Дмитрий Чвилев - Становление
Народ, все еще находясь под впечатлением, тихо перешептываясь, побрел обратно на площадь.
Казнь явно удалась.
* * *— Всем спасибо, все свободны, — в завершение дня сказал я. — Увидимся на празднике моего воцарения, там и обсудим все оставшиеся дела.
Толпа в едином порыве поклонилась, прощаясь со своим королем.
Марию тем временем просто раздирало любопытство, что же с ней не так. Теперь, когда мы все спустились с помоста и народ получил возможность лицезреть девушку, все поменялось. Такого внимания красотка не ожидала — на нее засматривался практически каждый, проходящий мимо и обращающий на девушку внимание.
Попросить развязать ее Мария не решалась, все еще опасаясь зловещего и жестокого короля.
В целом вече прошло удачно, и разъезжались все довольными.
— Я навел справки, сир. Ваша популярность растет, — подытожил вечером Ирван.
— Великолепно. Так и до Империи недалеко.
Когда я пришел в свою комнату, то обнаружил дрыхнущего на кровати Василия (естественно, в звериной форме) и Марию, пристегнутую на поводке к королевскому ложу. Девушка изумленно оглядывала свое тело и свой наряд, ощупывая и осматривая себя со смесью восхищения, удивления и недоверия.
— Поначалу от Васи шарахалась да от «магических» вещей из нашего мира, — сказал Макс, заходя в комнату. — Потом перестала. А вот к своему новому облику до сих пор привыкнуть не может.
— Что со мной? — смущенно пролепетала девушка.
— С тобой? — я зловеще оскалился и двинулся на красотку. Мария испуганно подалась назад.
— Ладно, мне пора, — фыркнул Макс, наблюдая за разыгрывающимся спектаклем. — В отличие от вас, ваше королевское высочество, мои планы куда более просты и быстротечны.
— Например?
— Например, в замке слишком много симпатичных служанок, чтобы выстраивать такую многоходовую комбинацию, как с ней, — фыркнул компаньон, тыкая пальцем в пленницу. — Вечно ты любишь все усложнять. В общем, меня ждут уже, а вам удачи.
При этих словах щеки девушки слегка покраснели.
Тяжело вздохнув, я прошел к шкафу и достал оттуда большое зеркало.
— Надо же, какая она милая, когда смущается, — облизнулся Каин.
Поставив зеркало перед девушкой, я принялся с интересом наблюдать за результатом.
Смесь эмоций получилась воистину гремучей — на лице пленницы, чередуя друг друга, проскочили восхищение, недоверие, сомнение, радость и вновь недоверие.
— Но… — дрожащим голосом произнесла она. — Как?
— Сначала ответь, нравится ли тебе, — улыбнулся я, отвязывая поводок от ложа.
Мария нерешительно кивнула, все еще не веря в произошедшее, и разглядывая себя в зеркало.
— Правильно, пусть расслабится. Сейчас слегка успокоится, шарахаться от нас перестанет. Увидит, что мы не такие злобные. Там и ошейник можно будет снять, не только поводок, — одобрил внутренний собеседник. — Как раз обнимешь, утешишь.
— Так вот какими методами ты девушек соблазняешь! — захихикал я. — Ошейник одел, потом снял — все, она твоя.
И, обращаясь уже к Марии, добавил:
— А поувереннее? А то я что-то сомневаюсь.
Еще раз посмотрев в зеркало, девушка твердо сказала:
— Нравится.
— Можешь же, когда хочешь, — умилился я. — Мы тебя усыпили, перенесли в одно магическое место и отдали на растерзание косметологам. Прямо на дому у меня.
Пленница сначала хотела испуганно ахнуть, затем передумала. Любопытство взяло свое.
— А что это за звери такие, косметологи? — пролепетала она. — Неужели я сплю?
— Косметологи — это сородичи парикмахеров, педикюрщиц, манирюрщиц и прочих причудливых зверей, — еще более запутал девушку я. — И все они над тобой поколдовали. Заодно и магические костюмеры поработали. Наряд нравится?
Мария, продолжая разглядывать себя в зеркало, уверенно кивнула.
— Красивые человеческие одежды технологического мира, — вздохнул Каин. — Жаль, что твоя Ксюша с компанией ее сами одевали. Интересно, что за белье они ей подобрали?
— Тебя доставили обратно, пока ты еще спала. Вот и результат.
— И когда эта магия рассеется? — нерешительно спросила девушка. — Сколько времени у меня есть?
— Нисколько. Это навсегда, — огорошил я Марию, любуясь ее красотой. И так красивая от природы девушка теперь превратилась в настоящую секс-бомбу, способную сражать наповал одним взглядом.
— А одежда?
