"Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Лайонс Дженн

Я застыла в ужасе, когда его слова проникли мне в душу. Нет, нет, этого не может быть!..

Я содрогнулась.

– Мне нужно остановить Релоса Вара. Я должна остановить Релоса Вара! Города на перевале Тига больше нет, отец! Холодные Воды пропали! Сколько еще городов исчезнет так, как исчезла Мерейна? Сколько людей еще погибнет? [286]

Он наклонился вперед, упершись локтями в колени:

– А задумывалась ли ты когда-нибудь о том, что это будет означать для остальных, если ты будешь спасать эти города, знамена и кантоны? Если ты спасешь их после того, как их правители отвергнут угрозу? Как герцог Ксун отреагирует на то, что его люди будут должны тебе больше тудадже, чем ему?

Кровь отхлынула от моего лица, когда я, наконец, поняла, что он имел в виду. В своем стремлении поступить правильно, остановить этих демонов и безумцев, я забыла самое фундаментальное правило в политике Джората.

То, что вы защищаете, – это то, чем вы управляете.

– Я могу… – Я сглотнула комок в горле. – Я могу сделать это во имя герцога. А он возьмет на себя ответственность за ту защиту, которую я предложу.

Он кивнул:

– Похвальный план, если предположить, что герцог Ксун достаточно умен, чтобы признать твою лояльность. Но так ли это? – Он обнял меня за плечи. – Я всегда знал, какая ты особенная, Джанель. Однажды ты уже провела армию через весь Джорат…

Я протестующе захныкала:

– Я этого не делала. Ксалторат…

– Она выбрала тебя не случайно [287]. Орет совершает ту же ошибку, что и его отец Арот, и эту же ошибку совершит герцог Ксун – они видят в тебе низшего, того, над кем они владеют идоррой. Они видят в тебе невесту, вассала, просителя… Кого-то покорного. И это неправда. Запомни мои слова, дочь моя, – прежде чем все кончится, ты вновь поведешь армию через весь Джорат. Твоя идорра покроет всю империю, и Куур склонится пред тобой.

Его слова поразили меня, подобно ударам. Я уставилась на него, во рту пересохло, а горло сжалось.

– Я всегда ценила ваш совет. Вы помогли мне, когда остальные не смогли. Но это… Вы ошибаетесь, отец. Вы ошибаетесь. – Я замолчала, чтобы собраться с мыслями. – Это ведь проверка, да? Подобно тем играм, в которые вы играли со мной раньше, чтобы убедиться, что я избежала порчи Ксалторат. Вы пытаетесь убедиться, что я не потеряю себя из-за гордости и амбиций.

Он улыбнулся:

– Ты так легко видишь меня насквозь.

– Я знаю, я – своевольна, – сказала я, – но я не торра. Я знаю свое место. Когда придет мое время подчиниться идорре герцога Ксуна, я это сделаю.

Отец Зайхера обнял меня за плечи. Но стоило ему заговорить, и на лестнице раздались шаги. В комнату ворвалась Нинавис:

– Джанель! Ты ведь сказала, что та колдунья в Мерейне была белокожей долтаркой? – Она не выглядела напуганной, но ее настойчивость было невозможно игнорировать.

– Да. А что случилось?

– Ну, мне не хотелось бы вас прерывать, но она здесь [288].

Поскольку император Кандор построил Атрин как скотобойню, а не как столицу, на многих крышах были расположены башни. Башни, где можно было сидеть и наблюдать за несколькими извилистыми, петляющими улицами одновременно, или, например, поднять тревогу, или организовать оборону.

Сэр Барамон как раз сидел в одной из таких башен, когда увидел, как женщина с кожей цвета снега [289] ведет к нам вооруженных солдат, и потому послал Нинавис найти меня.

– Я ведь не ошибся? – Сэр Барамон прищурил глаза, разглядывая фигуры. Солдаты остановились в тупике, споря о том, в каком направлении идти.

