Йездигерд Сасанид - Исход
— Да Герман, у тебя светлая голова. — Немного подумав ответил Александр. — Но попробую возразить по некоторым пунктам. Во-первых, привязка к метро этих отрядов до сих пор неочевидна. Даже если она и существует, то почему бы не предположить что в данном случае с помощью особым образом подготовленных людей федералы проводят изучение метро. Если это так, то вопрос с этими отрядами конечно интересен сам по себе, равно как и вопрос с изучением метро, но в контексте нашего нынешнего, условно назовём его летнего, наступления эти вопросы бессмысленны. Дезинформационный канал федералы могли в этот раз поддержать сливом действительно важной информации, ты же прекрасно знаешь методику действий в таких случаях.
— Это все возражения? — Спросил Герман.
— Да. — Ответил гость. — Теперь послушаю, что скажешь ты.
— С неочевидностью привязки отрядов к метро ты прав. Прямых доказательств у нас нет. А вот с каналом по которому прошёл слив «краснопресненского» отряда ты возможно неправ. Напомню, за пять месяцев по нему не прошло ничего действительно нужного, а тут вот раз и такое. Не бывает таких совпадений. А причиной по которой был использован этот канал могла стать обычная спешка. Ведь группа Филимонова возвращалась от федералов, это очевидно. Как думаешь, зачем они ходили к федералам?
— Чтобы отчитаться о проведённой работе, отдохнуть, получить новое задание. — Ответил Александр.
— И в этот момент что-то случилось. Что-то что заставило федералов в спешке через первый попавшийся канал сдать отряд нам. И это событие явно связано с последней деятельностью Вована. Ты ведь совсем ничего не возразил по этому поводу. А по Вовану можно сказать очень многое. Он не только богатый наркобарон. С самого начала он как-то сотрудничал с федералами. До одного события произошедшего недавно.
— Какого события? — Немного удивлённо спросил гость.
— Да события с бандой кровососов.
— А, это, знаю. И что там? — Продолжил вопрошать Александр.
— Вован выяснил откуда росли ноги у этой подставы. Его хотели подставить именно федералы. Почему и зачем загадка загадок. Но сам понимаешь, отношения с федералами у Вована теперь испорчены донельзя, там ведь личное присоединилось, Вован брата потерял.
— И что ты в итоге думаешь Герман?
— Я ещё ничего не думаю. Я только чувствую за этими событиями очень хитрую и необычную комбинацию. И по долгу службы на благо нашей общей идеи предполагаю что эта комбинация может быть направлена против нас, например на срыв нынешнего, летнего наступления.
— А ведь вполне может оказаться, что ты прав Герман. — Удивлённо и озадаченно произнёс гость. И продолжил, сбавив тон почти до шёпота. — Я тут разговаривал в штабе с одним очень важным и умным человеком. Он сказал, что нынешнее наступление вступило в стадию насыщения. Иными словами, сопротивление федералов растёт, равно как и наши потери, а результаты уже не столь впечатляющие. В операции уже задействованы все наличные силы, остался последний резерв, это небольшие, малобоеспособные силы, выделенные для контроля уже захваченных районов. Именно их планируется ввести в использование для завершающего удара. Вполне может статься, что федералы прекрасно знают наше нелёгкое положение и готовят контрудар. И вот эта комбинация… ну ты понимаешь. — Уже совсем тихо закончил монолог Александр.
— Понимаю. Мы идём по тонкому льду и надо быть очень осторожным. — Завершил мысль Алексеев.
— Как кстати этот пленный, командир «краснопресненцев»? — Выждав некоторую паузу спросил гость.
— Работаем с ним по схеме «Гангрена». — Спокойно ответил Герман.
— Жестоко. А если он того…? — Спросил Германа собеседник, покрутив пальцем у виска.
— Выбор невелик в этой схеме, сам знаешь. Либо сломается и всё сам расскажет, либо сойдёт с ума и вряд ли, что мы узнаем хоть немного. С другой стороны никакой другой метод или схема мне не представляются сколько нибудь эффективными при работе с Филимоновым.
— Почему? — Спросил гость.
— Слишком уж он непрост. На первом же допросе перехватил линию беседы и завёл меня в тупик. И оставалось либо звать помощника с паяльной лампой, либо «Гангрена». Паяльная лампа, как и любые другие телесные воздействия вряд ли окажутся эффективными. Хотя бы потому что его подчинённый оказался к ним поразительно устойчив.
— Это чурка то этот?
— Да, Нуриев, татарин. Как начали оказывать физическое воздействие, то совсем замкнулся и ни слова больше не произнёс. — Ответил Алексеев. И продолжил. — Может ты и прав, насчёт особым образом подготовленных людей.
— Тогда будем ждать результатов «Гангрены». — Подвёл итог беседе гость и сославшись на спешку и дела покинул Алексеева.
