Сергей Зайцев - Возвращение к истоку
Удар семидесяти тонн массы на скорости шестьдесят километров в час не оставляет таран без последствий. Оглушающий скрежет стальных балок на несколько мгновений перекрывает звуки боя. Каким-то чудом, продавившись всего на несколько метров, мост выдерживает удар. По сравнению с тушей винтокрыла мост выглядит тонкой лентой ― его ширина составляет всего шесть метров, и грузовоз зависает на нем, словно раздавленная черепаха на ненадежной прогнувшейся жердочке…
…Выпущенные с «Двойки» ракеты, потеряв внезапно заслоненные рухнувшим винтокрылом цели, вонзаются в его борт, обшивка и грузовая оснастка летят клочьями, удар окончательно парализует агонизирующий антигравитационный привод, и мост проседает еще ниже…
…«Миссионер», грохоча стальными подошвами по камням, только сейчас преодолевает первую сотню метров. Система наведения фиксирует на прицельной сетке несколько десятков целей, ИскИн определяет алгоритм поражения, стволы двенадцати лазерных орудий выбрасывают частые импульсы света, рисуя причудливый танец смерти. На экране такблока стремительно увеличивается число меток уничтоженных мишеней, попавших в зону поражения орудий ИБээРа…
…Страшный удар в скулу едва не опрокидывает «Миссионера» набок. Напряжением всех биополимерных мышц и сервомеханизмов бронированного тела Шайя выравнивает гумана, сохраняя направление бега. Система диагностики выдает тревожные колонки пометок, высвечивая на технической схеме пострадавшие зоны и узлы красным. По ее показаниям, ЭМ-щит пропустил удар, отреагировав только всплеском в три процента поглощения. Для оружия врагов он оказался прозрачным. «Миссионер» слепнет на правый бок, но тут же восстанавливает обзор запуском компьютерной реконструкции окружающей панорамы. Итог попадания неутешителен. Отказ большого и малого лазеров правой руки. Отказ двух лазеров правого плеча. Отказ правого лазера бедренной платформы. Система внешнего контроля регистрирует мощные энергетические всплески в момент удара. Система обнаружения в качестве приоритетных мишеней мигающей желтой каймой выделяет на экране такблока девять целей покрупнее, чем «ежи», ― справа, со стороны водопада, быстро приближается звено «жал», и ИскИн уверенно определяет в них виновников применения неизвестного вида оружия.
В душе Шайи Цедзе растет злой азарт боя. Не прекращая движения и не меняя направления, торс робота поворачивается вправо, открывая сектор обстрела для лазерных орудий левого борта. Восемь средних излучателей ― «молнии» и один большой ― «адская плеть» в полной боеготовности, перегрев выше нормы всего шесть процентов, энергонакопители полны под завязку… Прицельная сетка, множась метками ориентиров, рассчитывает очередной алгоритм огня… Цена заминки при развороте ― новый удар в правую половину груди и потеря еще двух «молний». Гидростабилизаторы разворотного механизма гасят бешеную отдачу, но торс все-таки разворачивает на три градуса, смазывая прицел…
…Значительно поредев по пути, мини-рой «ежей» все ближе подбирается к скальному склону, откуда садит огненными трассами «крот-3». Одна за другой из пусковых труб с ревом вырываются две трехметровые ракеты, кассетные боеголовки, едва раскрывшись, производят подрыв по сигналу автоматики, воздух вспарывают тысячи осколков. Площадь в сотни квадратных метров затягивает огнем и дымом, каменное крошево брызжет в стороны, стучит по скалам, летит изгибающейся волной в пропасть…
…«Миссионер» восстанавливает прицел, шесть «молний» и «адская плеть» выдают мозаику смертоносных вспышек. Теплорассеиватели захлебываются от рвения, поглощая выделившийся от залпа жар истраченной энергии. Звено «жал» растворяется в мгновенно вздувшемся вихре горящих и взрывающихся осколков, наиболее крупные дымящимися метеорами пикируют вниз, к реке тумана, нетерпеливо волнующейся далеко внизу в ожидании очередных жертв забвения. Красиво горят, сволочи. И легко. Главное ― вовремя попасть.
Оценка ситуации и решение следуют мгновенно.
Опасность с фланга устранена.
«Ежей» впереди почти не осталось.
Разгон останавливать нецелесообразно ― по мосту теперь не перебраться.
