Дмитрий Резаев - Ферма
Вальдес подошел к висевшему на стене радио и щелкнул выключателем. В комнату ворвался короткий джингл, а за ним и развязный голос ди-джея:
– В эфире музыкальная программа «Ночная нота». С вами сегодня ди-джей Патологоанатом. Ха-ха. Последние новости из мира поп-музыки. Первую строчку всемирного хит-парада по-прежнему занимает Майкл Джексон-8, на вторую строчку, оттеснив Тину Тернер-4, ворвалась Мадонна-3, третьим идет Майкл Джексон-5…
Треск помех прервал болтовню ди-джея. Вальдес поднял лицо к потолку, который начал тихо вибрировать.
– Индикар. – Удовлетворенно отметил Вальдес. Комнаты заполнил шум двигателей. В дверном проеме показалась фигура гвардейца с бластером в руках. Инфракрасные очки оглядели находившихся в помещении и остановились на Вальдесе. Гвардеец отдал честь. Вальдес кивнул на пленников. Еще четверо появившихся гвардейцев подхватили Сидхартху и Шура и поволокли на улицу. Шур зажмурил глаза. Прямо во дворе стоял летательный аппарат, разрезавший темноту тысячами фонарей. Шура и Сидхартху запихнули в достаточно просторный салон и пристегнули ремнями к креслам. «Где же Самарин и Трэш?» – вновь подумал Шур, прижимая к груди искалеченную руку.
Индикар выпустил несколько струек пара и рванул ввысь. Все еще освещенный дом Харпера быстро превратился в спичечный коробок. Напротив Шура маячило лицо Вальдеса. Вальдес перехватил его взгляд, поднял вверх большой палец и подмигнул. Мимо проносилась звездная тьма.
21. КАРФАГЕН
Сначала Самарин подумал, что вернулся Сидхартха. Поняв ошибку, он решил защищаться. Но на плечо ему легла рука Трэша.
– Это Харпер, – прошептал он. Самарин уже несколько раз слышал это имя и поэтому немного успокоился. Они лежали на земле у ограды, ощетинившейся жадно заглядывающим во двор цап-царапом.
– Сигги, – почти неслышно произнес Харпер.
– Арчер, – ответил Трэш, и их руки заскользили по спинам друг друга.
– Что там происходит? Была жуткая стрельба, как будто линкор «Слава Системы» палил из всех орудий по Салехому. Потом все стихло. Я послал на разведку Сидхартху, но он не вернулся.
– Это засада, Сигги.
– Я уже понял. Шур убит?
– Вас поджидал взвод «Ласточек», но Шур убил их всех.
– Отлично, – глаза Трэша сверкали, как два уголька, – пойдем в дом, и ты нам все расскажешь.
– Тихо, – Харпер прижал палец к губам. Самарин заметил маленькую струйку крови у него на лице. Харпер, несомненно, был стариком. Но мужественное выражение лица и бесстрашные глаза скрадывали его возраст.
– Сидхартха и Шур в плену. Сейчас сюда летит индикар, чтобы отправить их на какую-то базу для допроса.
– Ты же сказал, что Шур всех убил.
– Он убил всех «Ласточек». Но Разговорника ему убить не удалось. Более того, Шур ранен.
– Разговорник?! – лицо Трэша побагровело. Он всегда багровел в минуты опасности. Это Самарин успел заметить.
– Некто Вальдес. Сам не понимаю, как мне удалось ускользнуть. Похоже, больше всего его интересует Шур.
– Шур? Но ведь это мы с тобой украли секреты ВБС через Соммерсета Гида. Зачем ему Шур?
– Не знаю.
– Где-то высоко послышался угрожающий рокот.
– Индикар! – почти крикнул Харпер, – за мной. У меня тут есть потайной ход.
Они некоторое время ожесточенно работали локтями, продвигаясь ползком. Перед Самариным бились в конвульсиях подошвы трэшевых ботинок. Истошно верещал застрявший за воротником сверчок. Запах мокрой травы вызывал тошноту.
Сначала Самарин не сразу понял, что ботинки Трэша исчезли, нырнув куда-то вниз. Только запах мокрой травы сменился резкими миазмами гнили и затхлости. Прямо перед носом у Самарина был деревянный край слива. Он заглянул вовнутрь и увидел нетерпеливые глаза Трэша. Трэш зло махнул рукой. Самарин, перебарывая отвращение, свесил ноги, а затем соскользнул вниз. Упал он прямо на зазевавшегося Трэша. Трэш ничего не сказал, нашаривая в темноте плечо Харпера. Харпера не было. Трэш повернул удивленное лицо к Самарину, а затем наклонился. В кромешной тьме Самарин ничего разглядеть не мог, да и не пытался. Он просто проделал то же, что и Трэш – наклонился. В мокрой с торчащими корнями стенке колодца Самарин нащупал лаз. Лаз был достаточно широк для того, чтобы в нем ползти. Дно его представляло собой деревянный желоб, заполненный дурно пахнущей жижей. Самарин лег на живот и пополз, чувствуя, как постепенно промокает рубашка. Еще немного – и его тело покрылось мурашками от соприкосновения с липкой, чавкающей грязью. Впереди шевелился Трэш. Они ползли молча, загребая жижу руками. Иногда Трэш чересчур сильно дергал ногой, и в нос Самарину ударяла пахучая густая волна. Он уже не различал своих рук, полностью покрытых грязью.
