Арина Свобода - Заступник. Твари третьего круга
Аномалия Фолка не страшила, на это у него была лучшая команда мозголомов во главе с Кесселем. Они с чем хочешь справятся, это лишь вопрос времени и денег. В лице Романо Фолку открывался безграничный доступ к кормушке. А Триар еще пожалеет, что с ним связался!
Глава 2
— На пол! Быстро! Мордой в пол, я сказал! — Грай от души приложил замешкавшегося толстяка-охранника между лопаток и расхохотался. Мир вокруг был выпуклым и сочным, как свежесорванное яблоко. Блестящие прямоугольники плитки на полу, сверкающее золото ламп, хрустальная прозрачность витрин… Кровь упругими толчками пульсировала в кончиках пальцев и наполняла голову пузырящейся легкостью. Белые, исполненные ужаса лица покупателей и черные маски налетчиков создавали удивительное ощущение гармонии.
— Син, бери деньги!
Грай крутанулся на пятке, стараясь держать в поле зрения сразу весь зал ювелирного магазинчика. Порядок. Ари, прикрыв от удовольствия глаза, размеренно пинал лежащего перед ним охранника. (Не жилец, ох, не жилец парень! Слишком увлекается. Рано или поздно он таки перейдет грань и сгинет в Темном Городе навсегда. Что ж, его право.) Кассир, переминаясь с ноги на ногу, торопливо сгребал разноцветные бумажки в подставленную сумку. Это он не от страха мнется, дошло до Грая, а к тревожной кнопке тянется. Слишком смелый попался. Это плохо! Минут через пять здесь появится полиция.
— Ари, заканчивай! Нам пора.
Син торжествующе потряс приятно округлившейся сумкой.
— Уходим! — скомандовал Грай и несильным тычком в лицо опрокинул тщедушного кассира на пол. — А это тебе за смелость!
Дверь тихонько скрипнула, открываясь.
— Проходи, чего застыл на пороге, — ворчливо проговорил Элин, не поднимая головы от разбросанных на столе бумаг.
— Здравствуй, отец.
— Здравствуй, здравствуй… Ну что, опять?
— Отец…
— Брось, — Элин наконец оторвался от документов и обжег Грая сердитым взглядом. — Опять сам полез? И на сколько ты в этот раз нагулял? Месяц? Два? Щенок! Все бы развлекаться! Знаешь ведь, что ты нужен мне здесь!
— Не больше недели, — твердо сказал Грай.
— Ой ли… — Элин насмешливо прищурился. — А кровь чья?
Грай поднес к лицу правую руку и с недоумением уставился на костяшки пальцев, густо испачканные засохшей кровью.
— Да нет, — медленно, будто уговаривая самого себя, произнес он. — Не помню… Ничего такого…
— Эх ты, — уже не сердито, а скорее устало вздохнул Элин. — «Не помню»… Одно слово — щенок. Когда в ум войдешь? Ладно, иди. Есть там парочка страдальцев, может, и скостишь срок…
Грай отрицательно помотал головой, не двигаясь с места.
— Паршивец! — Элин даже кулаком по столу пристукнул — впрочем, несильно. — Ты же понимаешь, что все это бред! В Городе никого нет! Одиночество — часть наказания! Сколько лет прошло, а ты все надеешься, идиот. Уйди с глаз моих!
Учитель, тяжело дыша, откинулся на спинку стула. Не глядя, скомкал подвернувшийся под руку лист бумаги, запустил в Грая. Легкий комок почти неощутимо стукнул его в плечо. «Сдает старик, — равнодушно подумал Грай. — Волнуется. Двери скрипят, опять же…»
— Я вернусь, отец, — вслух произнес он с должной почтительностью и вышел, аккуратно притворив за собой дверь.
Кровать, застеленная серым казенным покрывалом, притягивала взгляд, как застарелая рана, — и противно, и невозможно не смотреть. Грай с трудом заставил себя отвернуться, пройти мимо. Сел в старенькое компьютерное кресло, бездумно уставился на мертвый экран монитора. Возбуждение уходило, уровень адреналина в крови падал, оставляя после себя пустоту и тяжелую усталость.
Время еще есть. Час-два, не больше, но есть. Ребята сейчас вовсю стараются, заглаживают грехи: меняют подгузники идиотам, промывают гнойные раны, распихивают по слюнявым ртам таблетки… Больница, давным-давно купленная Элином как раз для этих целей, исправно функционирует, помогая членам секты сокращать сроки, а то и вовсе избегать наказаний за творимое «во имя свободы» зло. Грай хмыкнул — самое забавное, что большинство из этих людей искренне верят во все эти бредовые лозунги: «Живи свободным!», «Будь собой!» и прочую чушь.