«Двойка», следуя указаниям Шайи прикрыть «Миссионера» слева, пока торс робота разворачивается во фронт, подбирается к мосту поближе, успешно сбивая одиночных чужаков, кружащих над поверженным винтокрылом, как стервятники над крупной добычей. Редсама, хоть и засранец, ― отличный стрелок…
…«Крот-4» занят обороной, стволы его сорокамиллиметровых спарок опущены до предела, стараясь выбить накатывающих врагов до того, как они окажутся у подножия скал в слепой зоне…
…Прыжковые двигатели, установленные на спине и бедрах «Миссионера», выбрасывают из сопел упругие струи огня, скорость рывком возрастает до семидесяти километров в час, под ногами уходит вниз бездонный провал. Шайя и сейчас не остается без дела, лазерные орудия не испытывают отдачи при стрельбе, а работа еще осталась. Подобравшись поближе, «Двойка» парит возле левого бока, сопровождая прыжок ИБээРа, и присоединяет свистящий хор иглометов к вспышкам лазеров, общими усилиями остаток «ежей» перед «кротом-4» размалывается в пыль…
…«Крот-3» на пару секунд умолкает, словно поперхнувшись, на радаре «Миссионера» вокруг него мелькают красные точки вражеских объектов и исчезают. Стволы его спарок снова приходят в движение, медленно описывая полукруг, туннельный робот бьет словно вслепую: огненные трассы щедро перечеркивают мост, превращая листовой металл настила позади грузовоза в решето, безжалостно дырявят и рвут стальные балки. На этот раз и так дышащий на ладан мост не выдерживает и со стонущим скрежетом разваливается под тяжестью винтокрыла. Искалеченная туша огромной машины сначала медленно, а затем все быстрее падает в бездну, сопровождаемая, словно почетным эскортом, ворохом металлических обломков моста…
…Поток высокоскоростных снарядов, смещаясь правее и выше, прошивает ЭМ-защиту «Миссионера». В отличие от ударов оружия чужаков, принцип действия которого неизвестен, ИБээРу есть что противопоставить обычным реактивным снарядам «крота» и без ЭМ-щита, верхний слой дифференцированной брони меха мгновенно реагирует на кумулятивные элементы встречными микровзрывами, смещая направление прожига высокотемпературной плазменной струи и отбрасывая заряды прочь. На груди «Миссионера» возникает безобразный шрам ― словно от удара стальным хлыстом. Еще один нагрудный лазер разлетается в пыль… Шайя отводит руку, смещая прицельную сетку на взбесившегося «крота», спарка из «адской плети» и «молнии» выдает сокрушительный залп, заставляющий башню робота буквально вскипеть, а мгновением спустя ― взорваться.
«Миссионер» продолжает парить, преграда устранена.
Хуже другое ― несколько снарядов успели разнести левую прыжковую установку на бедре. И хотя три остальных целы, скорость неизбежно падает. Прогноз ИскИна неутешительный ― до края пропасти «Миссионер» уже не дотягивает. Никто из пилотов не любит бросать своего робота погибать в одиночку, катапультирование ― крайняя мера, такое решение всегда дается с болью. Но уже ясно, что мех врежется в отвесную стену значительно ниже края и рухнет в пропасть. И вот тогда уже никаких шансов выжить не останется. Падение с такой высоты превратит боевого робота в кучу бесформенных обломков, не спасет ни навороченная броня, ни безотказная система жизнеобеспечения, слишком велика будет сила удара и перегрузка.
Выбора нет.
«Крот-4» еще боеспособен, если что, прикроет, оттянет чужаков на себя огнем.
Впрочем, целей на радаре нет, были, да вышли, бой закончился их победой… больше похожей на поражение. В воздухе над пропастью лишь потерянно кружит гравилет «Двойки». И до столкновения ее меха со скалами остается всего несколько секунд…
Участок брони на макушке «Миссионера», между радарными вертушками, все еще исправно просеивающими пространство, выбивает прочь аварийный взрыв, затем выстреливается веретено КоЖи. Для Шайи рывок почти неощутим ― ее спящее тело еще не пробудилось, а автопилот уже ведет кокон по заранее определенной траектории ― длинная пологая дуга вдоль ущелья в сторону базы, пока не иссякнет энергоблок, питающий антигравы. Ее участия в управлении пока не требуется. Весьма странные ощущения приходится испытывать, когда паришь в коконе жизнеобеспечения, особенно в первые секунды. Внезапный обрыв сенсорного восприятия, всех информационных потоков, поступающих в сознание пилота от органов чувств и систем обработки робота, вызывает почти шоковое состояние. Восприятие «я» катастрофически быстро сужается до ощущения ничтожной человеческой оболочки ― постэффект от пребывания в роботе. По сравнению с мощью, заключенной в этих искусственных созданиях ― мехах, люди всегда казались Шайе слабыми, мягкими существами, обитающими в хрупком мире. Никаких звуков снаружи, лишь картинка на обзорном экранчике лоцмана, которую тот снимает с носовых видеокамер КоЖи ― несущиеся мимо скальные склоны ущелья с редкими пятнами растительности. Внизу, на дне, зелени гораздо больше, среди камней торчат даже рощи низкорослых деревьев…
