Хронос. Ледяной поход (СИ) - Митюшин Дмитрий

Пароль снят. Сработало.

— Да. На прошлой неделе. На «Авито», — ответил Дмитрий Борисович.

Куратор кивнул, приняв отзыв.

Возникло чувство раздвоенности. Он, военный пенсионер, едет в машине с липовыми агентами ФСБ. В то же время беседует с вновь прибывшими. Раздвоенность исчезла также внезапно, как и появилась.

Рассмотрел спутников куратора.

Высокий, спортивный молодой, лет двадцати пяти, мужчина и невысокого роста брюнетка. Практически, девочка.

— Мои коллеги, — представил Руслан, — капитан Прилуцкий, Ян Максимович, и младший лейтенант Дарья Фархади.

«Интересная у девочки фамилия, — подумал Дмитрий Борисович. — И в имени Руслан сделал ударения на „я“. Наверно афганка. Или из тех краёв», и представился:

— Воронцов Дмитрий Борисович.

Лёгкая дрожь в коленях постепенно ушла.

Давно, очень давно не испытывал такой дрожи. Даже когда по заданию Хронослужбы ликвидировал агентов «Ти-Эс-Эй» своего хроносреза.

— Прошу, господа. Чай, кофе?

— Нет, благодарю, — за всех ответил высокий, — нам нужно поговорить.

— Тогда, пройдём в гостиную, — Дмитрий Борисович развернулся и направился в комнату.

В гостиной Дмитрий Борисович с Русланом сели в кресла, Прилуцкому с девочкой предложил диван.

— Простите, что спрашиваю, — обратился Дмитрий Борисович к лейтенанту, — судя по имени, вы из Афганистана?

— Нет, — улыбнулась та, — из Хамадана. Это в Иране.

Воронцов кивнул.

— Слушаю вас.

— Дмитрий Борисович, — начал Руслан, — теперь кроме меня к вам на встречу могут выходить и вот эти мои коллеги. Пароли согласно графику.

Бывший прапорщик снова кивнул и подумал: «Видать, что-то случилось. Обычно контакт только с одним куратором, а тут — сразу трое. Не к добру. И телефон Антона не отвечает».

— Могу поинтересоваться, почему?

— Да, — ответил Прилуцкий. — Дело в том, что ваш сын…

— Что⁈

Сердце пропустило удар и помчалось галопом. Неспроста Ириша сегодня жаловалась. Чует, мол, сердце, с Тошкой что-то случилось. Но какое отношение Антоха имеет к Хронослужбе? Какое? Эти мысли пронеслись в голове мгновенно. Вслух произнёс:

— Что с Антоном⁈

— Вы не волнуйтесь, — ответил Прилуцкий, — Антон попал в прошлое. Совершенно случайно. Мы занимаемся его возвращением.

В горле мгновенно пересохло. Ничего себе «не волнуйтесь»!

Когда визитёры заговорили о сыне, он ожидал, чего угодно. Но чтоб Антоха угодил в прошлое!

— Когда? — прохрипел Дмитрий Борисович.

— «Когда» в смысле «исчез»? Или «когда» в смысле «куда» попал? — поинтересовался Руслан.

— И… то… и другое.

Прилуцкий глянул на Струкова и снова перевёл взгляд на Дмитрия Борисовича.

— Антон транслоцировался сегодня. В шесть десять утра. В июнь тысяча девятьсот семнадцатого, в Галицию. На нейтральною полосу Юго-Западного фронта русской армии. Незадолго до июньского наступления.

— Чёрт! Ну почему именно туда? — Дмитрий Борисович обхватил голову руками и почти на полминуты замолчал. Наконец, откинувшись на кресле, снова глянул на Прилуцкого. — Он же не воин. Тюфяк. Я его в армию отправил, чтоб мужиком стал. А он и там ухитрился писарем стать. Парень — компьютерный гений, вот местные офицеры его и эксплуатировали по этой части. Он им там сетку провёл.

— Антон в том времени уже около полугода. Он…

И Прилуцкий рассказал, что Антоха попал в плен к австрийцам, как его освободили пластуны под командованием подпоручика князя Романа Голицына. О том, что они подружились, и по протекции молодого князя Антошка принят на службу в чине подпоручика. Назвался графом. Оказывается, пару раз участвовал в бою и неплохо себя показал. В настоящее время живёт в Петрограде у князей Голицыных, родителей Романа, и служит в министерстве путей сообщения.

