне.

Ректор отпустил мой хвост, отошёл на пару шагов. Я честно постаралась вытянуть его, но ничего не получалось: гребень лишь бессильно дёргался, а хвост извивался, как припадочная змея, и падал.