Fallout: Дорогой из желтого кирпича (СИ) - Выборнов Наиль Эдуардович

- Это почему же? - девушка нахмурилась.

- Потому что ты - дочь вождя, - без обиняков заявил я. - Потому что он наверняка собирается выдать тебя замуж, а я не хочу портить ему планы. Потому что я совсем из другой компании, и то, что ты мне предлагаешь, у нас называется блудом, и за это очень жестко наказывают. Мне продолжать?

- Да плевать мне, чего там хочет папаша! - выплюнула мне в лицо Нина. - Я хочу тебя, и ты мне дашь то, чего я хочу, иначе… Иначе, тебе же и хуже будет, понял?

- Не нужно злиться, - я примирительно поднял руки перед собой. - Не нужно устраивать сцен, пожалуйста. Я этого не заслуживаю. Ты меня совсем не знаешь, так что…

- Заткнись, - перебила меня девушка. - Ты боишься проблем с моим отцом? Знаешь что, я тебе устрою это!

И она пулей вылетела из палатки, пепреполошив Джима, который вскочил на лапы и принялся лаять. Да, похоже, что ему тоже не понравились интонации девушки.

Сперва я сел обратно на лежак, а потом вскочил, чувствуя как мое сердце бешено заколотилось. Она пообещала устроить мне проблемы с отцом, а у нее ведь есть немало способов для этого. Она может рассказать все, что угодно, и поверят ей, а не мне, чужаку.

Усилием воли я преодолел мелкую дрожь, которая стала сотрясать моё тело, и принялся натягивать на себя панцирь и дополнительные бронещитки. Что-то мне подсказывало, что если ко мне в палатку заявится разъяренный папаша, то одеться мне уже не дадут. Быстро надев броню, уже давно подогнанную так, что она ни капли не стесняла движений, и натянув поверх разгрузочный жилет и пыльник, я принялся собирать рюкзак. Собственно говоря, все мои вещи и так лежали в нем, потому что в палатке моей не было даже сундука, а это был единственный способ держать вещи в порядке.

Покидав в рюкзак свои вещи, я затянул горловину, после чего стал разворачивать тряпки, в которые была завернута винтовка. Достал ее, зарядил, дернул на себя затвор и большим пальцем перекинул предохранитель. Если все пойдет по сценарию, который я уже успел нарисовать себе в голове, я до последнего буду пытаться разойтись без стрельбы. Пробьюсь в сторону Торгового Форта, не станут же они штурмовать его из-за меня.

Или станут? Большой вопрос. Если вождь почувствует, что ему нанесено оскорбление, то он может попытаться отомстить. И не только мне, но и всем мормонам. Он ведь может пойти на них войной.

Щенок тоже заметался по палатке, похоже, он почувствовал, что я собираюсь уходить. Я посмотрел на него, и у меня защемило в груди. Я намеревался оставить его здесь, будучи уверенным, что уж собаке-то ничего плохого Битые Псы не сделают, они им поклоняются в конце концов. Но уж слишком я привязался к Джиму.

Брать его с собой? А почему бы и нет в самом деле, с собакой всяко будет веселее, чем одному. Я свистнул, и щенок радостно побежал за мной.

Когда я вышел на улицу, то понял, что мой побег безнадежно опоздал. К моей палатке шла большая группа воинов племени во главе с самим вождем. Рядом с ним была и Нина, она шла чуть в стороне, и выглядела одновременно очень злой и растерянной. Уж не знаю, что она рассказала своему отцу, но, очевидно, она не ожидала от него такой реакции. А вот вождь был просто в ярости, это было видно по раскрасневшемуся лицу. На бедре у него висела кобура с моим же Кольтом. Черт, вот будет смешно, если меня застрелят из моего же пистолета.

- Как ты мог?! - спросил у меня вождь, едва заметив, что я вышел из палатки. - Мы приняли тебя, мы учили тебя тому, что умеем сами! Как ты мог так отнестись к нам?! Ты нарушил все законы гостеприимства, Михаил!

- Я не знаю, что она тебе наплела, - ответил я, остановившись. Винтовка висела у меня на груди, мне хватит одной очереди для того чтобы положить всех, включая вождя и его ненаглядную дочку. - Я не тронул твою дочь и пальцем. Наоборот, это она домогалась меня последние несколько месяцев. И я каждый раз отшивал ее, исключительно из глубокого уважения к тебе.