— Это подарок, — отмахнулся я. — Ты под нарядом еще проверь, там должно быть нижнее белье красивое. Сам не видел, тебя служанки одевали. Сейчас отвернусь, чтобы не смущать.
— Как жаль, как жаль… — вздохнул Каин. — Ну ничего, уже скоро. А все же, может, голову повернешь назад? Всего лишь пол-оборота, одним глазком.
— Нет, — я был неприступен. — Только на доверии строятся хорошие отношения.
Из-за спины раздался удивленный писк, а затем недоверчивое, радостное шептание. Каин, словно издеваясь, принялся посылать мне мыслеобразы того, что я мог увидеть, если бы обернулся. Пришлось сдерживаться, сглатывая слюну.
— Это же безумно дорого…
— Можно оборачиваться?
— Да.
Я обернулся и окинул ошеломленную девушку взглядом. Та в ответ посмотрела на меня, но уже не недоверчиво, а со смесью благодарности и задумчивости.
— И что оттого, что дорого. Для своих людей мне ничего не жалко. Считай это компенсацией за переживания, которые ты понесла по моей вине. И прости за то, что произошло на площади. По-другому было нельзя. Это было необходимо для того, чтобы оставшихся сообщников Сеньки выловить. Ну а толпа — ей-то что, ей хлеба и зрелищ подавай. Не держи на них зла, идет? — я потянулся к шее девушки. На этот раз Мария уже не отпрянула.
— Нечего над моим методом смеяться было, — хмыкнул Каин. — Как ошейник снимешь — так сразу обнимай ее давай.
— Да подожди ты…
Сняв с шеи девушки атрибут рабства, я объявил:
— Ты свободна. Вольна идти куда пожелаешь.
Губы девушки задрожали от нахлынувших чувств.
— Спасибо, мой король, — попыталась поклониться Мария, сдерживая слезы.
— Ну же, будет, не плачь, — поднял я ее за подбородок. — Все наладится, ведь ты теперь свободна!
— Но мне некуда идти… — всхлипнула девушка.
— А то мы не знаем, — цинично фыркнул Каин. — Но надо же тебе предложить хоть какой-то выбор, чтобы ты потом думала, что решила остаться по собственному желанию.
— Свобода выбора, — вздохнул я в ответ. — Иногда ее попросту нет.
— Хватит сопли распускать, — одернул меня сожитель. — Давай, Марию утешай, она уже созрела, сейчас расколется.
Изобразив нерешительность и смущение, я приобнял девушку. Недавняя пленница словно этого и ждала — прильнув ко мне, она перестала сдерживаться и расплакалась.
— Тихо, девочка, — пришлось поменять тон на доверительный и успокаивающий. — Все хорошо. Никто тебя не обидит. — Я погладил ее по голове. — Что случилось? Рассказывай, почему ты плачешь. Король поможет, чем сможет.
И Мария рассказала. Уткнувшись мне в плечо, девушка слегка успокоилась и, все еще вздрагивая от пережитых событий, поведала мне свою историю с самого начала: о любви и верности, предательстве и горе, мести и страданиях.
— Так что мне некуда идти… — вновь всхлипнула красотка.
— Да, да, — вновь цинично влез Каин. — Это мы тоже знаем. Давай дожимай ее.
Пришлось послушаться.
— Раз у тебя такая ситуация, то, может быть, останешься в замке? — предложил я.
— А можно? — оторвавшись от плеча, девушка доверчиво подняла на меня глаза.
— Можно, — добродушно улыбнувшись, я погладил красотку по голове. Мария в ответ лишь еще теснее прижалась ко мне, доверчиво обхватив обеими руками, как любимую плюшевую игрушку.
Прервал наши обнимания Василий, протяжно зевнув и недовольно рыкнув, указывая на то, что мы мешаем честным людям, в смысле волкам, спать.
— И правда, пора баиньки, — понизив тон, прошептал я девушке. — Кровать, правда, одна, зато широкая. Уместимся.
Мария отодвигаться на свой край ложа не стала, а доверчиво легла поближе ко мне и, немного поворочавшись, тут же уснула. Столько за день пережить, бедняжка. Вымоталась вся.
— Вот так, кирпичик за кирпичиком, и строится наша Империя, — удовлетворенно произнес Каин, осматривая полученный результат. К слову сказать — невероятно симпатичный полученный результат.
— А ведь Кейт ревновать будет…
— Тогда план Б, — зловеще хихикнул внутренний собеседник, и тут же попытался меня поддеть: — Кстати, нехорошо поступаешь, ай-яй-яй! Как истинный джентльмен ты должен был уступить ей кровать, а сам улечься на полу.
— Вот возьму и на самом деле так сделаю! — пропыхтел я, пытаясь отодвинуть оборотня, развалившегося поперек кровати.