Из темноты монитора на Грая уставились насмешливые глаза его же собственного отражения: «Давно ли, дружок, ты сам был таким? Давно ли перестал считать Элина чуть ли не Вечным Отцом, справедливым и всемогущим?» Грай упрямо мотнул головой — давно! «А сейчас? — продолжал зудеть внутренний голос. — Что ты здесь делаешь, если все понимаешь? Ты — правая рука Учителя, лучший, способнейший ученик и последователь — считаешь все, что тебя окружает, чепухой?»
— Я здесь ради Эррана! — вслух произнес Грай, надеясь отвязаться от внутреннего приставалы.
Кстати, когда он в последний раз видел Эррана? Тот совсем закрутился со своими исследованиями, в которых Грай больше не участвует. И все разговоры ученого только о каких-то суперприборах, позволяющих усиливать загадочные «ментальные способности», да о чудо-ребенке, найденном в глухой деревне и «поднявшем эксперименты на новый уровень». Эрран в полном порядке. Он на своем месте и занят своим делом. Так что не стоит врать хотя бы самому себе — ты здесь просто потому, что тебя все устраивает, парень!
Грай несколько раз моргнул — веки отяжелели, в голове плескалась вязкая муть. В Темный дурацкие мысли! Может, там, встретившись с ними лицом к лицу, удастся найти способ победить их? Скоро у него будет возможность выяснить это.
Серое покрывало дохлой медузой свернулось на полу, прохлада белых простыней ласково обняла, успокаивая ноющие мышцы, остужая разгоряченную кожу… Спать. Спать… Искать…
Тихий голос звучал совсем рядом: «Иди ко мне… Скорее… Я жду… Я здесь…» Грай стиснул зубы — до скрипа, до ломоты в висках — ускорил шаг. Как же трудно! Воздух цепями сковывает ноги, давит на плечи, кляпом встает во рту. Шепчет: «Отдохни… Остановись… Забудь…»
Нет! Тот, родной, голос так близко. Еще один поворот, один перекресток и… Пустая улица равнодушно смотрит на человека мутными зрачками окон. Мертвые безлистные деревья вздыхают за спиной: «Смирись… Ничего не вернуть…»
Грай зажмурился так, что перед глазами поплыли разноцветные круги. Судорожно вздохнул. Здесь никого нет — можно не скрывать слез, не прятать страх, сбросить маску, натянутую много лет назад… Можно ли? Или эта маска и есть его настоящее лицо? Когда он в последний раз плакал? Кажется, в тот самый день… Ну хватит! Прав был старик: пора взрослеть! Чудес не бывает. Уж добрых-то точно!
Грай открыл глаза, сморгнул набежавшие слезы и… На улице кто-то был! Несколько мгновений Грай просто стоял и глупо хлопал глазами. Потом хотел крикнуть. Какое там — воздух Темного Города глушил звуки, не давая им сорваться с губ.
Между тем невысокая фигурка впереди сделала шаг. Грай стряхнул охватившее его оцепенение — за все время, проведенное в Городе, он ни разу не видел здесь другого человека! Это может быть только… Не давая себе времени на раздумья, он бросился вдогонку — продираясь сквозь плотную пелену воздуха, заставляя вспыхнувшие мгновенной болью мышцы работать на пределе возможностей.
Он бежал и бежал. Когда сил не осталось, упал на колени и, упираясь дрожащими руками в податливый теплый асфальт, с отчаянием увидел, что расстояние между ним и загадочным незнакомцем — или незнакомкой? — осталось прежним. Бесполезно! Это просто очередной морок, порождение Темного, бесплотная опасная тварь! Как он мог купиться на такую дешевку?!
Грай позволил локтям и коленям подломиться и мягко завалился на тротуар. Сердце колотилось где-то в горле, тело сотрясали волны крупной дрожи. Хватит гоняться за призраками. Пора вернуться в реальный мир и устроить свою жизнь. Тем более, старикан только этого и ждет.
Движение на краю поля зрения прервало неспешное течение мыслей. Грай нехотя повернул голову — сейчас ему было плевать на любого монстра — и с тупым удивлением оглядел стоящего рядом подростка.
— Ты еще кто такой? — вяло поинтересовался Грай у призрака. — Я тебя не помню. Я тебе ничего не делал. Вали отсюда, морок проклятый!
Этот призрак был на удивление симпатичным. Обычно порождения Города щеголяли оскаленными пастями, выпученными глазами или, на худой конец, россыпями бородавок, чего брезгливый Грай органически не переваривал. Этот был — просто парень, почти мальчишка, слегка полноватый, но не жирный, с вьющимися темными волосами и ясными серыми глазами.
— Ну, чего уставился? — грубо спросил Грай. — Ничего ты мне не сделаешь, придурок! Проваливай, я сказал!
Затевать перебранку с монстром было верхом глупости — они либо не отвечали, либо впадали в ярость, когда к ним обращались, — но обманутая надежда заставляла Грая нарываться на неприятности.
