Алексей Свиридов - Возвращение с края ночи
Зловещая шиза окончательно разъела границу меж нормой и безумием, сместив все понятия о возможном.
А ты думал, парень, что затронуто лишь твое драгоценное спокойствие? Оно здесь, в реальности. Твоя налаженная жизнь торпедирована, пущена под откос и сброшена в пропасть едва не между делом. Весь мир ублюдочно исказился. Прими это.
Сашка заглянул в эту пропасть внутренним взором, постоял на краю и почувствовал, как, не выдержав перегрузки, в нем беззвучно перегорают последние поведенческие предохранители. Трещал по швам и опадал прахом сам порядок вещей. Теперь можно было все. Инстинкт самосохранения забился в угол и мелко дрожал. Кровь и смерть! И неудачник плачет…
В этот миг Джой в далекой дежурке заскулил и заскреб лапой запертую дверь.
Воронок больше не колебался, словно временно разучился это делать. Какие проблемы? У него преимущество в скорости? Вперед!
И пистолет в руке — не просто увесистая железяка. С ним ты берешь на себя ответственность за свою и чужую жизнь, за то, что происходит вокруг. Больше это не пугало. Как говорили предки, когда ни умирать, все одно день терять! Предки были мудры.
Сырая ночь неслась навстречу. Холодный воздух легкой тугой струей врывался в горло, отбрасывал со лба назад волосы, заставлял щуриться. Бессмысленные обрывки мыслей и желаний толпились, мешая друг другу, действуя на и без того взвинченные нервы, но это было неважно. Сашка точно знал, что будет делать.
Почти по прямой он промчался между резервуаров, вылетел на открытую площадку и сразу же, срезая дорогу, принял вправо. Не снижая скорости, сгруппировался, прижал подбородок к груди — над головой прошла вязка мощных, укутанных в серебристую изоляцию труб.
Еще дважды нырял он под трубы, похожие на застывшие щупальца, раскинутые вокруг чудовищным осьминогом. Последнее щупальце осьминог протянул совсем низко, и Сашке пришлось почти распластаться, чтобы проскочить, но зато этот последний бросок сразу вывел его туда, куда нужно.
Трансформаторная подстанция. Вот она. Преубогое сооружение. Но диспозиция — пальчики оближешь.
Резко свернув, он объехал строение слева, прижался ближе к обшарпанной стене, не теряя ни секунды, вогнал пистолет под мышку, с разгона подпрыгнул и повис на третьей перекладине металлической лестницы. По инерции его маятником мотнуло вперед, чувствительно припечатало правым бедром, но Сашка, не обращая внимания, уже рывком подтянулся, перехватился выше, зацепился коленом за нижнюю поперечину и быстро полез вверх. Ролики приглушенно цокали о ржавые прутья…
Сильно пахло мокрым железом. Сашку почему-то всегда удивляло, что металл имеет запах. Хотя стоит начать задумываться, и это перестает казаться странным. Как и многое другое.
А… Ну, вот и крыша. Плоская, залитая смоляным покрытием, давно превратившимся в растрескавшуюся, морщинистую, твердую коросту.
Пригибаясь, словно под обстрелом, он метнулся к дальнему краю и, упав на одно колено возле низкого бордюра, довольно усмехнулся. Обзор, как и ожидалось, был выше всяких похвал!
— А теперь мы будем шутить! От английского слова «Shoot», — прошептал Сашка и потянулся за «Мангустом».
Мягко щелкнул зажим, рукоятка пружинисто толкнулась в руку. Было в прикосновении к ней что-то очень приятное, вселяющее уверенность. Какое-то теплое, живое чувство. Будто встреча со старым хорошим другом или мокрый нос Джоя, ткнувшийся в ладонь, когда после долгого отсутствия возвращаешься домой.
Продолжая невольно улыбаться, Сашка ласково погладил ствол, вдавил шершавую кнопку стопора и откинул узкую титановую штангу приклада. Цевье на ее конце плавно повернулось, превращаясь в затыльник.
Затем снова опустил флажок (когда только успел поставить на предохранитель?), проверил прицел (работает) и подсумки (на месте).
Оставалось ждать.
К счастью, пауза не затянулась.
Первая тварь показалась почти сразу.
Сейчас она выглядела по-другому, еще более расплывчато, но не менее мерзко. Островерхое, расползающееся понизу в стороны облако, в глубине которого прячется какая-то страшная весьма вещественная гадость.
Что, казалось бы, такого? Здоровенный клуб слишком густого дыма, шевелится — подумаешь! А без дрожи не взглянешь.
Может, весь секрет в том, КАК шевелится?
Короче, редкая дрянь, которой самое место на мушке. Всех их отправить туда, откуда вылезли, или еще подальше. Ага, и второй экземпляр не задержался.
