Стас Тихонов - Угроза внутри
У Кима в горле застряло что-то вроде мотка колючей проволоки. С вытаращенными глазами, он только и мог, что непроизвольно дернуться назад и промычать что-то утвердительное.
– Ну вот! – Алекс с облегчением хлопнула по радиатору, который покачнулся и с чудовищным грохотом свалился на пол. – Вот так я ему и сказала! А если мне даже и нравится кто-то другой, то я все равно не уверена до конца и Ивану докладывать не обязана, так? Потому что вдруг потом окажется, что он мне все-таки нравится больше.
Только-только почувствовав облегчение, Ким опять напрягся:
– А кто… эммм… в смысле, тот, кто-то другой, он…
Алекс уставилась куда-то поверх головы Кима и с отсутствующим выражением почесала оправу очков.
– Он такой умный, аж жуть. Не уверена, что мы друг другу подходим. И чуть-чуть замкнутый… Все время молчит. А если не молчит, занудствует так, что уши вянут. Мускулами, конечно, не похвастает, зато нос-то какой… Страшненький. Честно говоря, мне кажется, я в него…
Медленно и осторожно Ким пятился задом до тех пор, пока не смог завернуть за угол и как можно скорее убраться подальше. Впрочем, он был уверен, что Алекс даже не заметила его исчезновения.
Вечером Ким забрел в Форум, чтобы лишний раз полюбоваться тем, как там все мирно и спокойно. Так оно и было, если закрыть глаза на то обстоятельство, что там был Сенна.
Прогулочным шагом проходя мимо, Ким даже не сразу узнал псикодера. Площадь заполняли те, кто славно поработал и собирался славно отдохнуть, повсюду раздавались оживленные голоса. А синтет сидел в одиночестве на краю лавочки и держал в руке… мороженое?
На самом деле Ким был вовсе не против перекинуться с ним парой словечек.
Он замедлил ход, хотя Сенна делал вид, что в упор его не замечает, а потом, поколебавшись, присел на свободное место рядом.
– Ты это уже пробовал? – поинтересовался Сенна, указывая глазами на рожок с белой шапочкой.
Ким помотал головой.
– Сто́ит. Как и с любым ретро – весь смысл в очаровании, – проговорил Сенна и вдруг, почти к ужасу Кима, поднес шапочку ко рту и лизнул. Выражение лица у псикодера стало совсем отсутствующим, и Киму в душу закралось шокирующее подозрение: Сенна – сладкоежка?
– Я возвращаюсь в Коллектор сегодня вечером и спешу вкусить сполна от благ цивилизации, пока есть такая возможность, – серьезным тоном пояснил тот и неожиданно спросил: – Почему ты сказал, что он бесполезен?
Киму пришлось напрячься, чтобы вспомнить, когда это он такое говорил и про что именно.
– А, ну… – Ким поискал слова. – Просто мне кажется бессмысленным определять чьи-то способности по результатам тестов.
– История с Ришатом навела тебя на эту мысль? – Сенна спросил так, словно и правда интересовался его мнением.
Ким пожал плечами.
– Не только. Пока нет того, ради чего стоит поднапрячь силы, никогда не поймешь, на что способен.
– Или на что хочешь быть способным, – проговорил Сенна куда-то в пространство и после небольшой паузы опять принялся угощаться.
– Вы считаете по-другому? – Ким спросил из вежливости: он в любом случае собирался оставаться при своем мнении.
– Нет, – неожиданно отозвался Сенна. – Я разделяю твою точку зрения. Собственно, Совет обратился ко мне, как к эксперту по определению, и я сказал им примерно то же самое. – Сенна неожиданно усмехнулся, не донеся до губ свой рожок, – Возможно, это уже было неважно, но консулам стало спокойней на душе, – псикодер в первый раз за время разговора повернул голову к Киму, – По крайней мере, господину Эдо не составило большого труда уговорить их согласиться на твое предложение.
Эдо? Уговорить их согласиться? Киму показалось, что Сенна на что-то намекает, и он сделал выстрел наудачу:
– Если вы так и думали, то почему… в смысле вы же работали в Коллекторе и никогда не говорили…
– Почему не заявил раньше, что не верю в эту систему? – договорил за него Сенна, снова сосредотачиваясь на лакомстве. – Коллектор – хорошее место для наблюдений, а я… люблю наблюдать.
– За чем?
Сенна хрустнул рожком, задумчиво прожевал и только затем поглядел на Кима.
– Знаешь, мифы и архетипы на ровном месте не возникают. Я не случайно попросил назначить наставником Ерика именно тебя: мне было любопытно, не оживет ли один из старых. Тот, в котором трое, объединившись, способны на многое.