— Н-да, — Дмитрий Борисович потёр переносицу. — Не думал, что с Антошкой случится что-либо подобное. Фантасмагория какая-то.

И грустно усмехнулся про себя: «Ну да. А то, что сам работаю на Хронослужбу из далёкого будущего, не фантасмагория?».

— Дмитрий Борисович — отвлёк от мыслей голос Прилуцкого. — По нашим данным американцы не знают, что вы — наш агент.

— А зачем они тогда заявились?

— Это связано с Антоном.

— Что? Час от часу не легче. Он-то им зачем понадобился?

Хроноагенты быстро переглянулись.

— Пока не знаем. Но им зачем-то нужен ваш сын. Заверяю вас, мы делаем всё возможное, чтоб вернуть Антона назад, и чтоб не дать американским спецслужбам захватить его. Он под нашей постоянной охраной.

«Врут, — решил Дмитрий Борисович, — врут, что не знают. Наверняка врут. То, что охраняют, правда. А что не знают, за каким таким сын понадобился америкосам, врут. Стопудово, как скажет Антоха».

— Вы и ваша супруга тоже находитесь под нашей защитой. Тем не менее, будьте предельно осторожны.

— Я… могу… его увидеть?

Прилуцкий кивнул девушке:

— Лейтенант.

Та протянула тонкий планшет. Дмитрий Борисович взял и ткнул в пиктограмму «Пуск» посреди экрана.

Два офицера идут по улице какого-то городка. Тот, что справа… Точно. Антоха! Невидимый оператор приблизил изображение. Антон в форме подпоручика, судя по шифровке на погонах, сорок четвёртого полка.

Рядом молодой поручик, чуть выше Антона.

Звука нет, о чём говорят, не ясно.

— Это князь Роман Голицын, — прокомментировала девушка.

Кадр сменился.

Антон за столом с пожилым мужчиной, красивой женщиной в возрасте и прелестной юной красавицей.

— Князь Василий Фёдорович Голицын, — продолжила комментировать очаровательный лейтенант, — княгиня Надежда Сергеевна Голицына, урождённая Салтыкова, и их дочь княжна Анастасия.

На следующем видеоряде Антоха прогуливается под руку с красавицей-княжной по летнему Петрограду. Девушка смотрит на его сына влюблёнными глазами. У Дмитрия Борисовича сжалось сердце и защипало в глазах. Юная княжна не идёт ни в какое сравнение с той разбитной девахой, с кем он как-то увидел Антошку. Подходить не стал, чтоб не смущать сына.

Новый кадр. Антон в гражданском мундире в кабинете.

— Это он на службе в МПС, — сообщила лейтенант.

— А почему без звука?

— Указание руководства, — сухо произнёс Прилуцкий.

— Я могу передать ему что-то вроде видеописьма.

— Можете. Да, и вот ещё что-то. Если будут очень настойчиво интересоваться, где Антон, скажите, что его временно привлекла к работе ФСБ. Как талантливого программиста. Супруге лучше сказать тоже самое. Хотя решать вам.

(рядовой Советской армии)

23 апреля 1984 г.

Ограниченный контингент Советских войск в Афганистане

Центральный военный госпиталь

г. Кабул

Дима очнулся вчера. Открыв глаза, увидел белый потолок. Тут же зажмурился от яркого света.

Как сказали врачи, у него ранение в ногу. Сквозное. Кость, слава Богу, цела. И касательное ранение головы. А ведь пуля могла бы вышибить мозги. Дима вспомнил ту часть боя, когда появились странные люди, представившиеся агентами, или кем там ещё, Хронослужбы двадцать четвёртого века.

Всё похоже на сон. Или на бред. Наверно из-за ранения в голову и словил «глюки».

Дима быстро выкинул из головы всю эту чушь. Здесь, в госпитале, он как в санатории. Нет. Гораздо лучше. Как в раю. Ни тебе обстрелов, ни нападений на колонны. Чистая палата, девчонки-медсёстры.

И впрямь — рай. Если б ещё нога с головой не болели…

После обеда (ему, как и всем лежачим, еду принесли в палату) всех четырёх соседей вывезли в коридор.

Внутрь вошёл мужчина с белом халате, под которым виднеется повседневная форма. В смысле не местная «афганка», а обычная выходная форма, которую носят в Союзе. Даже в кителе. И как ему не жарко? На голове фуражка с красным околышем.

Очень знакомый мужчина.

Дима аж рот приоткрыл от изумления. Один из тех, что из «глюков». Старший лейтенант Кузнецов.