Уолтер Хант - Темное Крыло
— Извините, что прервал вас. Продолжайте, пожалуйста.
— Мы — солдаты, сэр, которые должны выполнять свою работу, и нам хотелось бы верить, что нам предоставят право делать ее самим. Война с зорами легла на плечи двух поколений, и ее можно было бы выиграть раньше, если бы она велась более решительно. — Она замолчала, следя за его реакцией, будто оценивала, насколько тверда почва под ногами.
Обычаи кают-компании, когда любые слова, произнесенные здесь, не выходили за пределы этих стен, за исключением разве что призывов к измене, защищали Элайн Белл, и все же у нее еще оставались сомнения в искренности коммодора.
— Прошлое нельзя изменить, — сказал Сергей, и перед его глазами возникли образы Пергама: ангарная палуба «Густава Адольфа», флагмана Теда Мак-Мастерса; разлетающиеся на куски малые корабли, опрокидывающиеся в космос в безмолвном танце смерти. — Если бы вы, капитан, были на месте адмирала, что бы вы сделали?
— Врезала бы им что есть силы и не подписывала бы никаких соглашений, пока не убедилась, что они никогда больше не поднимутся.
— Но мы говорим об этом уже на протяжении шестидесяти лет.
— Говорить и делать — разные вещи, коммодор. У нас никогда не было возможности делать.
— Не забывайте, что у нас еще есть император и Ассамблея, капитан Белл. Рано или поздно, но нам придется держать ответ и перед ними, — он жестом руки показал на присутствующих в кают-компании. — Здесь собрались лучшие офицеры флота, но существует черта, за которой не они, а только император и Сенат могут решать, окончена война или нет.
— Но здесь нет ни императора, ни Сената!
— Я вас не понимаю.
— Здесь только мы, сэр. Если адмирал так же хорош на деле, как на словах, именно мы и решим исход этой войны.
Не произнеся больше ни слова, она слегка наклонила голову в знак окончания беседы и направилась к своему помощнику.
Когда адмирал Марэ, сопровождаемый адъютантом и командиром своей эскадры, вошел в кают-компанию, все офицеры встали. Заняв свое место во главе большого овального стола, адмирал включил настенный экран, который находился за его спиной. Одновременно ожили дисплеи на плоскости стола перед каждым офицером.
— Сейчас у нас есть последняя возможность проанализировать стратегическую ситуацию перед прыжком к Р'х'чна'е, — начал Марэ без особых предисловий. — Моя речь у Л'альЧан была обращена в первую очередь к армии, и я уверен, что вы восприняли ее правильно. Тем не менее я должен еще раз подчеркнуть значение данной кампании.
В общем, я прошу обратить внимание на каждое сказанное мной слово.
— Прошу прощения, адмирал, — послышался голос капитана Марка Хадсона. Могу я воспользоваться привилегией кают-компании?
Марэ смерил Хадсона настороженным взглядом, словно принимал вызов.
— Извольте, капитан, — сказал он после секундной паузы.
— Благодарю вас, сэр. — Хадсон откашлялся и продолжил: — Я не слишком разбираюсь в тонкостях дворцовой политики, поскольку почти уже тридцать лет прогуливаюсь только по палубе боевого звездолета…
Сергей, сидевший слева от адмирала, поморщился: это был легкий укол самолюбию Марэ, напоминавший о его аристократическом происхождении и отсутствии боевого опыта. Адмирал, однако, сделал вид, что не заметил этого.
— Как бы то ни было, сэр, я уверен, так же как и все мы, что выданный вам мандат доверия — если мне будет позволено так сказать — основывается на книге, которую вы написали и с которой наш император — да продлятся его дни! — не расставался в ту ночь, когда выбирал кандидатуру на должность адмирала флота.
Офицеры заерзали в креслах.
— Теперь же, сэр, эта книга полностью раскрывает наш план внезапной атаки.
— Это так, капитан Хадсон. Однако я боюсь, что…
— Сэр, я имею в виду очень простую вещь и ничего более. В вашей книге, которую я внимательно прочитал и нашел довольно интересной, — так вот, в вашей книге говорится, что мы будем продолжать эту кампанию до тех пор, пока не сломим не только военную мощь зоров, но и саму их волю к продолжению войны. Если… прошу прощения, адмирал… не обращать внимания на вашу манеру выражать свои мысли, то отдаете ли вы себе отчет, какими могут быть последствия того, что вы предлагаете?
