Майкл Джонстон - Сердце льда
Нат впервые разглядела их на столь близком расстоянии. Во время побега из медцентра она видела их издалека и сумела с ними не столкнуться, а теперь слишком хорошо поняла истину.
Вот в чем заключалась еще одна ложь правительства.
Отмеченные магией несли на себе метку смерти.
Пугала не являлись жертвами химических испытаний или лучевой мутации. Они были людьми. Мечеными, обладавшими магией. Их знаки разрушали их изнутри, расплавляли их плоть, заставляли тела разлагаться, оставляя разум нетронутым. Какая трагедия! Военные отгоняли их в зоны безопасности и в исследовательские центры, не давая встречаться с населением. И границу пересекать не разрешалось тоже из-за них.
Вот почему военные в К-тауне не трудились арестовывать меченую девушку, которая работала кассиршей. С их точки зрения, она находилась там, где нужно. Она уже слилась с отбросами, превратилась в хлам. Пугала были беглецами из медцентра, беженцами, не нашедшими дорогу – и их оставляли бродить по Свалке, где они тщетно искали смерть.
Или прибежище, надеясь на Синеву.
Точь-в-точь как она сама.
Если Нат останется здесь, ее магия будет медленно ее убивать, высасывая из нее силы и продлевая ее существование. Она окажется в плену гниющей физической оболочки, а ее разум будет осознавать всю глубину происходящего с ней ужаса.
Нат смотрела, как толпа меченых снует по причалу, видела тоску, отчаяние и неспособность спастись. «Возьмите нас с собой! Мы хотим домой!»
– Готова отправляться? – спросил Уэс.
Нат ответила ему точно так же, как несколько дней тому назад:
– Готова!
Если она задержится здесь, то начнет гнить. А если пойдет дальше…
Нат закрыла глаза. В ней живет чудовище, которое являлось частью ее самой. И чем сильнее она с ним сближается, тем больше темный голос у нее в голове начинает походить на ее собственный.
В ее будущем будут огонь, дым и разрушения. Она станет импульсом к чему-то ужасающему. Нат ощущала свой дар – необузданную, дикую и неуправляемую силу, одаренную возможностью губить целые миры.
«Я и есть чудовище, – подумала она. – Тот голос – мой».
Часть третья
Путь в никуда
«Как странно смотришь ты, Моряк,
Иль бес тебя мутит?
Господь с тобой!»
«Моей стрелой
Был Альбатрос убит!»
Сэмюэл Тейлор Кольридж «Сказание о старом Мореходе»[2]Глава 21
Не следовало наседать на Уэса насчет корабля: теперь Нат было стыдно за свое поведение. Даже на ее неопытный взгляд стало заметно, что, как и с вездеходом, Уэс усовершенствовал конструкцию судна в соответствии с изменившейся средой. Вместе с парнями он укрепил корпус корабля стальными и стекловолоконными панелями, а еще замазал алюминиевую поверхность «Альби» серой и черной красками. Такого рода защитная маскировка имитировала тусклое месиво на поверхности ядовитого океана.
В кубрике для команды были установлены койки – гамаки из металлической сетки, закрепленные на стенах. На каждой лежало одеяло. В соседнем помещении к полу был привинчен пластиковый стол для пикников, возле которого притулился угольный мангал. В потолке имелось отверстие для дыма, а на полу стояли деревянные ящики с продуктами, которые парни взяли на борт, отправляясь в плаванье.
На «Альби» практически нельзя было уединиться и не существовало никаких удобств, – но Нат этому не удивилась. Ничего нового! В медцентре – за исключением периодов, когда ее сажали в карцер, – у нее была кровать в центре комнаты, которая своими размерами напоминала спортзал. А здесь Нат выбрала себе угловую койку, которую, вроде бы, никто не занял, и бросила рюкзак на грубое одеяло. Уставилась в грязный иллюминатор. Тусклое небо было почти невозможно отличить от сумрачных вод. Тихий океан никогда не замерзал: он кипел отравой, а порой поблескивал в неярком дневном свете и радужно сиял. Не будь вода столь смертоносной, ее можно было бы даже назвать красивой. Иногда, к примеру, мерцающие волны выпускали оранжевые и зеленые облака, а на гребнях плясали тонкие язычки пламени, которые являлись очередным порождением убийственного химического коктейля.
Нат забралась в гамак и откинула голову на проволочную сетку. Вскоре ей стало неуютно в тесном помещении, и она направилась на верхнюю палубу. Там Нат обнаружила Уэса: он облокотился на поручень и смотрел в темную воду.
– Что-то нашел?
Он указал куда-то вдаль: в океане обнаружилось непонятное место, окруженное расплывчатыми пятнами.
– А что это? Группы островов? – спросила она.
– Нет. Мусорберги.
– Мусор… О! Типа, айсберги?
– Угу, только они состоят из мусора. – Уэс улыбнулся. – В океане их полно.
