Пол Андерсон - Операция "Луна"
— Как бы там ни было, даже если единственными людьми, которые побывают на Луне, будет группа аккуратных и осмотрительных ученых, мы завоюем всю Солнечную систему. Состав металлов на астероидах или соль из мертвых морей Марса, которая может противостоять наводнениям, или испарения с поверхности Венеры, которые могут стать репеллентом против насекомых или демонов… Предела нет, нужно только начать. А потом нас ждут звезды!
Именно это звало нас, толкало вперед, но Снипу я ничего не сказал. Звало нас и миллионы других людей с пылким воображением и жаждой приключений в крови. Голконда, всплеск промышленности и новые горизонты, поиск и открытия стоили всех затрат — включая растущие налоги. Но Снипу этого не понять.
— Операция „Луна“ — организация исследовательского типа, — закончил я ровным голосом.
— У вас непомерные амбиции, — заметил он.
— А вам-то что? — ощетинился я. — Ладно, „Луна“ пока не принесла прибыли, зато она твердо стоит на ногах и собрала достаточно информации для дальнейшего развития.
В основном прибыль шла от платных консультаций, которые мы рассылали по разным проектам НАСА. Да, некая доля расточительства здесь была, но ничто не запрещало определенным сотрудникам „Норн“ работать на операцию „Луна“, как они работали на проект „Селена“.
— Мы своевременно и аккуратно извещали о всех своих расходах, — продолжил я. — Если хотите проверить счета, обратитесь к нашим адвокатам, а не ко мне. Я простой инженер.
Снип заставил меня сидеть на месте, пока рылся в своих бумагах. Наконец он поднял голову и заявил:
— Ваша работа над альтернативным проектом — вопрос спорный.
Не знаю, чего мне больше всего хотелось в тот момент — стиснуть покрепче зубы или поднять голову и завыть. Три раза вдохнув и выдохнув, я смог говорить:
— И почему же? Послушайте, не одни мы считаем, что правительственная программа непозволительно обширна, дорога и раздута. — На то она и правительственная программа. — Конечно, проект „Селена“ достиг новых высот, разведал новые пути, но… Можно винить в этом Конгресс, или давление общественности, или кого вам угодно, но почитайте любые публикации, имеющие отношение к космосу, поговорите со знающими специалистами в физике или парафизике. И станет ясно, что полет можно было провести гораздо дешевле… для начала выгнав всю армию бюрократов и бумагомарателей. Системы жизнеобеспечения должны быть проще и… О, черт, сложность и риск космических полетов вполне сравнимы с полетом через Атлантику! И расходы должны быть примерно одинаковы. А выходит наоборот. А теперь… после катастрофы в Твердыне, стало ясно, как в действительности космическая программа уязвима.
Я обнаружил, что расцепил руки, расставил ноги и жестикулирую как сумасшедший. И заставил себя сесть, как прежде.
— Значит, операция „Луна“ старается подорвать проект „Селена“?
— Нет, черт побери! — взорвался я. — Можете вы напрячь воображение и представить нас не мошенниками, а кем-то другим?! Для вашего сведения, я свою жену тоже не обманываю.
— Я на это не намекал, мистер Матучек. И обидеть вас не намеревался. — По его голосу стало понятно, что обиделся он сам.
— Хорошо, — проворчал я. — Я думал, что вы уже в курсе. — Может, он и был в курсе и просто водил меня за нос. — Если нет, тогда слушайте. В течение последних двух лет несколько технически подкованных членов операции „Луна“ проводили серьезное исследование альтернативы космическим полетам. Мы занимались этим в свободное время, сами или с „Норнами“, за счет фонда организации или на собственные сбережения. Мы работали с согласия проекта „Селена“, самого доктора аль-Банни в частности, который был рад, что у нас нет засилья бюрократов. Он не возражал. Напротив. Сам он предпочитал грандиозные проекты, вместе с правительством и общественностью. Но в целом он стремился к тому, чтобы люди вышли в космос, а уж каким путем — не важно. Почему бы не поощрить альтернативный проект? Он даже предоставил нам небольшой кусочек лунного камня для экспериментов. Метеориты мы раздобывали сами.
Я иссяк. И целую минуту блаженной тишины разглядывал наши цветочные горшки.
— Лунный камень? — Снип казался искренне заинтересованным. — А как вы его достали?
Изъясняться научным языком — все равно что пить из горного ручья.
