Николай Степанов - Змееносец
— Хорошо, ми… Меня очень легко уговорить сегодня. Так вот, все звенья этой цепи связаны между собой Вратами, и проблемы на самом деле не у какой-то отдельной фирмы, а в отношениях между Инварсом и Жарзанией. Посуди сама: с чего бы это привратники стали открывать стрельбу? Согласно уставу караульной службы, они имеют право использовать оружие только в одном случае — в целях самообороны. Можно, конечно, предположить, что нападение произошло не через Врата… Допустим невероятное: конкуренты «Шокондора» наняли головорезов и расправились с охраной Врат. Тогда почему не вернулась группа, почему не отправили следующую? За все время переходов на ту сторону ничего подобного не бывало. Причем учти: туры расписаны на годы вперед, стоимость каждого — сама знаешь. Кому охота терпеть миллионные убытки? Вывод один: Врата не смогли пропустить через себя очередных клиентов. А почему?
— Почему? — послушно спросила Таркова.
— Кто-то исчерпал пропускную способность гудаланских Врат: явился с той стороны и убрался восвояси, — подвела итог Злавадская.
— Там же целая система охраны помимо привратников!
— Загадок действительно много. Даже для человека, который видел вторжение собственными глазами.
— Неужели был свидетель? — с недоверием спросила Вероника.
— Я же еще вчера говорила, что есть человек, на которого почему-то пытаются свалить всю вину за произошедшее.
Он на форуме выложил очень интересный рассказик, которым сразу заинтересовались сотрудники КПО.
— Ты и в служебную информацию сунула нос?
— Будем считать, что я наткнулась на нее случайно. — Смутить Злавадскую подобными вопросами было невозможно.
— Что за человек?
— Судя по фотографии, довольно симпатичный малый, брюнет. Сейчас ему инкриминируют убийство сослуживцев в той самой перестрелке, подрыв тюремной стены при совершении побега из КПЗ и устранение одного из сокамерников.
— Прямо рецидивист со стажем, а не симпатичный малый. Такие обычно на форуме свои истории не выкладывают. И что же он там рассказал?
— То, что я и раньше подозревала. Теперь я в курсе всех деталей.
— Поделишься?
— От тебя, доро… Вероника, у меня почти нет секретов.
— Хотела бы я знать, сколько в этом «почти» умещается гигабайт, — усмехнулась Таркова. — Но об этом потом. Слушаю тебя очень внимательно.
Улица вывела девушек на окраину Ошудана, где располагались коттеджи бизнесменов средней руки. Сотрудницы «Ранга» пересекли реку по арочному пешеходному мостику и двинулись вдоль ее правого берега. Дом Ромуда находился возле самого леса.
— Тич (это имя свидетеля) пропустил самое начало вторжения — задержался в казарме. Он появился как раз в тот момент, когда последний из привратников выпустил по пришельцам автоматную очередь, которая его же и погубила.
— Кого, свидетеля?
— Нет, стрелявшего. Тич как раз автоматом пользоваться не стал, может, потому и выжил. Так вот парень видел пятнадцать пришельцев во главе с магринцем (это такой волшебник из завратного мира). Двое пришельцев бросились за Тичем, а остальные направились к городу. Вернулись налетчики спустя четверть часа с пятью пленницами, которых забрали с собой в Жарзанию.
— Насколько я знаю, о пропавших ничего не сообщалось, — покачала головой слушательница.
— Там неподалеку от Врат есть какое-то учебное заведение. Сейчас пора сдачи экзаменов, обнаружить, что студент пропал, не так просто. Хотя одно заявление уже поступило. У кпошников есть его электронная копия.
— Разве этим не полиция должна заниматься?
— По заявлению действительно работают полицейские, но контора потусторонних отношений сейчас тоже собирает данные о случае в Гудалане. Если Тич прав, налицо бандитская вылазка с участием волшебника, что напрямую касается КПО.
— Но почему никто не бьет тревогу? Если есть жертвы, пропали люди…
— А ты представляешь, каким это станет ударом по основному источнику доходов Инварса? Стоит заявить, что путешествие на ту сторону небезопасно, и сначала рухнут туристические, а за ними и страховые компании. На планете может такое начаться! Представь, что завтра половина трудоспособного населения проснется безработными. Опять же вполне вероятно, что случай в Гудалане окажется единичным. Хотя после визита вчерашних типов в офис «Ранга» во мне все сильнее растет уверенность в том, что одними гудаланскими Вратами дело не ограничится.