Нат узнала про них из сетей: прежде допотопные океаны были синими и бездонными. А теперь Тихий океан до отказа набит хламом, замутнен всякими соединениями и вообще превратился в густо замусоренную плавучую Мусорную Землю. Тут были настоящие дебри, идеальное место для рейдов работорговцев, живущих за счет паломников и беженцев.
– Рассчитываешь, что мы доберемся до цели? – с вызовом осведомилась Нат.
– Надеюсь, – ответил Уэс со своей фирменной ухмылкой. – Деньги мне очень нужны.
Нат невольно улыбнулась.
– Извини, что я закатила истерику из-за твоего корабля. Я просто… Ну, это было невежливо, – сказала она.
– Не страшно.
Он вздохнул и почесал шрам на лице. Раньше Нат не замечала тонкую белую полоску над его правой бровью.
Уэс посмотрел на нее.
– На память о Техасе. Я попал под лавину, а Трясун случайно ударил меня ледорубом, пока откапывал. Я-то решил, что он меня убьет, вместо того чтобы спасти.
Он рассмеялся.
– Славная история, – произнесла Нат. Ей нравилось, что из-за шрама он кажется одновременно и более опасным, и более уязвимым. – Похоже, с тобой такое бывает часто. Но могу поспорить, что твоя девушка не одобряла твои выходки, – добавила Нат и осеклась: слова вырвались у нее раньше, чем она успела задуматься.
– А как ты узнала, что у меня была девушка? – осведомился он, выгибая помеченную шрамом бровь.
Его темные глаза лукаво сощурились.
– Никак, – ответила она.
– Кстати, у меня ее больше нет, если кому-то это интересно.
– И кому же, например?
– Тебе?
Уэс посмотрел на нее в упор.
– Я могла бы задать тебе тот же вопрос! – фыркнула она.
– А если это так и есть? То есть – ты мне интересна?
Она пожала плечами.
– Я бы не удивилась, – заметила Нат. – Не сомневаюсь, что половина команды уже в меня влюбилась.
Нат скрестила руки на груди. Она плохо понимала, что делает, но ей было забавно. Что с того, если она немного подразнит Уэса? Значит, она ему приглянулась? Давно пора было ему в этом признаться!
– Только половина?
– Ну, я хвастаться не люблю, – кокетливо объяснила она.
Они продолжали смотреть друг на друга, и Нат чувствовала притяжение его карих глаз, цвета меда и янтаря, озорных и блестящих. Нат не шелохнулась – от Уэса ее отделяла лишь пара дюймов, их тела почти соприкасались. Они стояли на палубе, обдуваемой холодным ветром со всех сторон, и все же Нат еще никогда в жизни не было так тепло.
– Ты что делаешь? – тихо спросил он.
– То же, что и ты, – ответила она.
Он покачал головой и предостерег ее:
– Не начинай того, что не готова закончить.
– А кто сказал, что я захочу закончить?
Он промолчал. Пауза получилась долгой и многозначительной, и в какой-то момент Нат стало страшно вздохнуть. Уэс подался к ней и чуть наклонился. Его лицо оказалось совсем близко от нее, и Нат показалось, что он собирается ее поцеловать, однако в последнюю секунду он передумал. Уэс больше не смотрел на нее: он уставился на камень, который висел у Нат на шее.
Он отстранился и снова устремил взгляд на вскипающую воду, а потом бросил в океан гальку, которую вытащил из своего кармана.
– Что тебе нужно, Нат? – спросил он.
– Я могла бы задать тебе тот же вопрос, – отозвалась она, стараясь, чтобы в ее голосе не прозвучала обида.
Известно ли ему про камень? Почему он так странно смотрит на нее? «Нельзя доверять контрабандисту. Он продаст тебя за один жалкий ватт».
Уэс нахмурился.
– Послушай, давай сменим тему, – предложил он. – Почему бы тебе не рассказать мне то, чего нет в твоих официальных записях? Фарук же смог раскопать о тебе всю подноготную.
– И тогда ты сможешь меня узнать, верно?
– А почему бы и нет? Путь предстоит долгий.
Может, он соврал, и в Новом Вегасе у него на самом деле есть девушка. Или даже несколько. Или он просто хочет, чтобы они стали друзьями.
Нат не могла толком понять, какой из вариантов тревожит ее сильнее.
– Не бойся, – произнес он. – Расскажи, как ты в первый раз очутилась на Свалке.
– Откуда ты… Хорошо. – Она вздохнула. – Ты прав. Однажды я попыталась выбраться. Я не в первый раз продираюсь через мусорные завалы. Я сирота, ты правильно угадал. Я тогда жила с миссис Аллен, которая меня растила. Именно она решила уехать из страны вместе со мной – мне тогда исполнилось шесть лет. Она хотела лучшей доли для нас обеих, потеряла доверие к ОША.
