Антон Текшин - День Десантника
— Ну, пойдёмте тогда.
— Куда, простите?
— Искать настоящих бойцов.
Сопровождаемый недоумённым взглядом, Энджело направился в узел связи. По пути ему то и дело попадались останки бандитов и рабов, яростно сражавшихся за каждый отсек убежища. Еще неделю назад от этого зрелища инспектор гарантированно хлопнулся бы в обморок, а сейчас лишь старался не наступить босой ногой на чьи-нибудь внутренности.
В помещении связи, к счастью, погибших не было. Побледневший Лисовский включил простенький агрегат на треноге, от которого пошел мерный басовитый гул. Никакого голографического изображения не предусматривалось, в наличии были лишь наушники и микрофон.
— Так, Альфа-Браво… семь-четыре, кажется… пять или восемь? Да, без разницы, мне же сегодня везёт… — бормотал Энджело, склонившись над древней клавиатурой.
— Кому вы звоните? — не выдержал Лисовский.
Инспектор жестом призвал его к тишине и прижал микрофон к губам.
— Да, алло! — Видимо, на той стороне вышли на связь. — С кем я говорю? А капитан Родионов уже вернулся? Ой, как здорово, позови его, пожалуйста! Да, в курсе, скажите — чокнутый инспектор, он поймёт! Хорошо, то есть так точно, подожду.
Лисовский уже хотел воспользоваться заминкой, чтобы удовлетворить своё любопытство, как Энджело вновь затараторил:
— Алло, капитан? Ну, приём, какая разница? А я пока ещё раздумываю над твоим щедрым предложением, так что не надо от меня ваших жаргонных словечек требовать! Нет, не на базе, а в логове наркоторговцев, так получилось, долго рассказывать вообще-то. Слушай, у меня к тебе предложение… Да не знаю я, те, кого видел, выглядели очень даже мёртвыми, потому как вряд ли аборигены стали бы брать пленных… Они в рабстве находились… Говорю же, долго рассказывать, ты мне лучше ответь, сколько вас на орбите? Да, ты правильно понял — предлагаю совместную операцию… От миротворцев будет согласие, от Корпорации — поощрение, с вашим командованием как-нибудь тоже утрясём, придумаете, под каким видом это провернуть… Ничего себе — манёвры! Ну ладно, тебе виднее… Наводить будут местные, так что веселье обещаю! Тогда до встречи, готовь личный состав, а мне ещё кучу вопросов решить надо… Ага, пока, то есть конец связи!
Инспектор со злорадным смешком потёр ладони и только тогда заметил недоумевавшего Лисовского.
— Слушай, Влад, а батальон — это много?
* * *— Вот и всё, дорогие мои, что я хотел вам сказать, — толстячок развёл руками. — Надеюсь, вы не пожалели о потраченном времени. С теми из вас, кто жаждет автографов, встретимся через полчаса в фойе, спасибо за внимание.
На сцену вернулся пришедший в себя распорядитель:
— С нами был глава Корпорации, стратегический консультант Звёздного Десанта, подполковник Энджело Мастерс!
Зал взорвался бурными аплодисментами. Растроганный оратор откланялся и покинул сцену. За кулисами его ждала смуглая девушка, ласково гладившая свой округлый животик.
— Элиза?! Что ты здесь делаешь?
— Ребята на штурмовике подвезли, — с улыбкой ответила она. — Решила неожиданно нагрянуть и проверить, чем занимается мой благоверный.
— Как видишь — делом! — Он привлек к себе девушку и нежно поцеловал. — Как малыш?
— Толкается, — пожаловалась Элиза. — Боюсь, вырастет беспокойным и суетливым, как его отец…
— Мистер Мастерс?
За их спинами показался представительный мужчина средних лет, облаченный в рясу.
— Вы получили наше письмо?
— А, вы от Понтифика, — вспомнил Энджело. — С миссионерами точно не получится, а от вкладов наш Фонд никогда не отказывался. Аборигены Глории самостоятельно решают, какую веру им избрать.
— Надеюсь, увидев размер пожертвования, вы решите, что для них предпочтительней католицизм, — поклонился священник.
«Представляю, как развеселится Лисовский», — подумал Энджело, улыбнувшись.
Единственное, что они с Владом делали на деньги из Фонда, — держали людей как можно дальше от процветающей Глории.
Александр Шакилов
ЗВЁЗДНАЯ РАДОСТЬ
Лорд-адмирал Особо Дальнего Флота Её Величества с трудом открыл глаза.
И тут же закрыл. Голова трещала, будто изнутри в неё вбивали сваи. Малейшее движение ресницами вызывало приступ мигрени.
Рука вслепую обшарила тумбочку у кровати, столкнув на древний ковёр из натурального пластика пустые бокалы и остатки вчерашних закусок. Когда на истыканной сигаретными ожогами полировке ничего не осталось, лорд удивлённо хмыкнул. Как же так? Непорядок! Пятнадцать астронавтов на сундук, суперкарго к стенке!..