— Метеориты отрываются от поверхности Луны… или Марса, или дальнего астероида, или какого-нибудь спутника Юпитера… от сильного удара. Пропутешествовав тысячи или миллионы лет, некоторые притягиваются к Земле. Они частично сгорают в атмосфере, но не до конца, и падают на Землю. Существуют разнообразные технологии — спектроскопические, алхимические и симпатические для идентификации их прежнего местопребывания. Но я не особо в этом разбираюсь. Дело в том, что части небесных тел находятся в резонансе с их источником — по закону подобия. Что позволяет вычислить траекторию и направление космического корабля. Я считаю, что в дальнейшем это не понадобится, — „если астронавтика не вымрет как наука в ближайшее время“, — но в настоящий момент это весьма существенно. Даже если вы не намерены путешествовать так далеко и так долго — а мы, конечно, не намерены, — часть предполагаемой цели помогает идти верным курсом, как, э-э, как когда-то считалось, должны были помогать мощи святого.
А может, и помогали. Истинная магическая сила продолжала существовать и в железном веке и дотянула до средних веков. Утверждают, что ее позднейшие проявления — некоторое существа и редкие заклинания — приходились даже на восемнадцатое сто-летие. Но с тех пор металломагнетизм распространился повсеместно и загнал всех уцелевших в Долгий Сон.
— Понятно. Очень интересно. Спасибо, — заговорил Снип совсем как человек. — Вы дали мне информацию к размышлению, мистер Матучек.
— Пока вы размышляете, не согласитесь ли выпить чашечку кофе? — предложил я. Скорее удрать отсюда подальше!
— Что ж, не откажусь. У меня будет пять-десять минут, прежде Чем мы перейдем к деталям. Сливки, сахара не надо.
И Снип углубился в свои бумаги. Я встал и вышел.
По дороге в кухню я услышал позади себя тихое „цок-цок“ и, обернувшись, обнаружил Эдгара, вышагивающего из гостиной. Поскольку я был занят, то не обратил на птицу особого внимания. Он любил летать по дому, но в помещениях с низким потолком предпочитал передвигаться пешком.
В кухне я поставил чайник на огонь, решив, что с такими успехами кофе нам придется пить не один раз. Он почти закипел, когда вошла Джинни.
— Я услышала, что ты спустился, — сказала она. — Крисса заснула.
Мое сердце возликовало, и не только потому, что падающие из окна лучи солнца зажгли ее рыжие волосы и обрисовали стройный контур фигурки.
— Слава богу! Мне страшно возвращаться туда в одиночку. В подобных вопросах я чувствую себя ягненком под ножом мясника.
— Что случилось?
Я рассказал. Она нахмурилась.
— Ты не должен был орать на него, неважно по какому поводу. С такими людьми нужно обходиться повежливей. И решать все вопросы полюбовно.
— С чего бы это? Разве мы что-то натворили, или у нас счета не в порядке? А?
Она покачала головой, вздохнула и улыбнулась.
— Мой бедный, наивный муж, это уже не относится к делу. Если инквизитор вдруг тебя невзлюбит, он найдет массу способов заставить пожалеть, что ты на свет родился. Мы виновны, пока не доказали обратного, разве ты забыл?
— Ладно, я буду вести себя хорошо. — Я выдавил улыбку. — А ты будешь жутко обаятельной. А еще тактичной, эффектной и совершенно неотразимой. — Я запнулся. — И все-таки что-то в нем такое есть. Едва ощутимое, но… его одежда…
— Ах, это. Я тоже почувствовала и быстренько проверила его на магию, прежде чем оставить Криссу. Все просто. Как я и подозревала, на нем заклятие детектора лжи. Когда он слышит неправду, у него по коже идут мурашки.
— Ого! А Конституцией это не воспрещается?
— В суде такое свидетельство не рассматривается, но… — Она развела руками.
— По крайней мере он узнает, что мы действуем в рамках закона.
— Не обязательно. Любая профессиональная ведьма или колдун могут соорудить контрзаклинание.
— А почему ты тогда не соорудила?
— Потому что он или его помощник могли установить здесь детекторы. И если я произнесу что-либо сильнее его заклятия, они это зафиксируют. Приборы не отметят, что именно я сделала, но зато его подозрения против нас перерастут в уверенность.
— А, я забыл. Лучше и не пытаться. Не хватало, чтобы нас в чем-нибудь обвинили.
— Не волнуйся. Все, чего тебе нужно избегать, это выражения ему своей признательности и уважения. Иначе он весь пойдет мурашками.
— Ну, тогда все в порядке.
— Это мне нужно быть поосторожней.
— Легкий предмет, способный отзываться на магию, реагирует на любое, даже самое слабое заклинание, так? И результат может быть обескураживающим. Хотя я надеюсь, что ты не допустишь никакой промашки.
