Владислав Жеребьёв - Ретранслятор
Я машинально провел рукой по щетине на собственном черепе, кончиками пальцев скользнув по уродливому квадратному шраму. У парня в шейном платке имелся такой же. Холодный липкий страх медленно, будто кошка, тронул меня мягкой лапкой и осторожно, вздыбив шерстку и гневно пофыркивая, двинулся вперед, продвигаясь все глубже и глубже. Или у парня была такая же авария, или… Я еще более внимательно осмотрел бритую макушку странного субъекта и пришел к неутешительному выводу. Шрамы были идентичны.
Тем временем бритый времени зря не терял. Зайдя в круг, он взмахнул рукой, и солдаты спешно, почти в панике расступились, снимая «кедры» с предохранителей. Уставшие и вымотавшиеся сканеры тоже поспешили убраться из-под властного жеста человека, а затем земля рядом с ним дрогнула, и целый дом, ветхий и покосившийся, захватив с собой гору земли, будто по волшебству начал подниматься вверх. Еще один трюк этого обреченного мира. Левитация. Кто бы мог подумать, что такая сила существует, однако вот она, во плоти, и в этом можно убедиться, просто взглянув вниз. Действо, впрочем, давалось бритому не просто так. Вены на лбу вздулись, по лицу заструился крупный пот, застя глаза и лишая его возможности видеть. Широкие плечи свелись, спина сгорбилась. За несколько секунд прямо на моих глазах он постарел лет на пять, а то и больше. Были бы волосы на голове, наверное, бы и поседеть успел.
Огромные массы земли тем временем медленно, но верно двигались вверх, пока под ними не обнаружилась приличных размеров бетонная плита, кою собственно парень и поднимал усилием воли или еще каким другим хитрым способом. Весь подъем проходил в гробовой тишине, и было отчетливо слышно, как с плиты на землю осыпается гравий и комья чернозема вперемешку с глиной, Едва плита оторвалась от земли на пару метров, как парни с радиоактивными ящиками немедленно бросились к образовавшемуся проему и, скрывшись в нем на пару секунд, появились на поверхности уже без своего страшного груза. Отступление странной группы происходило в том же порядке. Под прикрытием автоматчиков сканеры бодро погрузились в машину, за ними последовали военные, на ходу ставя оружие на предохранитель, а следом за всей честной компанией двинулся и главный персонаж. Добравшись до мирно тарахтящего двигателем внедорожника, мужчина задержался и обернулся. На секунду мне показалось, что наши взгляды встретились, и мне почудилось, будто он увидел меня. Парень даже на секунду задержался, однако через секунду он заскочил в недра автомобиля. Колонна тронулась с места, и через пару минут, подняв облака пыли, внедорожники уже умчались назад к шоссе, оставив нас с пиром в полном недоумении.
— Сколько лет живу, но чтобы такое?! — Дима сел и поскреб бритый затылок. — Чудеса. Вроде и нет таких пси-бойцов.
— А кто знает, какие они есть? — Поморщился я и, встав с земли, начал отряхивать одежду от дорожной пыли. — Мы с тобой такие знатоки, млин. — Об идентичности шрама на голове парня, поднимавшего горы земли, и моим собственным украшением я решил умолчать. Итак, предстояло понять, откуда я так хорошо разбираюсь в оружии. Надо ли думать, что уходить из деревни решено было единогласно.
— Будем искать машину, — печально вздохнул пир. — Перевезем весь хабар в более спокойный район. А ведь какое было замечательное место! Тихо, безлюдно, комарья по лету нет, а сейчас попремся в какое-нибудь болото. Туши свет.
Дима настаивал на немедленном переезде, в то время как я был решительно настроен отправиться в город и пройтись по старым адресам.
— Ну сам подумай, — убеждал я пира, — кто твои пожитки тронет? Парни-то уехали давно, да и потом, ничего они тут не искали, а даже наоборот, прятали.
— А проглот, — насупился мой собеседник. — Сейчас и в гараж-то идти нельзя. Не дай бог, его глаз мерзкий увидит, по какой тропке мы к гаражу сворачиваем, и все, пропало добро, годами добываемое.
— Да ладно тебе…
— Нет, ты ихнего брата не знаешь. В каких бы контрах с остальными Сенечка ни был, однако единомышленников для подобного мероприятия найдет быстро. У меня там и батарейки аккумуляторные, и спирт, и каша перловая в банках. Шмотья нового, ходить не переходить. Мне их на всю жизнь хватит. И обувь, что самое ценное, то я подальше положил. Коробки картонные…
— Ну ладно, — сдался я. — Сходим, полюбуемся на Сенечку да покрепче его свяжем, а поутру сразу начнем искать транспорт. Вот только ума не приложу, куда такую гору барахла перетащить можно, да еще так незаметно, чтоб у остальных вопросов не возникло.
