Оливер Боуден - Assassins Creed. Откровения
– Юсуф говорил мне, что здешние ассасины испытывают денежные затруднения.
– Зачастую, да, – усмехнулся Пири. – Но Юсуф – человек находчивый. Полагаю, ты уже умеешь бросать эти бомбы?
– Не далее как сегодня учился… на ходу.
– Ну и прекрасно, – усмехнулся Пири. – Юсуф наверняка говорил, что я могу научить тебя делать такие бомбы. Что ж, это я могу, да.
Обойдя вокруг стола, Пири взял два металлических предмета. Ничего подобного Эцио прежде не видел. Желая помочь адмиралу, он потянулся за третьим.
– Стой! Ни в коем случае не трогай! – предостерег Пири. – Одно неверное движение и… БУМ! От этого дома останется груда развалин.
– Ты серьезно?
Пири засмеялся:
– Видел бы ты сейчас свою физиономию! Смотри. Я тебе сейчас все покажу.
За несколько часов Пири-реис преподал Эцио основы изготовления каждого вида бомб и рассказал, какие материалы для этого нужны.
Эцио узнал, что каждая бомба обязательно содержала в себе порох, однако не все они предназначались для убийства противников. С этим свойством бомб он познакомился четыре года назад, уничтожая флот Чезаре Борджиа в гавани Валенсии. Сегодня стараниями Юсуфа Эцио узнал, как пользоваться бомбами, которые отвлекали внимание, создавали дымовую завесу, оглушали громоподобными звуками и разбрасывали «подарки с небес» в виде фальшивых монет. Пири показал ему и несколько видов смертельно опасных бомб. В некоторые добавлялась угольная пыль, что усиливало поражающие свойства пороха. Были и разрывные бомбы, которые разбрасывали вокруг себя острые металлические кусочки, способные ранить и даже убивать. Среди изобретений Пири были бомбы, начиненные кожаными мешочками с овечьей кровью. Увидев брызги крови, противники думали, будто ранены, и начинали паниковать. Были бомбы, разбрасывающие на пути преследователей шипы из искривленных гвоздей. Пожалуй, самыми опасными Эцио показались бомбы, начиненные порошком дурмана и белладонны.
– Дурман и белладонна, а также белена с мандрагорой зовутся «ведьмиными травами», – хмурясь, пояснил Пири. – Я не люблю начинять ими бомбы, кроме случаев, когда опасность велика и нужно действовать быстро. Взрываясь в гуще врага, бомбы разбрасывают порошок дурмана. Начинаются галлюцинации. Дурман поражает мозг и вызывает скорую смерть. По мне, эти бомбы отвратительнее разрывных. Белладонна исторгает ядовитый газ, который тоже смертелен.
– Имей тамплиеры такие бомбы, они бы без колебаний применили их против нас.
– Это один из моральных парадоксов. Человечество сражается с ним и будет сражаться до тех пор, пока не станет по-настоящему цивилизованным, – ответил на это Пири. – Если с помощью зла мы побеждаем другое зло, являются ли наши действия злодеянием? Может, мы пытаемся оправдать действия, которые ни в коем случае не должны совершать ни мы, ни наши противники?
– При нынешнем положении дел у нас просто нет времени размышлять над такими вопросами, – сказал Эцио.
– Юсуф расскажет тебе, где найти все необходимое для изготовления бомб, – продолжал Пири. – Но когда будешь в тех местах, держи глаза открытыми и смотри под ноги.
Эцио встал, приготовившись уйти. Пири протянул ему смуглую руку:
– Понадобится помощь, приходи.
Эцио пожал руку Пири, не удивившись силе пальцев адмирала.
– Надеюсь, мы еще встретимся, – сказал он.
Пири загадочно улыбнулся:
– Я в этом ничуть не сомневаюсь.
25
Помня объяснения Пири, Эцио шел к нужному месту. Его путь снова пролегал через Большой базар. Равнодушный к зазываниям торговцев, он добрался до квартала, находящегося к западу от громады Айя-Софии. Эцио чуть не заблудился в лабиринте улочек и переулков, но все-таки сумел разыскать место, указанное Пири на карте.
Книжный магазин. И венецианское имя над входом.
Эцио толкнул дверь и едва удержался от радостного возгласа, увидев рыжеволосую молодую женщину, вместе с которой он плыл на багале в Константинополь. Женщина тепло поздоровалась с ним, но он сразу же понял, что она всего лишь приветствовала возможного покупателя. Судя по ее лицу, она не узнала своего попутчика.
– Buon giorno! Мерхаба! – произнесла женщина, невольно перейдя с итальянского на турецкий. – Пожалуйста, входите.
Хозяйка магазина заторопилась ему навстречу, повернулась и задела груду книг. Эцио сразу заметил, что ее лавка являет собой полную противоположность мастерской Пири-реиса. Здесь не было даже намека на порядок.