Сзади что-то ухнуло. По спине прокатилась теплая волна, под животом завибрировало. В уши хлынул теплый поток. Похоже, его накрыло с головой. «Гранату в колодец бросили. На всякий случай», – догадался Самарин.
Очень быстро он потерял счет времени: ему казалось, что они ползут то всего несколько часов, то несколько дней. Он пытался отвлечься, думать о чем-нибудь постороннем, но это не помогало. Тогда Самарин стал считать секунды и складывать их в минуты, однако очень быстро сбился. Незаметно подкралось отчаяние. В конце концов, они захлебнутся в этом зловонии. Когда стало совсем невмоготу, Самарин услышал:
– Самарин, Самарин, вставай!
Он послушно поднялся. Под ногой звякнула жесть.
– Мы в канализации, – обрадованно сообщил ему голос Арчера. Канализация представляла собой трубу диаметром около двух метров. Она заметно уходила вниз. В запахи затхлости и гнили ворвался аромат нечистот.
Они брели по трубе, с трудом поднимая отяжелевшие ботинки. Откуда-то сверху потянуло прохладой. Вскоре Самарина уже трясло мелкой, промозглой дрожью. Изо рта валил легкий парок. Хотелось сбросить и отшвырнуть прочь мокрую, липкую одежду. «Куда мы идем?» – почти прокричал про себя Самарин.
Иногда он различал ходы ответвлений, но Харпер вел их, никуда не сворачивая. Они шли, как слепые: Самарин держал за плечо Трэша, а Трэш Харпера. Сначала Самарин боялся потеряться, потом наткнуться на тупик, потом он просто впал в забытье, из которого его вывел голос Трэша:
– Самарин!
Так и есть – тупик. Труба закончилась холодной жестяной стеной. Однако глаза Самарина, привыкшие к темноте, вскоре разглядели в этой стене железные скобы. Лестница, ведущая наверх. Харпера уже не было. На расстоянии роста от дна канализации находился Трэш. Самарин взялся за скобу и подтянул свое усталое тело к свету. Некоторое время он карабкался вверх. Его ноги периодически срывались с осклизлых скоб, а руки слепо шарили в темноте. Носом Самарин временами касался омерзительно холодной металлической поверхности колодца. Наконец его голова вырвалась на свободу, и он увидел ботинки Трэша, смявшие зеленую траву на какой-то лужайке. Самарин вывалился на свет божий и, перевернувшись, распластался на земле. Щебет птиц и шорох травы усиливали волну отвращения к липкой и грязной одежде, от которой пахло ужасом антисанитарии.
– Самарин, вставай, у нас нет времени, – услышал он голос Трэша. Самарин встал и почти не удивился торчащей во рту Трэша сигаре. Как он умудрился сохранить ее сухой в этом отвратительном месиве?
– Здесь недалеко должен быть ручей, – устало сообщил Харпер, едва поспевая за Самариным и Трэшем.
– Не до гигиены, – отрезал Трэш, энергично шагая куда-то вдаль.
– Но это невозможно!
– Брось свои аристократические штучки, Арчер. Подумаешь, канализация! Мы с тобой в таком дерьме, – Трэш был неумолим.
– Сигги, всего пять минут… – взмолился Харпер. Трэш хотел было возразить, но в это время послышался шум ручья, и он понял, что ни Самарина, ни Харпера ему не остановить.
Ручей оказался довольно широкой речушкой, берега которой матово поблескивали мелкой галькой. В прозрачной воде резвились мальки, расчерчивая штрихами теней ребристое песчаное дно. Мужчины зашли в воду прямо в одежде и с наслаждением начали отмокать. Самарин присел на корточки, погрузившись в воду с головой. Холод приятно массировал виски.
– Куда мы направляемся, Трэш? – спросил Харпер.
– Хватит плескаться. Перейдем ручей вброд. Пока будем переходить, как раз и отмоемся. Где Самарин? – огляделся по сторонам Трэш. Самарин вынырнул, затряс головой и шумно выдохнул.
– Все, пошли! – махнул ему рукой Трэш.
Они двинулись к противоположному берегу, поросшему кустарником. В самом глубоком месте вода доходила им едва до груди. Через минуту вся троица благополучно достигла суши. Продравшись сквозь кустарник, они взобрались на вершину холма. Перед ними простиралась степь, пестреющая пятнами перелесков и рощиц.
– Куда мы, черт возьми, идем? – застонал Харпер.
– У меня нет времени на объяснения, – ответил Трэш, с тревогой вглядываясь в местность.