Счастье вдвойне… которому лучше бы не быть.
Твари никем больше не прикидывались. Правильно, впредь этот номер у них не выгорит.
Зато неслабо маскировались. В тени или просто на темном фоне растворяются, как сахар в кипятке. Раз — и нету.
Ничего, учтем.
Скользят гладко, не спеша, как на прогулку вышли. Даже обидно. Напрашиваются. Что ж, постараемся не разочаровать.
Сашка окончательно сел на пятку, прислонился боком к парапету и поудобнее пристроил локоть на колене.
Приклад вжался в плечо. Прицел озарился алым колечком.
Готовность номер раз.
Еще чуть-чуть, и станет ясно, есть ему чем воевать или осталось изматывать противника бегом.
Удивительно, но не сомневаться и не нервничать оказалось отчего-то очень легко.
Слившись с «Мангустом», Сашка подождал, когда первого монстрика скрыло от него маленькой будкой, что торчит над входным коллектором, стряхнул большим пальцем влагу с бровей и, прижмурив один глаз, загнал второго в кружок.
Затем, нежно поглаживая спусковой крючок, медленно выдохнул, задержал дыхание, помедлил какую-то секунду.
Прицел выставлен в среднее положение, поправок — ноль.
Если выстрел уйдет в сторону, возиться с юстировочными винтами будет некогда, придется тут же корректировать на глазок.
Хорошо, что подкалиберные стрелки с трассером.
Ну, пора!
Зло рявкнув, «Мангуст» крупно вздрогнул в руках.
Сашка невольно сморгнул, но, тут же открыв глаза, успел увидеть, как стремительная оранжевая искра ударила точно в центр прицельного колечка, прямо в середину расширяющегося книзу темного силуэта…
О как! И без всякой пристрелки…
Еще больше поразил эффект от выстрела. Монстр не осел безжизненной грудой, не завизжал нечеловеческим голосом, не взорвался в ослепительной вспышке, но и не проигнорировал попадание, как того боялся Воронков. Он просто исчез. Совсем. Без следа. Раз — и нету.
«А и хорошо, — подумал Сашка, как-то разом окончательно успокаиваясь, — вот теперь пообщаемся. С позиции понятных, общебиологических ценностей. Кто кого».
Сашка с холодной брезгливостью наблюдал, как вторая тварь выскочила из-за будки и заметалась-заметалась, будто ошпаренная..
— Потерял чего, дружок-пирожок? — прошипел сквозь зубы Сашка.
А тварь металась по-над асфальтом в злобной панике. И хлестала, хлестала, хлестала длинными черными рукавами-лентами, будто взбесившийся плащ. Что-то из историй барона Мюнхгаузена вспомнилось. Хотя… там вроде бы была шуба? Рукавов делалось больше или они метались стремительней…
Забавно, похоже на привидение безумного Пьеро. В трауре…
— А у них, кажется, есть нервы! — сделал открытие Воронков. — И возбудимость выше среднего.
Дождавшись, когда тварь закрутилась на одном месте, Сашка плавно потянул спуск и заклеймил:
— Истерик!
А уж как славно безумное привидение свернулось в точку и перестало быть!
— Ну, вот и отволновался, — ласково сказал Воронков, скалясь не по-доброму.
Третий монстр, появившийся в поле зрения, не стал кружиться в поисках пропавших напарников. Он принялся палить во все стороны скворчащими вспышками, как перепуганные напарники Шварценеггера в фильме «Хищник».
Сашка испытал короткий прилив оптимизма от такого лестного для себя сравнения, но отметил, что все заряды монстра уходили высоко. Значит, как минимум угол стрельбы Воронкова они засекли, учуяли, а направление нет.
И он «свернул» стрелка, не дожидаясь массового скопления противника.
— Вот и чудно! Предупредительный выстрел в голову. Маст дай, гады! Маст дай! Кто с чем к нам зачем, тот от того и того.
Разбушевавшееся внутри злое торжество несколько притушил бесшумно скользнувший над головой бледный луч.
Вспышка справа!
Воронков мигом упал на бок, укрывшись низеньким парапетом и быстро прополз вдоль него на локтях пару метров. Обнаружили-таки, твари!
— Черт! — вырвалось у него, когда рука наткнулась на провернувшийся под локтем металлический прут. — Что еще за?..
Но память тут же подсказала ответ.
На крыше валялись куски арматуры. Когда-то над трансформаторной будкой торчали перила, огораживающие крышу по периметру, от чего она издали на фоне ночного неба напоминала отдаленно не то мостик крейсера, не то башню командирского БТ-5. Потом крановщик, разгружавший что-то поблизости, зацепил этот леер не то стрелой, не то грузом. Да так «удачно» зацепил, что все ограждение приняло чудовищный вид перекореженной, будто взрывом, арматуры.