— Тогда почему ты до сих пор не пошла в полицию и не выложила им все эти доводы? — Вероника отдавала должное информированности своей временной коллеги, но ее не оставляло чувство, что дамочка лишь играет роль разбитной журналистки. Как-то ее логическое построение и даже речь, когда Мадлена увлекалась, не вязалась с образом раскрепощенной глупой бабенки, которой она пыталась выглядеть на Земле. Решив пока не ломать голову над тем, что ее, в общем-то, не касается, девушка продолжила внимательно слушать рассуждения Злавадской.
— Полицейские терпеть не могут вмешательства гражданских, в особенности — журналистов. У них на руках, скорее всего, те же факты, что и у меня, а то и больше. Мне в этом деле вот что непонятно. — Злавадская автоматически мило улыбнулась шагавшему им навстречу широкоплечему мужчине и слегка поправила и без того идеально уложенную стрижку. — Пропускная способность Гудаланских Врат — двадцать человек туда и столько же обратно, то есть по два с половиной процента на человека за один проход. В отчете кпошников об остаточной мощности Врат фигурирует цифра в пять процентов, что соответствует тем двум пришельцам, которые были уложены привратником и не смогли вернуться. Но Тич писал на форуме, что налетчиков было полтора десятка. Где еще двенадцать процентов мощности?
— Мадлена, ты своими цифрами мне окончательно забила мозги. Что еще за двенадцать процентов?
— Обычная математика, до…. Смотри. Сорок человекопроходов — это сто процентов. Пятнадцать явилось, восемнадцать, если считать вместе с пленницами, ушло. Итого тридцать три. Прибавим потери — два человека — получится тридцать пять человекопроходов. Понятно?
— Приблизительно, — не стала уточнять больше Таркова.
— Если Тич ничего не упустил, должны быть еще пятеро. Или…
Взгляд карих глаз журналистки устремился далеко за горизонт, ее брови изогнулись, как две пантеры перед прыжком, губы вытянулись в тонкую полоску, а подбородок, казалось, стал еще острее. Дамочка остановилась, будто наткнулась на невидимую преграду.
— Мадлена, не стоит так глубоко задумываться. Тебе не идет. — Вероника даже дернула журналистку за рукав блузки.
— Сама знаю, — отмахнулась Злавадская. — Как бы эти пришельцы с собой чего не притащили да здесь не оставили. Мне срочно нужно съездить в Гудалан. Как думаешь, Ромуд отпустит?
— Да вон его дом. Придем, сама и спросишь. Только я не пойму, зачем тебе в это влезать? Других, что ли, забот нет?
— Я еще вчера все объяснила. Если хочешь, для тебя повторю персонально. Надоело работать гончей и по первому приказу человека, который в два раза тупее тебя, как угорелой нестись, куда он пошлет. Что мне поручают? Обсасывание бытовых скандалов звезд да полоскание грязного белья зажравшихся политиков. И это на канале «Невероятное рядом». Я и на Инварс-то попала совершенно случайно: хороший знакомый редактора попросил состряпать горячий матерьяльчик о провале устроителей Лунной лотереи, а все ведущие репортеры канала оказались в разъездах. Вот меня и отправили. А я им не стряпуха, я журналист! Моему чутью на сенсации завидовал весь выпуск нашего университета!
Таркова первый раз увидела Мадлену без маски вульгарной напористости и без пренебрежения во взгляде. И этот новый образ Веронике даже немного понравился.
— Пойми: здесь, на Инварсе, затевается не просто скандал, а что-то гораздо более серьезное. Оказаться в самой гуще событий и не сделать на эту тему грандиозный репортаж? Да я потом сама себе все волосы с досады повыдергиваю. Нутром чувствую — это станет настоящим взрывом в том болоте, в которое сейчас превратились средства массовой информации. А когда он, не без моего участия, произойдет, мне уже не придется бегать за сенсациями-однодневками. И мои некогда более удачливые коллеги по ремеслу станут драться за право попасть на пресс-конференции, которые я буду проводить.
— Да, планы у тебя наполеоновские!
— Мне больше импонирует Александр Македонский.
— Учти: они оба плохо кончили.
— Все мы неминуемо движемся к конечной точке жизненного пути, но далеко не все умирают великими.
— Ты поосторожней с манией величия, — предупредила Таркова. — Говорят, опасная болезнь.
— Болезни меня не пугают, как-нибудь справлюсь, а вот распахнутая настежь дверь в доме моего нового работодателя, честно говоря, настораживает.
