Владимир Михайлов - Медные трубы Ардига
Рубка оказалась пустой. Выглядела такой, какой мы ее оставили, направляясь загорать на свежем воздухе. Да, позагорали… А уж выкупались! Никаких признаков того, что после этого здесь еще кто-то побывал. Кто-то, иными словами, – Лючана. Хотя это еще ничего не значит. Профессионал вообще не должен оставлять следов.
Что на шкалах? Мы в погруженном состоянии, глубина девяносто метров, среда спокойна, хода не имеем, впереди – двадцать восемь румбов по компасу – источник слабого постоянного излучения биологического характера, в пределах видимости при пассивном наблюдении другие корабли не фиксируются. Ну прямо благодать. Но сейчас это все мне до лампочки.
– «Триолет», выведи индикатор нахождения людей на борту!
Вывел: схема корабля в трех измерениях, все его отсеки и помещения. На этой схеме каждая живая душа обозначается голубым огоньком в той точке, где она сейчас находится. Индикатор работал, и единственный голубой огонек светился на схеме в помещении рубки. Это я, собственной персоной. Что же, выходит – я на борту единственный?
– Видеопросмотр по всей схеме!
Вирт-капитан не стал возражать, и на экране начали одно за другим возникать все помещения корабля. Те, где может находиться человек, и те, где он находиться не может и не должен – но все же…
Никого. Ни души и ни тела.
Ой, как плохо…
Отставить нытье. Работать. Искать!
Может быть, Лючана по каким-то соображениям, успокоившись за меня, вернулась в воду? Мало ли: сработал хозяйский инстинкт, она увидела в воде что-то из нашего утраченного при шторме имущества и вышла, чтобы вернуть потерю на место? Не очень вероятно, но все же шанс. Надеюсь, у нее хватило ума выйти в скафандре: хватит с нас путешествий с одной только масочкой.
– «Триолет», наличие скафандров?
«Количество в норме. Находятся в состоянии готовности».
Та-ак. Этот шанс, похоже, горит. Ладно, сейчас не время строить гипотезы. Сперва нужно разобраться с фактами.
– «Триолет»! Показать все записи видеожурнала с момента перехода в режим выжидания.
«Выполняю».
Вот сейчас и увидим все, что происходило с кораблем, внутри и вокруг него, в то время, когда нас здесь не было.
Показ начался с моих пяток, исчезающих в проеме верхнего люка. Крышка опускается. Быстро вращается маховичок ручного закрытия, хотя работает сейчас, естественно, автомат. Выключается освещение, кроме полагающегося в режиме выжидания именно для того, чтобы велась видеозапись. Система журнала позволяет, как и раньше, увидеть происходившее в любой точке корабля, но мне такая роскошь ни к чему, меня пока интересует только люк. А еще больше то, что происходило – могло происходить – за бортом.
– «Триолет», ускорить протяжку, замедлять только при каких-либо изменениях!
Умный «Триолет», осмыслив полученную команду, вообще выключил демонстрацию корабельных помещений, остались в уголке только изображения приборов. А основную часть экрана заняла та часть суши (тогда еще суши!), на которую мы высаживались с такой радостью. Изображения не статичны; зелень медленно вращается вокруг корабля то по часовой стрелке, то против; на самом деле, конечно, с ними ничего не происходило, а вращался нижний видеопояс, четыре румба вправо, четыре – обратно, чтобы просматривалось все пространство. То же делали и камеры верхнего пояса: вот мы с Лючей на нем, разбираемся с выгруженным добром, камеры панорамируют, вот мы собираемся, вот уходим и скрываемся из виду: нашли тропу и углубились в заросли. Все, что мы вытворяли затем, осталось для камер недоступным – и очень хорошо. Теперь можно перескочить через изрядный промежуток времени, потому что тут ничего не изменится до самого начала шторма. А вот тогда…
Я уже открыл рот, чтобы скомандовать «Дальше!». И тут же захлопнул его. Потому что «дальше» не последовало. Все исчезло. Чернота. Сбой? Сейчас надо… Стоп. Экраны понемногу светлеют. Но теперь весь экран занимает только вода, сперва бурлящая, словно кипяток, поднимающаяся выше, еще выше, вот уже закрывшая все поле зрения… А вот она становится спокойнее, а глубиномер показывает, как стремительно увеличивается расстояние до поверхности. Но это не корабль погружается, он крепко ввинчен в грунт; это поднимается вода, заливая все. Действительно потоп.
– «Триолет», интерпретируй!
«Наблюдаемое природное явление присуще данному миру изначально».
Обрадовал. Утешил. Все на свете растолковал, ничего не скажешь!
– «Триолет», полное объяснение!