Не знаю, возымели ли мои слова какое-то действие на вождя, яростное выражение с его лица так и не пропало. А вот воины племени, кажется, прислушались ко мне и даже замедлили шаг. Но не знаю, из-за моих слов это, или из-за того, что они разглядели висевшую у меня на груди винтовку.

- Не сметь врать мне! - заорал вождь, кажется, окончательно теряя всякую связь с реальностью. - Нина сказала, что ты затащил ее в палатку и пытался изнасиловать. Ну-ка дочь, скажи, где он тебя трогал?

- Тут, - глянув на меня упрямым взглядом, девушка дотронулась до своей груди. - И тут, - схватилась она уже за пах. - Я еле вырвалась от него, мне было дурно, и я сразу побежала к тебе, папа.

Вот ведь сука. Ей еще и хватило совести на то, чтобы так нагло врать. Да еще и показать, где я ее якобы трогал.

- Это ложь, - спокойно ответил я. - Я к твоей дочери даже пальцем не прикоснулся.

- Если это ложь, то почему она пришла ко мне вся в слезах? И почему ты надел броню и забрал оружие и вещи? Скажи, что ты не собирался бежать.

- Твоя дочь пришла к тебе в слезах, потому что она прекрасная актриса, и ей только в театре выступать, - ответил я, и поморщился. Ну да, откуда дикарю вообще знать, кто такая актриса, да еще о такой сложной вещи, как театр. У них тут из всех развлечений только танцы вокруг костра и тотемов. - И да, я собирался бежать. Потому что после того как отверг ее в последний раз, она сказала, что устроит мне проблемы с тобой. А последнее, чего мне хочется, это огрести проблемы с тобой. Тем более, что мне осталось жить в твоем племени всего-то жалкие два месяца.

- И что, неужели ты думаешь, мы тебя не догнали бы? - вдруг вступил в разговор Авонэк, которые был среди воинов племени. У него, кстати говоря, тоже было оружие, револьвер тридцать восьмого.

У остальных были копья и ножи. Если начнется драка, то первыми надо будет выбить именно вождя и Авонэка. Остальные большой опасности не представляют.

- Думаю, если у вас мозги на месте, вы не стали бы меня преследовать, - ответил я. - Это может очень плохо закончиться. Вождь, я предлагаю спокойно поговорить. Если у тебя после этого останутся ко мне претензии, то я уйду из племени. Вы все равно не сможете мне ничего сделать своими ножами и копьями.

Я был абсолютно уверен в том, что говорю, и старался говорить спокойно, надеясь, что и вождь меня послушает.

- Нечего с ним говорить, вождь, - вдруг проговорил Авонэк. - Чужак лжет.

И тут я понял, что изначально ошибся в оценке ситуации. Похоже, что Авонэка и Нину что-то связывало. Ну да, в кого же влюбиться самому лучшему воину и разведчику племени, как не в дочку вождя? Это же единственная более-менее недоступная цель, тогда как остальные женщины могут оказаться в его доступности по единственному желанию. Я не знаю ни одной из незамужних женщин племени, которая отказала бы ему.

- Взять его! - приказал вождь, показывая на меня пальцем.

Я успел отреагировать быстрее чем его люди, все-таки тренировки дали о себе знать. Вскинув винтовку, я большим пальцем переключил режим огня на автоматический, и дважды утопил спусковой крючок.

С такого расстояния можно было даже не целиться. Первая очередь попала в Авонэка и когда-то лучший разведчик племени, завалился на землю, щедро заливая ее кровью из простреленных легких. Вторым был вождь, но ему повезло, он успел броситься на землю, одновременно доставая из кобуры пистолет. Этой связке движений я сам его и научил: уйти из-под вражеского огня и одновременно выхватить оружие.

Две пули ушли в молоко, а еще одна попала в плечо вождя, причем очень удачно так, что рука его повисла плетью. Достать оружие левой рукой он не мог, потому что свалился на нее, да и неудобно было тянуться.

Остальные воины племени рванули ко мне, и я не без сожаления расстрелял еще двоих. Больше всего в тот момент я желал, чтобы дикари поняли, что бежать на меня совершенно бесполезно, а бежать надо наоборот от меня. Но нет, воины племени были слишком преданы своему вождю, а он приказал взять меня.