Прищурившись, космический волк, гроза трех галактик, окинул взглядом вешалку для мундиров и обнаружил на ней лишь помятую парадную форму с ободранными аксельбантами и следами губной помады на воротнике.
Пивка бы, тоскливо ковырнул в носу лорд-адмирал. Увы, «жигулевское» на борту закончилось ещё позавчера.
— СВИСТАТЬ ВСЕХ НАВЕРХ!!! — рявкнул он, приподнявшись на локтях.
Это заговор! Измена! Кто посмел?!
И самое главное — где взять?
Как восполнить потерю?!
* * *Выли сирены в отсеках, в такт им вибрировали позвоночники бойцов мобильного десанта. Эхма, душа в тельняшку по полета светло-тёмных!
Крики, ругань, тычки в рёбра — сержанты гнали отделения к капсулам. Новобранцы, безусые пацаны, испуганно озирались и пытались спрятаться кто в реакторной, а кто и в пункте регенерации. Ветераны шли молча, не дёргаясь, — знали: всё равно особист спустит дроидов-ищеек, а у тех на дезертиров нюх особый. С пацифистами в Особо Дальнем Флоте не цацкались: расстреливали на месте, да и всё.
Ветераны чеканили шаг.
Новобранцы бледнели и норовили шлёпнуться в обморок.
Сержанты матерились и подгоняли.
«Дедушка» Пит — пять высадок, вместо пупка протез — наставлял молодёжь:
— Мальчишечки, слухай сюды, глупышечки вы мои неразумные. Знаете ли вы, сколько народу гибнет в верхних слоях, в бой вступить не успев? Нет? А я вам, глупышечки, скажу: половина капсул как с куста. Смотря какая внизу ПВО и сколько деталюшек загнал наш зампотех ещё на базе. И с чьих капсул он деталюшки свинтил.
Молодняк дрожал с подобострастием, чтобы доставить ветерану удовольствие. А Пит хохотал так громко, что заглушал вой сирен. Он всегда так делал, когда вместе с капсулой готовился рухнуть в космическую пустоту.
Взревела первая ступень, моментально испарившись вместе с дюзами.
— Счастливой нам дорожки, — подмигнул новобранцам Пит.
Вспышка озарила его белоснежную улыбку. Прямое попадание. И нет больше Пита, пять высадок, вместо пупка протез. Нет капсулы, есть оранжевый сгусток плазмы.
Счастливой дорожки? Сглазил, глупышечка.
* * *С неба сыпались капсулы, как с дойных клонов — блохи. Мария Делакрус по прозвищу Бабец вынула из подсумка тюбик тонального крема. Весь флот атакует до последнего буксира, или Машке в невесомости не закусывать больше.
В свои неполные двадцать Делакрус чётко усвоила: жизнь — это битва.
Её взвод залёг в подвале супермаркета. Наблюдателей к вентиляционным люкам, карточки огня, в дальнем углу оборудовать отхожее место. Взводный лейтенант — хлопчик совсем «зелёный». Естественно, на парня все положили. «Не на корабле, выдрючиваться не надо», — искренне посоветовали ему. Да только мальчик непонятливый оказался: стратегически важный объект, приказ командования, вы у меня под трибунал… Вот Петрович его и грохнул: ствол к затылку, дави спуск, вся недолга.
И взял командование на себя:
— Братва, пожрать бы?
Штыки кровожадно впились в консервы НЗ. Пятерых отрядили наверх. «Без бухла не возвращаться!» — вот это правильный приказ. А то карточки какие-то…
* * *Тряхнуло так, что Толян погнул сферу в трёх местах — низковато отделение управления, хорошо приложило. А если б черепом?.. Сняв ненужную теперь каску, Толян прохрипел:
— Экипаж, живы?! Доложить! Травмы, ранения?
— Механик. Два зуба.
— Молочных?
— Отставить разговоры!
— Наводчик. Ребро.
Отлично. Значит, без потерь.
— Комплект, парни! Заводи!
Взревел движок, провернулись гусеницы. Толян вскрыл секретный пакет и сообщил:
— Стёпа, квадрат две семёрки шесть три по улитке пять.
Приложив к карте линейку, он прищурился, схватил калькулятор, что-то прикидывая, и наконец выдал:
— По прямой двести десять кэмэ примерно. У нас три часа, Стёпа. Надо успеть.
* * *Сегодня у Ли день рождения. Но подарки дарить некому: папа ушёл воевать, а мама на работе, она ведь санитарка в больнице. Наверное, раненых много.
Все говорят: война — это страшно. Говорят и плачут. Но только не Ли. У него есть винтовка с прицелом, дед подарил в прошлом году — посадил Ли на колени, обслюнявил щёку и сказал: «Ути-пути!» Дед — настоящий охотник, в молодости он убил много зайцетигров, целых два. Ли тоже метко стреляет. Он сразится с пришельцами и победит.
