Виктор Ночкин - Вектор угрозы
Внутри было темно, в полосе света, проникающей через вход, Алекс успел разглядеть голые бетонные стены и пол, потом Швед захлопнул дверь и щелкнул замком. Яна вытащила фонарик, тонкий луч скользнул по пустому помещению.
– А ведь здесь ничего нет, – отметил Алекс. – Как будто, бросая это помещение, успели аккуратно собрать шмотки. Яна, посвети-ка…
Он двинулся в темноту, луч фонаря следовал за ним. Алекс подобрал с пола разбросанные бумаги, склонился с ними к фонарику и жадно впился глазами. И тут же на глаза попалась знакомая эмблема вверху страницы – латинская буква «V», перечеркнутая зигзагом молнии.
– Я всегда удивлялась, – заговорила Яна, – почему в заброшенных зданиях так много пыли? Дверь закрыта плотно, даже заперта Лес знает сколько лет. Окон нет. Откуда пыль?
– Я тоже об этом подумал, – буркнул Швед. – Я о многом таком думаю. Пыль – это океанская соль. Вода в океанах – это кровь Имира, значит, океаны должны усыхать. Он же просыпается, собирает себя заново, кровь свою тянет. Вода уходит, соль остается. Значит, больше соли должно в воздухе быть, больше пыли.
– Но дверь-то закрыта, – заспорила Яна, – как же пыль сюда попала? Пусть ее много, но сюда – как?
Алекс их не слушал – он читал. А во время чтения он словно пропадал из этого мира и переносился куда-то в другое место. Пусть даже это была не книга, а сухие официальные записи, как сейчас. Яна лениво препиралась со Шведом, настаивала на том, что пыль не могла попасть сквозь запертую дверь… Швед бурчал о мертвом великане… а Алекс читал и не слышал ни слова из их никчемного спора. Наконец он объявил:
– Это место называется КИБО-4. Комплекс по исследованию биологических образцов номер четыре, сокращенно КИБО-4. Его эвакуировали еще до Пандемии. Во всяком случае, начали до того. Ага, вот… Начало эвакуации – май 2018 года. Поэтапный вывоз… Завершение – октябрь 2021.
– А между этими датами как раз и был пик болезни, – вспомнила Яна. – Не успели, думаю, все вывезти, однако здесь я ничего не вижу.
– М-да, и план эвакуации бросили. Это же документ! Тут и пометка «Совершенно секретно»… Разве такие документы бросают на пол?
– А почему нет? – девушка пожала плечами. – Это ты с бумажками носишься, а нормальным людям на них плевать. А почему эвакуировали? Такая база мощная…
– Эксперимент потребовал. Не знаю, чем они здесь занимались, но… сейчас… – он отыскал на странице нужное место и стал читать: – «В связи с переходом эксперимента в решающую стадию руководство сочло необходимым продолжать исследования в лаборатории КИБО-3, где имеется соответствующее оборудование и полигон».
– Полигон? – Яна нахмурилась. – Для чего им полигон?
Швед неожиданно быстро шагнул к ней, выхватил из руки фонарик.
– Эй-эй! – пискнула Яна. – Ты чего? Куда?
Швед не слушал, он устремился в угол, а когда поднес свет поближе, стало видно, что там довольно широкая ниша, в которой темнеет прямоугольный проем – спуск куда-то в подвал. Швед исчез в проеме, луч фонаря он направил вниз, на лестницу. В помещении стало темно.
– Опять подземелье, Лес его забери… – пробормотал Алекс. – Да что ж мне так на подземелья везет в последние дни?
Но делать нечего, пришлось спускаться следом. Не торчать же в темноте! Когда они с Яной сошли по лестнице в подземный этаж, Швед стоял посредине и водил фонарем вправо и влево, разглядывая низкий широкий зал. Прямоугольный участок вдоль стены был отгорожен стальной сеткой, натянутой на толстенные прутья. На полу виднелись отверстия для крепежа какого-то громоздкого оборудования. Сейчас не осталось ничего, кроме стальной сетки да груды всевозможного хлама в углу.
– Обезьяны, – вдруг громко и отчетливо произнес Швед.
Алекс с тревогой поглядел на него: не начнется ли новый приступ? На всякий случай он попятился и потянул за собой Яну. Но Швед помотал головой, его плечи поникли. Он уже приходил в себя.
– Ты как? Нормально? – спросил Алекс. – Что-то вспомнил?
– Я был здесь раньше.
– А… зачем? Что тебе здесь делать? Это какой-то секретный объект. Решетки, сетки… Аппаратура здесь стояла, вон, видишь, крепежные отверстия? Проводка была протянута, вот и хомуты остались, которыми кабели стягивали… Что здесь делать медиевисту? Специалисту по древней Скандинавии?
– Не знаю, не знаю… Я ничего не помню, но это место! Я уверен, что был здесь раньше! Я вспомнил, что спуск в углу!
Швед обернулся и устало покачал головой.
