Александр Афанасьев - Свой среди чужих
– В высокой, господин президент. Полагаю, в случае его принятия как концепции достаточно будет всего пары недель на доработку.
– Сколько времени нужно будет на его воплощение в жизнь?
– Примерно восемь-десять лет, господин президент.
Президент прикинул – это второй срок его администрации, еще как минимум один срок. Если все пойдет как надо – на выборах шестнадцатого года Демократическая партия сможет выдвинуть кандидатом уже Мейлина.
И все-таки – устраивать шашни с русскими не дело. Совсем не дело…
Собравшиеся молча ждали решения.
– Джентльмены, – с долей торжественности провозгласил президент, – проект мне представляется достаточно интересным. И имеющим право на жизнь. Но при разработке этого проекта вы допустили ошибку. Очень серьезную, не с военной, а с политической точки зрения. Этот континент – южноамериканский континент я имею в виду – принадлежит нам, джентльмены. Наши деды и отцы сделали все для того, чтобы это было так, и я не вижу никаких причин отказываться от этого. Если русские согласятся прийти в Бразилию – что ж, это их право. И их решение. Но мы не должны допустить, чтобы контрольный пакет в Бразилии оказался у них – да и у любой другой страны тоже. Поэтому – я понимаю, что это решение снизит чисто военную эффективность акции, – но все же я настаиваю на том, чтобы международный контингент создавался с равным представительством русской и британской армии и только на таких условиях. Никакие иные нас не устроят. Если русские и англичане перегрызутся между собой – мы только похлопаем в ладоши. Это первое обязательное условие, и это условие – sine qua non[19].
Президент перевел дух, обдумывая, как продолжить.
– Второе обязательное условие, господа, будет заключаться вот в чем. Дело в том, что я не верю русским. Не верю и все. Удивлен, что им поверили вы, но я старый человек, и я им не верю. Мы совершенно разные, и я не верю, что русские не доставят нам проблем. Если вы говорите, что не можете обойтись без них, – что же, я приму это. Но я требую – и это второе условие sine qua non, итак, я требую, чтобы русские, перед тем как сесть с нами в одну лодку, продемонстрировали нам свою лояльность и пользу общему делу.
Испытание должно заключаться вот в чем. Есть человек, которого вы пытаетесь найти и уничтожить очень давно. Этот человек – дестабилизирующий фактор во всем регионе. Этот человек ответственен за гибель тысяч североамериканских солдат. Этот человек представляет собой прямую и явную угрозу национальной безопасности Североамериканских Соединенных штатов. И этот человек водит нас за нос уже двенадцатый год, смеется над нами.
Так вот. Если русские хотят быть в доле, пусть они принесут нам подарок. Принесут и положат перед нашими дверьми, только тогда эти двери откроются. И этим подарком должна быть голова Мануэля Альварадо, короля наркомафии Латинской Америки. Только в этом случае мы будем разговаривать с ними дальше. На этом – все, господа. Я жду через две недели этот план, проработанный на таком уровне, чтобы Президент мог включить его в предвыборную программу. И я жду подарка от русских. Всем спасибо, господа.
На выходе министр безопасности Родины остановил Пикеринга, недавно назначенного заместителем директора по анализу.
– Мои поздравления… – начал он.
– Спасибо, сэр.
Мимо прошел Нолан, с ним были двое военных и несколько охранников, которые сопровождали министра даже здесь.
– Кто и как пойдет на контакт с русскими?
– Я пойду, сэр. Возможности есть. Но мне нужна будет поддержка.
– Какого рода?
– Совместная операция. Русские не пойдут на то, чтобы убрать Мануэля Альварадо в одиночку. Мне нужны будут ваши возможности и, может быть, возможности военно-морского флота. Вы знаете, кого конкретно.
Министр посмотрел на цэрэушника, своего подчиненного, но лицо того было непроницаемо, как маска египетского фараона.
– Устроим, – решил министр, – дайте результат, об остальном позабочусь я.
15 мая 2012 года
САСШ, штат Нью-Йорк, Нью-Йорк
Нью Эйдж Арена, вечер
Все началось здесь, на этой вечеринке, если так можно назвать мероприятие с двумя тысячами приглашенных, где многие друг друга просто не знают, а некоторые – терпеть не могут. Тусовка, променад… это можно назвать по-разному. Короче говоря – нечто вроде бала для местного дворянства (верней, того, что здесь можно считать за дворянство) – и все это под выворачивающую душу музыку. На мероприятие был приглашен британский певец какого-то модного стиля, такого, про который хочется сказать «этот стон у нас песней зовется». Кстати, никто не задумывался о том, что все или почти все новейшие музыкальные тренды последнего времени идут из Лондона и все они предполагают антиобщественное, антисоциальное поведение?