В кают-компании воцарилась тишина. Хадсон был одним из самых опытных офицеров флота, и его безыскусная манера выражаться могла вызвать неприятные ощущения у слушателей с классическим образованием и воспитанием.
— Я все понимаю, капитан Хадсон, — утвердительно кивнул Марэ. Существует реальная возможность того, что кампания затянется на месяцы или даже годы.
— Да, сэр, ведь достаточно будет одному фанатику зору совершить космический прыжок к нашим мирам, и миллионы людей погибнут в облаке водородного взрыва. Мало того, по донесениям разведки, зоры уже обошли нас в разработках биологического оружия. Я хочу сказать, сэр, что чем дольше будет продолжаться эта кампания, тем больше у противника шансов направить корабли-камикадзе на Париж, Буэнос-Айрес, Лондон или Стокгольм. Вы готовы воевать месяцы и даже годы. А что произойдет, если император ограничит нас во времени?
— Об этом не надо задумываться, капитан. Судьба этой кампании находится в моих руках.
— Вы имеете в виду…
— Я имею в виду, — Марэ оглядел лица всех присутствующих, — что эта кампания закончится только тогда, когда я сочту, что она закончена. Генеральная директива № 6 дает мне для этого все основания. Согласно этой директиве, я уполномочен единолично командовать всем флотом, до тех пор пока я не лишусь своей должности или не погибну.
Сказав это, адмирал снова обвел всех взглядом, словно проверял реакцию каждого офицера. Позднее Марк Хадсон будет вспоминать, что так гробовщик прикидывает на глаз размер гроба для покойника.
— Через десять дней наш флот войдет в соприкосновение с авангардом зоров у Р'х'чна'е, — снова заговорил адмирал. — Как вам известно, увеличение наших сил здесь, у Пергама, в сочетании с вероятными потерями противника во время последнего сражения дает нам ощутимое превосходство как в огневой мощи, так и в численности. Теперь, поскольку линии отступления больше не будет, мы…
— Прошу прощения, адмирал, — раздался голос капитана Мак-Эван. — Как это понимать — «линии отступления не будет»?
— Вам следует повнимательнее ознакомиться с приказами по предстоящей операции, капитан, — холодно ответил Марэ. — Мы не ставим своей целью заставить зоров отступить от Р'х'чна'е, как большинство из них, собственно, и сделает, несмотря на важное стратегическое значение этой базы. Короче говоря, наш флот сгруппируется возле точек совершения прыжков и не позволит противнику спастись бегством. Расчеты, произведенные намоделях-симуляторах, показывают, что вероятность нашего успеха достигает восьмидесяти процентов при минимальных потерях. Если основная часть флота справится с поставленной задачей, ни один из кораблей противника не сможет уйти.
Сергей всю ночь размышлял о плане предстоящего сражения. С его точки зрения, план этот, построенный в основном на симуляционных моделях и их вариантах, только казался четким. Техника его разработки не отличалась оригинальностью: генеральный штаб руководствовался компьютерными моделями уже несколько десятков лет.
Даже самые пессимистические симуляционные модели и раньше указывали на то, что зоры слишком слабы, чтобы возобновить военные действия в ближайшие годы. По некоторым расчетам, им потребовалось бы для этого не меньше десяти-двенадцати лет… Но зоры напали на Пергам. Напрашивался вывод, что логика компьютерных прогнозов и логика мышления зоров не совпадали.
Но, так или иначе, флот должен был проникнуть в космическое пространство зоров и на этот раз избрать своей целью не планетарные системы зоров, а их боевые соединения. Главной и единственной целью объявлялся космический флот противника. Если у зоров не будет флота, не будет и новой войны.
В это Сергей готов был поверить. Он родился в то время, когда конфликт с зорами был чем-то новым и страшным. Детство в Буэнос-Айресе прошло под ежедневный вой сирен космической тревоги, в сводках новостей рассказывалось о страшной судьбе колонизированных планет, подвергшихся атакам зоров, политиканствующие дилетанты из СМИ рассказывали миллиардам зрителей, какими двуличными и бесчестными были новые враги землян. Но сильнее всего напугала Сергея не бесчеловечная жестокость зоров, а космические масштабы этого конфликта. Это была первая настоящая межзвездная война, исключая разве что подавление колониальных бунтов в начале 2100-х, что позже привело к войне за присоединение новых территорий и образованию Солнечной Империи. Но те конфликты никогда не выходили за пределы какой-либо одной звездной системы.