– Ничего не могу сообразить. Знаешь, Леха, так тяжко! Это как фантомная боль, когда ногу отрезали, а она болит. Так вот и у меня, не помню, что со мной было и кто я, – а все равно гложет прошлое. Что-то такое было у меня в прошлом… что-то недоделанное, незаконченное что-то. Важное, чего я не успел. Должен был сделать, но не сделал! И мне больно думать об этом.
Поток жалоб прервал глухой взрыв над головой. Бетонный потолок едва ощутимо дрогнул, и гулкое эхо пошло гулять по пустому залу. Швед погасил фонарик, сразу подобрался и бросился к лестнице. От растерянности не осталось и следа.
– Замок гранатой выбили, – тихо бросила Яна, – грубо, грубо работают!
Троица собралась у лестницы, но подниматься было уже поздно – наверху раздавались голоса. Кочевники, управившись с дверью, уже заглянули в зал этажом выше и обменивались впечатлениями.
– Пусто…
– Да, глухой номер… а может, это не тот дом, Котел?
– Тот, гляди, – зашуршала бумага. – Вот он, план, видишь отметку? Сам Хан рисовал, он не ошибается!
– Не, не тот! Хан правильно нарисовал, но это другой дом! В соседнем посмотреть надо, а здесь все без нас вынесли! Вон пылища какая!
– И соседние проверим тоже. Если ничего не найду, вернусь сюда и осмотрю получше. Ты, Лимон, оставайся, присмотри, чтобы не лез никто. Если сунутся, скажешь: я велел не входить. Ведь оставил же двоих, чтобы стерегли, и где они? Ну, поймаю этих двух бакланов, я им… Значит, так, Лимон. Если слиняешь, я тебе зубы выбью, понял?
– Да я… Котел, слышишь? Я вот спросить хотел, на кой это Хану? Старье это?
Наверху зашуршало, что-то хлопнуло, шмякнулось что-то мягкое.
– Эй, ты чего?
– Иди ты Лесом, Лимон, понял? Хан знает, что ему нужно, а я не хочу даже думать про это. Нам не надо такого знать. Хан не терпит, если кто-то в его тайны нос сует. Еще раз спросишь, и я…
– Да я что? Я молчу. Федот, иди сюда. Со мной побудешь здесь.
– Вот и правильно, – это снова атаман. – Вдвоем будете стеречь. Отсюда ни ногой. Если я вернусь, а вас здесь не окажется, изувечу. А тех двоих… охранники, Лес их забери! Ну, я им еще покажу!
Котел явно был недоволен. Он рассчитывал на добычу, на награду от Хана, а в помещении нашлась только пыль. Удаляющийся топот и голоса… потом молчание нарушил Лимон.
– Совсем озверел вожак… То ему не так, это не этак… и слова уже не скажи!
– Такое дело командирское, – флегматично заметил второй кочевник, Федот. – А вот ты меня подставил, Ляма. Сейчас все добычу ищут, всякие интересные штуки, армейцев дохлых обирают… а я с тобой здесь торчу. И кто тебя за язык тянул? Зачем ты меня напарником взял?
– Ничего, постоишь здесь со мной, целее будешь. Котел сейчас злой – будешь рядом с ним, еще огребешь по зубам. А я не трону. – Лимон захохотал.
– Смейся, смейся… Скучно здесь! Я загляну внутрь, а?
– Тебе что сказали? Стоять и не рыпаться. И потом, внутри одна пыль. И темнота.
– А у меня фонарик есть. Я не буду ничего брать, только посмотрю.
В помещении над лестницей мелькнул луч света. Потом снова – Федот водил фонариком, разглядывая заброшенный зал. Потом позвал напарника:
– Ляма, глянь! Здесь следы! Свежие, чтоб меня Лес взял! Свежие следы!
– Опа… Значит, кто-то нас опередил? Кто ж, когда? Замок-то заперт был, я его гранатой вышибал. Как это может быть, чтобы в запертую дверь кто-то вошел?
– А это возрожденцы, – догадался смекалистый Федот, – больше некому! У них ключ был! Они вошли, увидели, что пусто, и свалили.
– А если не свалили? – с тревогой произнес Лимон. – А если сидят где-то здесь и нас слушают? А ну-ка…
Лязгнул металл – Ляма приготовил оружие.
– Да нет, – уверенно возразил Федот. – Стали бы они в запертом доме с такой пылищей сидеть! Заглянули, посмотрели и ушли.
– И дверь заперли?
– А что? И дверь заперли.
– Вот ты стал бы на их месте запирать? Ключ у них – ну ладно, пусть. Отперли, увидели, что ничего нет. Что бы ты дальше делал? Выбросил ключ, да и ходу.
– Так то я! А у возрожденцев все строго! Где отпер, там запри. Где помер, там лежи! Гы-гы… Чтобы порядок был!
– Тоже верно…
Алекс представил себе, как кочевники с тревогой вглядываются в следы на пыльном полу и никак не могут решить, что им делать, искать затаившихся армейцев или плюнуть на все и забыть о подозрениях?
– Знаешь, что? – решился наконец Лимон. – Идем, проверим, что там дальше?
Над головой зашаркали шаги – кочевники медленно шагали вдоль цепочки следов, оставленных в пыли. Федот рассуждал, что следы разные, есть побольше, есть поменьше.
