Олег Львов - Проклятая рота
– Игген отправится в деревню и там будет изображать из себя немого нищеброда, – объяснил мой спутник. – Нормально, он это умеет, как и слушать, что болтают в придорожных харчевнях, а болтают там много и знают куда больше, чем могут представить всякие полководцы. Мы же с тобой будем валяться в кустах и смотреть во все глаза – кто мимо проехал, куда направился.
– А остальные?
– А это не нашего ума дело, – тут Рапошан, ставший вдали от десятника разговорчивым, нахмурился, и я в очередной раз проклял себя за излишнее любопытство.
Эх, вот обидится он, замолчит, и просидим целый день в тишине.
Когда мы добрались до края бамбуковой рощи, я увидел дорогу – неширокая, пыльная, вся изрытая, она тянулась с севера на юг, на обочине валялся лошадиный скелет.
– Давай за мной, – велел Рапошан, и мы, пригнувшись, рванули вперед.
Плюхнулись в ложбинку, которую я сначала не заметил, и прижались к земле. Спросить, что, как и почему, я не успел, поскольку услышал негромкий скрип, какой издают колеса телеги, а затем донеслись голоса.
– …и не заплатил, гад! – рыкнул плачущий бас.
– От, гнида, чтоб его чесоткой поразило! – сочувственно заметил фальцет.
Бас принялся чего-то объяснять, так быстро, что я почти ничего не понял, но речь, похоже, шла о некоем купце, разведшем наивных селян на бабки и удравшем. Да, без вопросов, в любом мире заводятся свои Мавроди, даже там, где дышат огнем драконы и воюют маги.
Тележный скрип приблизился, а затем начал удаляться.
– Голову можешь поднять, – шепнул Рапошан, – только осторожно.
Я выполнил приказ и обнаружил, что мог бы в землю и не вжиматься – со стороны дороги нас прикрывали заросли высохшей, но густой травы, и разглядеть нас никто не мог, зато перед нами «автобан» лежал как на ладони и телега с парой крестьян как раз исчезала за поворотом.
– Вот тут мы денек и проведем, – сообщим мой напарник.
Тут я сообразил, что остался без завтрака и что жратвы мы с собой не взяли, а значит, и на обед рассчитывать нечего. Желудок отозвался на подобные умозаключения раздраженным ворчанием, и я потянулся за флягой, чтобы наполнить живот хотя бы водой.
– Много не пей, потеть будешь, – сказал Рапошан. – Глотку смочи, и нормально. Давай сюда свой плащ, надо его слегка доработать, чтобы нас и сверху не обнаружили, и собаки не учуяли.
Точно, у врага есть драконы, а с воздуха нас видно как на ладони.
Из сумки на поясе Рапошан извлек толстую иглу и моток ниток, после чего отправил меня надрать травы с задней стороны ложбины. Вскоре с дюжину небольших пучков оказалось в художественном беспорядке закреплено на моем плаще.
– Ну вот, издалека ты теперь сойдешь за обыкновенную кочку, если клубком свернешься и накроешься, – проговорил русоволосый, оглядывая дело своих рук. – А это против тварей, что, на несчастье шустрых разведчиков, обладают чувствительным носом.
В руках его появился крошечный пузырек из темно-зеленого стекла, закрытый пробкой. Она с хлопком вышла из горлышка, и я невольно сморщился, ожидая могучей вони, но не уловил вообще ничего, даже когда Рапошан осторожно вылил несколько капель белесой жидкости на землю прямо перед нашими носами.
Примерно вдвое меньшая порция досталась каждому из плащей.
– Готово, – сказано это было с удовлетворением, – теперь лежим, радуемся жизни. Ха, смотри.
Я глянул в ту сторону, куда указывал мой напарник, и обнаружил, что по дороге топает хромой сутулый дядя в грязном тряпье. Показалось, что где-то я его видел, совсем недавно, а затем понимание шарахнуло по голове не хуже, чем булава Оо – да это же Игген, постаревший лет на десять и ничуть не похожий на себя обычного, уверенно сидящего в седле!
– Класс, – только и смог сказать я.
– Ага, отлично, – подтвердил Рапошан.
Игген исчез из виду, и почти тут же с юга донесся приближающийся топот копыт. Поплыло над зарослями кукурузы облачко пыли, и из-за поворота вылетели несколько всадников на лошадях, что казались мелкими по сравнению с нашими.
Под плащами укрывались кольчуги, я разглядел также круглые щиты у седел и мечи у поясов.
– Передовой разъезд, – сообщил Рапошан, когда всадники промчались мимо. – Подготовь плащ, сейчас пойдет разведка, а потом и сам отряд, от которого этих типов выслали.
Разведчики появились без шума и пыли, поскольку двигались они пешком и по обочинам – два отряда по десятку воинов каждый, составленных не из людей, а из гоблинов, плечистых и кривоногих, с круглыми лицами и невероятно широкими ухмылками.
А еще они вели собак, мохнатых зверюг, немного похожих на раргов.
Когда я увидел их зубы, мне захотелось оказаться где-нибудь подальше, хотя бы рядом с лошадьми в компании Оо. Вслед за Рапошаном я поспешно натянул на себя плащ, обработанный «антинюхательной» отравой, и замер, стараясь дышать пореже и потише.
Ближайшая псина глянула в нашу сторону, заработала ноздрями и даже потянула хозяина за собой. Тот что-то спросил на квакающем языке, обращаясь к животному, да еще и схватился за короткий меч.
Я тоже взялся за рукоять, думая, что шансов победить у нас маловато.
– Ррры, – сказала собака, а потом чихнула с такой силой, что едва не села на задницу.
Гоблины зареготали, а псина утратила к нам интерес и затрусила дальше.
– Годится, – прошептал Рапошан, стоило разведчикам удалиться. – А вон и они…
Только тут я обратил внимание, что небо над дорогой к югу от нас затянуто желтой полупрозрачной кисеей. Ого, и сколько же понадобилось сотен или даже тысяч всадников, чтобы поднять такое количество пыли?
И топот копыт на этот раз звучал совсем иначе, не так, как у передового разъезда – уверенно и слитно, без всякой торопливости.
Для начала из-за поворота объявилась дюжина тяжеловооруженных воинов – шлемы сняты, но все остальное на месте, начиная от стальных рукавиц и заканчивая сабатонами, металлическими ботинками. Лежат на крупах длинные плащи, смотрят в небо упертые в специальный крюк длинные копья.
За ними ехал некто жирный, точно хряк в окружении телохранителей – лишь с мечами, но зато с огромными щитами, чтобы в любой момент прикрыть ими хозяина. За боссом везли огромное знамя – половина желтая, половина белая, и на каждой черный диск, окруженный венцом из молний.
Второй стяг, куда более мелкий, я заметил не сразу – темно-синий, расшитый серебристыми полосами так, что получалось изображение двух глаз, похожих на кошачьи.
Еще дюжина рыцарей с копьями, и полилась настоящая река из конницы – частью на конях, но большинство на раргах, такие же смуглые, тощие и лохматые типы, с какими мы сражались у Лявера.
– Войска герцога Примейна, – сообщил Рапошан, нагнувшись ко мне. – Видел флаг? Черное солнце, его в этом роду носят с давних времен…