– Прошу прощения за этот хаос, – извинилась она. – Недавно вернулась и все никак не выкрою время для уборки.
– Если не ошибаюсь, вы плавали на Родос?
– Sì. – Женщина удивленно посмотрела на него. – А откуда вы знаете?
– Мы плыли на одном корабле. – Эцио слегка поклонился. – Меня зовут Эцио Аудиторе.
– А я – София Сартор. Разве мы знакомы?
– Теперь да, – улыбнулся Эцио. – Можно посмотреть ваши сокровища?
– Prego. Кстати, мои лучшие книги находятся на задних полках.
Делая вид, что разглядывает книги, хаотично расставленные на полках, Эцио углубился в дальнюю часть лавки.
– Приятно встретить соотечественника в этом квартале, – сказала София, присоединяясь к нему. – Большинство итальянцев предпочитают Галатский и Венецианский кварталы.
– И я рад встрече с вами. Честно говоря, я думал, что война между Венецией и Османской империей заставила большинство итальянцев уехать отсюда. Ведь прошло всего семь или восемь лет.
– Но Венеция сумела сохранить влияние на своих островах в Белом море, и здравый смысл возобладал. По крайней мере, пока.
– Значит, вы никуда отсюда не уезжали?
Она пожала плечами:
– Я прожила здесь все свое детство, со своими родителями. Правда, на время войны нам все-таки пришлось уехать. Но я всегда знала, что вернусь… А вы откуда будете?
– Из Флоренции.
– Вот оно что.
– У вас с Флоренцией связаны неприятные воспоминания?
– Нет, ни в коем случае. Мне довелось встречать прекрасных флорентийцев.
– В таком случае я не понимаю вашего удивления.
– Прошу прощения… Если у вас есть вопросы по поводу книг, я готова ответить.
– Grazie.
– Между прочим, на заднем дворе у меня есть нечто вроде книжного склада. – Глаза Софии погрустнели. – По правде говоря, книг больше, чем покупателей.
– А что заставило вас отправиться на Родос?
– Тамошние рыцари-госпитальеры пребывают в беспокойстве. Они знают, что турки не оставили замыслов овладеть островом. По мнению госпитальеров, это лишь вопрос времени. Филипп Вилье де Лиль-Адам продавал часть их библиотеки. Как видите, путешествие мое было сугубо коммерческим. И не слишком успешным. Рыцари заломили слишком высокие цены!
– Де Лиль-Адам – прекрасный великий магистр и храбрый человек.
– Вы его знаете?
– Только по отзывам других.
Хозяйка лавки внимательно наблюдала за Эцио.
– Послушайте, как бы ни было мне приятно с вами общаться, вы уверены, что обойдетесь без моей помощи? У вас немного растерянный вид.
Эцио решил говорить начистоту.
– В общем-то, я пришел не затем, чтобы что-то купить.
– Понятно, – сказала София, и в ее голосе появился легкий оттенок раздражения. – Но даром книг я не отдаю, messere[23].
– Простите меня. Пожалуйста, потерпите мое присутствие еще немного. Я постараюсь, чтобы вы поняли цель моего визита.
– Как?
– Я пытаюсь найти способ.
– Должна вам сказать…
Эцио поднес палец к губам. Они прошли на крытый двор. Возле задней стены стояли полки. Взявшись за одну из них, ассасин отодвинул полку от стены, которая была на вид толще остальных и в которой Аудиторе разглядел искусно спрятанный проем потайной двери.
– Dio mio![24] – воскликнула София. – Кому понадобилось устраивать здесь дверь?
– Скажите, а до меня кто-нибудь двигал эти полки?
– Никто. Они стояли здесь с тех самых пор, как мой отец купил это помещение. Прежде здание пустовало. Причем давно, чуть ли не десятки лет.
– Понятно.
Эцио смел пыль и разгреб сор, набившийся между полками и стеной. Чувствовалось, к потайной двери не притрагивались не десятки, а сотни лет. Ручки или иного приспособления, позволявшего открыть дверь, не было. Эцио вспомнилась потайная дверь в Монтериджони, которая вела в тайное хранилище. Как и там, здесь должна существовать пружина, освобождающая запор. Вскоре Эцио нашел ее и слегка надавил. Дверь распахнулась, открыв ступени, уходящие вниз, в темноту.
– Невероятно, – воскликнула София, заглядывая через плечо ассасину.
От ее волос и кожи шел легкий нежный запах.
– С вашего разрешения, я спущусь и узнаю, куда ведут эти ступени, – решительно объявил Эцио.
– Не впотьмах же туда идти. Я принесу вам свечку.
Она быстро вернулась со свечой и трутницей.
– Кто вы, messere? – спросила София, глядя ему в глаза.
– Наиболее интересный человек в вашей жизни.