Если оно у него есть, конечно. Хотя, вернее всего, он знает столько же, сколько и я. Или все-таки больше?
«Явление известно под названием Великого прилива. Данный мир не обладает выраженной сушей, поверхность покрыта водой, средняя глубина которой оценивается в пятьдесят метров. Однако существование двух массивных спутников на концентрических орбитах приводит к наличию двух постоянных приливных волн, обегающих планету в соответствии с движением лун. Волны различаются как большая и малая приливные, движение их неравномерно, в силу того, что обращение самих спутников варьируется в зависимости от взаимного расположения трех тяготеющих тел системы. В моменты нахождения планеты и обоих спутников на одной прямой, вследствие наложения волн, возникает явление Великого прилива, которое и наблюдалось в описываемое время. В таких случаях приливная волна значительно выше, а обнажаемая отливом часть дна достигает 60 % поверхности всей планеты. В иных случаях обнажается: при малом отливе 24 %, при большом – до 40 % дна. С началом отлива происходит бурное развитие растительности, продолжающееся и после затопления приливной волной. Конец открытой информации».
Иванос, ты сволочь, гад, урод несчастный, почему же ты не объяснил? Не намекнул хотя бы? В секреты играл? Ну, крокодил шестиногий…
Ладно, стоп. Это потом. Разберемся. Сперва надо из этого варенья выбраться. Что тут у нас было дальше?
А в записи подъем воды прекратился. Вокруг – спокойная глубина. Сколько? Сто двадцать метров. И – полный покой. И – та же растительность, что еще недавно находилась наверху. Теперь она целиком погружена на не такую уж малую глубину и чувствует себя, похоже, прекрасно. Жива и здорова. И то, что казалось мне зелеными веревками или удилищами, теперь развернулось в широкие полотнища. То есть растения предвидели предстоявшее. Знали.
Изображение подрагивает. И начинает уходить вниз. Понятно: «Триолет» отвинтился от дна и подвсплыл. Сработала какая-то программа – может быть, после обеспечения собственной безопасности пришла очередь искать людей?
Листья-то, наверное, на этой глубине выживают. А вот Лючана?
Нет. Не может быть. Не согласен. Не хочу! Те, кто нас ведет, должны были дать ей хотя бы такой же шанс, какой подарили мне. Нет, больше! Она заслужила самые лучшие шансы, какие только возможны.
И потом: все-таки кто-то ведь вытащил меня, сам я никак не мог оказаться на борту, да еще в койке в своей каюте! Если не Люча, то кто же?
– «Триолет», прошу начать погружение по вертикали вниз, скорость один метр в секунду. Включить активное наблюдение. Опознавать все замеченное и докладывать немедленно!
«Выполняется».
Погружаемся. Дно, бывшая поверхность. Деревья, кусты. Я невольно отвел глаза: испугался, что где-то между ними вдруг увижу неподвижное человеческое тело… Но не глядеть еще хуже: начинаешь невольно ждать тревожного сигнала, который подаст «Триолет», едва в поле зрения окажется что-то подобное. Я снова стал смотреть. К счастью, ничего такого. Здесь ее нет.
А журнал тем временем продолжает развертывать свои картинки. Но на них – ничего нового. Хотя… Да! Вот оно.
«Оно» – это возникший в углу экрана сигнал: «Принят вызов от источника номер один».
Это – когда я нажал наконец на ту точку.
Запись оживает: приборы стремительно меняют свои показания, как подкупленные свидетели в суде. Корабль обретает ход. Уменьшает глубину погружения. Минута, другая… Включается инфрапрожектор и фиксирует тело, уже начавшее медленно подниматься. Это я, уже потерявший сознание. Корабль быстро догоняет меня. Сейчас он…
Но расстояние между нами вдруг перестало сокращаться. «Триолет» как бы остановился в задумчивости: а стоит ли вообще спасать этого дурака?
Но на самом деле причина явно оказалась другой. А именно: рядом с моим сигналом загорелся и другой. Куда более слабый, идущий издалека, чуть ли не на пределе возможностей браслета.
«Принят вызов от источника номер два».
Это Лючана! Догадалась, прелесть моя!
«Триолет», видно, размышлял: есть две цели, но работать одновременно можно только с одной. И в конце концов выбрал ту, что была ближе.
Нет, Лючана не участвовала в моем спасении. Меня втаскивают в люк – не в верхний, как я полагал, а в трюмный – при помощи выброшенной сетки. На корабле предусмотрены и такие случаи. Есть носилки на микрогравах. Меня укладывают на них прямо в сетке, доставляют в каюту и бережно вытряхивают в койку. Вот почему я оказался – все в тех же плавках, что были на мне в воде, – на покрывале, а не на простыне. Все предусмотрено.