В камере тем временем Филимонов успокоился и настроился на ровное, деловое общение с Айдаром. Уже не вставая он окликнул его и воспользовавшись привлечённым вниманием Айдара передал ему образ своего допроса. Общение теперь перешло в ультразвуковой диапазон.
— Да, с тобой обращаются очень осторожно. — Отметил Нуриев, оценив переданный образ.
— У меня есть версия, но вот ты как сам думаешь, чего они хотят добиться всем этим? — Задал вопрос, создав образ для беседы, Алексей.
— Думаю, что они хотят добиться того, чтобы ты сломался. И полагаю, что если бы общение между нами было бы исключено, как они и задумывали, то это бы и случилось. — Ответил Айдар. Его образ при этом ехидно улыбался.
— Но ведь от такого можно и с ума сойти. — Бросил реплику Филимонов.
Повисла пауза. Айдар замолчал. Алексей решил не прерывать его размышлений. Спустя несколько минут Айдар снова возобновил общение.
— Полагаю тебе, командир, стоит симулировать сумасшествие. Это единственный выход по моему. И важного ничего не расскажешь и шанс для побега получишь. — Выдал свой совет Айдар.
— Каким образом я получу шанс для побега? — Удивлённый образ Филимонова задал вопрос.
— Тебя казнят, но таким, особым способом. Тебя отдадут на съедение мразям привязав у входа в метро. Я случайно услышал об этом. Такой способ казни тут типа общепринятый. — Так же ехидно улыбаясь ответил Айдар.
— Я не понимаю твоего веселья по этому поводу, Айдар. Перспектива эта в принципе хреновая. — Немного разозлившись ответил Алексей.
— Понимаешь, командир, привяжут тебя там днём, засветло, скорей всего во второй половине дня. Затемно они обсерутся это делать. Не, ну у них есть те кто и не обсерится, но они сейчас слишком заняты. Привязывать будут местные охранники. Они садисты по большей части. А потому трусы. И привяжут днём. Понимаешь, у тебя будет время на то чтобы освободиться. И ты это сделаешь, я в этом уверен. — Разъяснил Айдар.
— Ясно. — Начал Алексей выждав паузу и всё взвесив. — Значит будем сходить с ума.
— Имитировать сумасшествие. — Поправил его Айдар.
— Нет. Именно сходить с ума. Отчасти конечно. Полностью сымитировать не получится, тут не дураки сидят. — Возразил Филимонов.
— Делай как сможешь, тебе виднее. Теперь это не только в переносном смысле сказать можно. — Засмеявшись сказал образ Айдара.
— Кстати, как тут всё выглядит, может получится показать? — Обратился Нуриев с просьбой.
— Просьба безумная, Айдар начинает пытаться помочь мне сойти с ума. — Отметил мысленно Филимонов.
— Так я увижу сегодня нашу богадельню? — Спросил Нуриев.
— Ну вот как-то так. — Ответил Алексей и не без труда, от волнения, передал образ камеры.
Постепенно общение сделалось непринуждённым. Происходил обмен воспоминаниями, впечатлениями личного характера. Меньше чем через полсуток у Айдара поднялась температура, его начало знобить. Он не разрешил Филимонову попробовать накинуть на него бушлат. Постепенно у Нуриева усиливалась распирающая боль в ногах. Сами ноги заметно опухли, а ступни стали багрово-синюшными. Прикинув положение Айдар радостно определил бурно начавшуюся газовую гангрену. Обрадовался тому, что его мучениям уже в самом скором времени придёт конец. Через сутки Айдар начал, сперва потихоньку, потом всё больше, бредить. В бреду он читал мусульманские молитвы, громко пел татарские песни, вспоминал маму, первую девушку. И весь этот информационный шум он создавал исключительно в ультразвуке. Избавиться от этого, изолироваться, для Филимонова не представлялось возможным. И он слушал, смотрел, иногда начиная бредить сам. К исходу вторых суток Айдар потерял сознание и не приходя в него очень быстро умер.
Исход. Глава-18 Шанс
После смерти Айдара Филимонов ещё сутки оставался в камере, наедине с мертвым телом. Именно тогда Алексей понял, что Нуриев был полностью прав, останься он без общения с самого начала и он бы именно сломался, наблюдая за предсмертными мучениями своего товарища. Но сейчас каждая минута пребывания наедине с мёртвым уже Айдаром делала его сильнее. Он понимал что должен стать полностью невменяемым, выпустить наружу всю иррациональную часть себя и тем самым использовать свой единственный шанс. Это надо было сделать во чтобы то ни стало. Он единственный теперь мог доложить своим о том интересе который фашисты имеют в отношении метро. Этот интерес мог представлять вполне серьёзную опасность. Потому донести эту информацию нужно было даже ценою собственной жизни.