Ким мало что понял, но оговорку Сенны заметил:
– Двое, – поправил он, отворачиваясь от псикодера, чтобы отфутболить обратно мяч, пущенный ему в ноги каким-то мальцом.
– В студии у Лексуса вас было трое, – возразил Сенна. – Кстати, как ни забавно, а у Тори чутье профессионала – этот потенциал в вас заметил и он.
Ким нахмурился. Их было трое, да, но Индра…
– Иметь хорошего врага не менее важно, чем хорошего друга, – проницательно заметил псикодер. – Насчет Ино и тебя я был уверен задолго до появления третьего. Но сейчас не так важно, за кем наблюдал я, потому что я не первый консул Совета. И даже не восьмой.
Какого вопроса от него ждут на этот раз? Ким смотрел, как псикодер отправляет в рот маленький острый кончик вафли. Какого бы ни ждали, ужасно хотелось пойти наперекор.
– А, ну тогда все совершенно понятно, спасибо. Немного неясно только, в чем там смысл этого вашего очаровательного ретро, но больше мне и спросить-то нечего.
Сенна улыбнулся, оценив ход.
– В плане манипуляции массами смысл примерно тот же, что в тринадцатом секторе. В предметной реальности – опять-таки, как и в случае с сектором: ни малейшего.
Ким смирился: играть с псикодером бесполезно. Все равно всегда приходится говорить о том, о чем он хочет.
– При чем тут тринадцатый сектор?
– А его нет, Ким, – неожиданно легко сказал Сенна, поворачиваясь к Киму, – Это выдумка, которой придали вид тщательно охраняемого секрета. Она нужна для того, чтобы поддерживать в людях чувство уюта и безопасности. Ведь, говоря откровенно, осознание того, что ты живешь в консервной банке на поверхности враждебной планеты, может довести до нервного срыва кого угодно.
Ким видел Город совершенно иначе, но не стал спорить.
– Особенно если у него нет другой возможности ощутить свободу и полноту жизни, кроме как позволять себе баснословно дорогую ретро-еду, – докончил Сенна. – В древние времена для этого писали картины и книги, отправлялись в экспедиции к неизведанным территориям и делали другие столь же бессмысленные вещи. Сейчас едят фуа-гра или мильфей.
– Да и фуа-гра не всем, похоже, помогает, – только и пробормотал Ким.
В синтет-сити царили покой и еще большая тишина, чем обычно. Многие обитатели уже уехали, но никто из оставшихся больше ни разу не прошел мимо Кима, не наклонив голову в знак приветствия. После событий в Форуме Ким только один раз мельком видел Готама и едва узнал его: Готам был без капюшона. Показывал всему миру бритую голову с тонкой косичкой.
Придя домой, Ким разлегся на треугольном мешке, рассеянно прикидывая, захочется ли ему еще когда-нибудь в жизни играть в «Космическую угрозу» и не потратить ли в таком случае деньги на что-то более насущное, чем окулус. Через минуту шторка резко распахнулась:
– Видел, как ты пришел, – сообщил Ерик, просовывая половину себя в ячейку, – Айда со мной!
Верный своей клятве больше никогда не протестовать против Ериковых вторжений в его ячейку, Ким лишь кротко поинтересовался:
– Куда и зачем?
– В первый, елки! Лех приезжает и еще наши. Узнаем что как у них!
Ким не сомневался, что Ерику абсолютно по барабану, что и как у детей из Коллектора, но невтерпеж подловить своего главного конкурента по акробатике, Леха, едва тот ступит в Город, и в подробностях расписать свои подвиги.
Но в конце-то концов почему бы и нет?
Главный гейт был загружен больше всех, на площади царила суматоха, как всегда пахло едой, и агонизировали от горячих новостей экраны на стенах. Транспортеры и слайдеры прибывали и отправлялись. У дверей дежурили, стоя навытяжку, бдительные внутренние силовики.
Они поднялись к терминалу и встали, оглядывая толпу сверху. Ерик вдруг отчетливо фыркнул и махнул кому-то рукой. Проследив за направлением его взгляда, Ким увидел среди белокурточников Фарида. Тот злобно стрельнул глазами в их сторону, но ответить не мог, и Ерик пережил несколько минут чистого удовольствия, демонстрируя ему богатый арсенал непристойных жестов.
Небольшая группа синтетов прошла к гейту, и внутренние проводили их строгими взглядами.
– Я так и не понял, дадут им заниматься генерией по-своему или нет, – заметил Ким.
– Ага, – невпопад ответил Ерик. Из гейта вышли трое фитоморфов: это были явно родители с дочерью, и Ким, приглядевшись, узнал в зелено-полосатой девушке Лену, – Ничего себе она яркая стала!
Ким вдруг вспомнил, как на том самом месте, где сейчас стояла, восхищенно оглядываясь, Лена, лежало скорченное тело Ришата.