– Нет, – сказала я. – Не ошибся. Это Сенера. – Я узнала ее даже на таком расстоянии; то, как она стояла, как покачивала бедрами, произвело на меня столь же неизгладимое впечатление, как и цвет ее кожи. Я почувствовала охватившую меня дрожь ужаса. Эта колдунья уничтожила целый город, используя магию.

Теперь она прибыла в Атрин. И направлялась в апартаменты Барсины.

Не нужно было быть великим гением, чтобы понять зачем. Только тот, кто знал, что барон Тамин мертв или Осужден, мог надумать поселиться в его пустых апартаментах. Только тот, кто пережил нападение на Мерейну. Так что либо у Сенеры возникла та же идея, что и у нас, и она искала место, где могли бы спрятаться она и ее люди…

… либо она искала нас [290].

– Вон, – Нинавис потянула меня за руку, – небесные пути. – Она указала на крыши. Я увидела, как все больше мужчин переходили дорогу, направляясь к нам.

Может быть, это было просто совпадение. В конце концов, по небесным путям в Атрине путешествовало больше людей, чем по улицам лабиринта.

Но и не заметить, что подобное путешествие отрезало нам пути к отступлению, было нельзя.

И вели себя эти люди, шедшие по небесным путям, как солдаты.

– Они здесь из-за нас, – пробормотала я. – Наверняка. Быстро собирай наши вещи.

– Может быть, я могу помочь? – предложил отец Зайхера.

Сэр Барамон нахмурился, глядя на него:

– Хотя это, конечно, хорошее предложение, жрец, но я не уверен, что ты можешь помочь…

Отец Зайхера не обиделся на этот отказ – глаза его все так же светились теплым весельем:

– Куда бы вы хотели направиться? Я предполагаю, куда-нибудь в пределах Атрина?

Я заморгала, уставившись на него, а брат Коун испуганно пролепетал:

– Но, отец! Это же Джорат. Вы уверены, что такая демонстрация разумна?

– Не волнуйся. Меня никто не будет преследовать за то, что я колдун. Эта глупая сказка бога-короля о Джорасе и его потомках все-таки дает некоторые преимущества. Но не вздумай рассказать об этом Дому Де Арамарин. Я ни разу не платил им взносов [291].

Отец Зайхера поправил аголе и поднял руки, став в позу танцора перед выступлением. Он что-то прошептал, тихо, нежно и бархатисто, голосом, способным увлечь в объятия дремы тысячи беспокойных младенцев. Энергетические нити выплывали из его пальцев, фрактальные формы сливались в воздухе в математические мотки. Во всем этом был какой-то порядок, закономерность. Это притягивало меня, словно я могла понять его значение. Энергетический круг посветлел, а затем остыл, оставив в центре зеркальный блеск.

Зеркальный блеск, который не отражал крыши позади нас.

– Колдовство, – пробормотал сэр Барамон.

– Кровь Джораса, ты, болван. Он не может быть колдуном, как на это ни посмотри. – Кобыла Дорна поднялась по ступенькам с несколькими сумками, перекинутыми через плечо. – А теперь хватай наши вещи и пошли. Ты ведь знаешь поговорку про коня и подарок? Она сейчас как раз применима, так что хватит ныть.

Сэр Барамон запротестовал.

– Следуй за мной, – приказала я ему, нырнув обратно в дом. Мне совершенно не было нужно, чтобы джоратское отношение сэра Барамона к магии вступило в противоречие с нашей потребностью в отступлении. Я взвесила свой дорожный саквояж и позволила ему забрать его собственные сумки, размышляя о том, что я должна быть рада, что с самого Толамера обычно держала свои вещи собранными, как будто мы всегда готовы к дороге. Я понятия не имела, какие безделушки из барсинских апартаментов случайно соскользнули в карманы Дорны, но, как только у меня выдастся такая возможность, я обязательно пошлю Кэлазану свои извинения и замену.

Вернувшись на крышу с дорожными запасами, я увидела, что солдаты притаились на расстоянии всего нескольких крыш отсюда. Я даже могла разглядеть их светлокожие лица и почти была уверена, что под гримом и масками прячутся йорцы.