— Будем живы, не помрем, — немного успокоился Дима и, развернувшись, шустро зашагал к свиноферме.
— Неймется ему, черту хозяйственному. — Заскочив на секунду в гараж и слямзив с полки штоф спирта, я поспешил вслед за уже скрывшейся за пригорком фигурой товарища. По берегу прошли быстро, минут за десять. Ни привалов, ни пикников с колбаской и беленькой на берегу водоема, а просто быстрая ходьба. Затем и брод, крохотные скользкие камешки, на которых приходилось балансировать, стараясь не загреметь в студеную воду. Как ни странно, но вода в реке была на удивление холодная. Будто и не речка по полю текла, а горный поток с талой водой. Подумай я об этом раньше, может быть, и избежал бы многих неприятностей, однако на эту мелочь внимания не обратил.
Спеша вслед за пиром, желающим то ли прибить проглота, то ли посадить его на цепь покрепче, я старался выбросить из головы уродливый шрам на черепе пришельца, так весело поднимающего в воздух одной лишь силой воли огромную тяжесть земли, дома и толстенной армированной плиты, будто крышку сундука. Парень был силен, ой как силен. Даже своим скудным умом я это отлично осознавал и, понимая, что опасность осталась позади, радовался, что нас никто не заметил. Интересно, каков тот парень в бою и что он умеет, кроме жонглирования деревенскими постройками? Небось валандаться не стал бы с Сенечкой, раздавил бы как клопа и дальше пошел, ногу о землю вытерев. Добрый я, ох какой добрый, да то и понятно. Дерьма местного еще толком не хлебнул. Однако жестче становиться было нужно. Нужда, холод, враги за каждым кустом, пока не окунешься, вынырнув из теплой уютной постельки в собственном замкнутом мире, ни за что не узнаешь.
Заброшенная постройка встретила нас темнотой и сыростью. Солнце, ушедшее за горизонт, уже не пригревало, а его задорные желтые лучики не расчерчивали на полу затейливые узоры.
— Эй ты! — Дима включил фонарь и зашарил широким белым лучом по пыльным закоулкам. — Жив еще? — Сенечки не было. Очень скоро нашлись и обрывки веревки, перерезанные перочинным ножом, а за ними и цепочка следов в пыли. Присев на корточки около четкого пыльного следа, пир закусил нижнюю губу.
— Ушел, — резюмировал я.
— Увели скорее.
Я внимательней пригляделся к следам, но кроме отпечатков ног проглота ничего различить не смог.
— С чего ты взял? — Рука почти уже на автомате прошлась по голове, где уже набирала рост серьезная щетина. Один только участок, огороженный рубцами, отказывался давать всходы.
— Видишь, — Дима направил луч фонаря на отпечаток. — Следы такие, будто подталкивал кто. То с пятки на носок идет, то с носка на пятку. Иногда и вовсе… — луч переместился чуть дальше, — и вовсе ширина шага увеличивается, а тут, — луч снова вильнул по полу, — шажки мелкие, как будто запнулся и пытался сохранить равновесие.
— Но других-то следов нет. Не по воздуху же его толкали.
— Вот это и самое странное.
— Что делать будем? — нахмурившись, я поднялся и подошел ближе к пиру.
— Уходить надо. — Развел он руками. — Только время-то мы упустили. По ночи на неохраняемой территории шастать себе дороже. На какую угодно шваль нарваться можно. Ладно наш Сенечка, так и остальные же в банды сбиваются и шарят по округе. За пару обуви, что у тебя на ногах, — Дмитрий кивнул на мои новые ботинки, — и зарезать могут.
— Но мы же с тобой вроде пси-бойцы, — напомнил я приятелю, зябко ежась и оглядываясь по сторонам. — Типа суперкрутые и тому подобное.
— Только вот ворье об этом не знает, а уж снайпер с СВД и вовсе. Засядет такой на точке, чтоб угол обстрела пошире, и пялится в оптику. Пулю, брат, еще никто не останавливал.
Проблемы начались с самого начала. Пир ни в какую не желал бросать свой склад с хабаром, хоть сам отлично понимал, что если и придут сюда, то не по его душу, а за припрятанным шмотьем с провиантом.
— Машина нужна. — Дима хмуро топал вперед, поминутно сплевывая и странно охлопывая себя по карманам. Складывалось впечатление, что он что-то искал. — Машина, большая, грузовая, на ходу. Где же я такое богатство возьму в это время?
Казалось, отчаянию пира не было предела. Работающие-то колеса, на ходу, «Волга» там или «багги», из остатков слепленный, это еще куда ни шло, но целый грузовик?!