Впрочем, хватит об этом. Я еще не настолько стар, чтобы брюзжать.
Итак, был вечер, и был город Нью-Йорк, город Желтого Дьявола, город греха. Верней, не сам город, а его промышленная окраина, точнее, бывшая промышленная окраина. Когда-то здесь был металлургический завод, но это было тогда, когда министерство юстиции и думать не думало штрафовать капитанов тяжелой промышленности за выбросы в окружающую природную среду дыма и прочих отходов с этих заводов. Сейчас штрафы просто чудовищны, а каждый человек, у которого врачи обнаружили рак, ищет, на кого бы подать в суд в связи с этим. Поэтому металлургического завода здесь уже не было, а была Нью Эйдж Арена, огромное, похожее на неаккуратно упавшую на бренную землю летающую тарелку сооружение, которое могло использоваться и в качестве спортивной арены, и в качестве концертной площадки, и в качестве зала для политических мероприятий. Сейчас оно используется во втором качестве – парень из Сохо[20] привез с собой триста тонн аппаратуры и сейчас упорно проверяет несущие конструкции нового сооружения на прочность – рухнет это все под воздействием низкочастотных вибраций или все же устоит. Что касается приглашенных – то человек всегда был крепче стали. Выдержит и не такое.
После визита к опальной Государыне я находился в весьма расстроенных чувствах, однако мне нужно было задержаться в этой стране, чтобы решить кое-какие свои проблемы, связанные с бизнесом. Их я по мере возможностей решил, и сегодня – мой последний день здесь. Завтра улетаю в Мехико.
Бизнес. Ну… сложно объяснить, но все же попробую. Любой человек должен заниматься чем-то полезным, ибо в Библии сказано «в труде заработаете хлеб свой». За то время, пока я находился на службе Его Императорскому Величеству, я научился вещам, которые умеет хорошо делать один человек из десяти тысяч, и то в лучшем случае. Прежде всего – это противодействие терроризму и анархии. Некоторое время на должности наместника в Персии научат этому, как ничто другое. Поэтому после попадания в опалу я отбыл в САСШ и решил именно этим и заняться, благо у меня был солидный начальный капитал, связи с людьми и хорошее знакомство в Секретной службе САСШ. Марианна как раз ушла из службы – ее все-таки сожрали, выперли со службы, поэтому первое частное агентство по оказанию услуг в сфере безопасности мы зарегистрировали на ее имя. А дальше… а дальше пошло-поехало.
Мексика. Бразилия. Сальвадор. Колумбия. В этой части света услуги по обеспечению безопасности, частным военным операциям и так называемому «кризисному менеджменту» очень востребованы, поэтому на данный момент меня можно назвать состоявшимся человеком. По любым меркам.
Здесь, на этой Нью-Эйдж, я по двум причинам. Во-первых – одна из компаний, через третьи руки принадлежащая мне, выиграла тендер на обеспечение безопасности сего почтенного мероприятия, и если сегодня все пройдет идеально, то следует ждать и долгосрочного контракта на обеспечение безопасности мероприятий… скажем, на два или даже три года. Это, помимо реальных прибылей, сделает и хорошую прессу. Вот почему я пожертвовал спокойным вечером в пользу этого… не будем, в общем.
Несмотря на то, что британский певец считается молодежным – на открытие собрался в основном бомонд, это видно хотя бы по автомобилям, припаркованным на новой, десятитысячной подземной автостоянке. Прибыли и мэр, и губернатор, видел я и бывшего мэра города, и возможного кандидата в президенты САСШ, бывшего федерального прокурора, которого я уважаю и который считает меня ставленником мафии (доводилось нам встречаться). Были несколько глав инвестиционных и промышленных корпораций, чьи офисы находятся в Сити, с двоими я уже переговорил – и те, и другие дают мне контракты в Латинской Америке, это стоит ценить. Но так… так основную часть публики составляла молодежь и то, что называется «бомондом». Писатели, артисты, футболисты и бейсболисты, короче говоря, те, на кого можно привлечь публику. И публику привлекли – ее вопли едва не перекрывали грохот музыкальной аппаратуры.
