Кэти Тайерс - Байки из дворца Джаббы Хатта-4: Время горевать, время танцевать (История Оулы)
Это были первые вежливые слова, которые она услышала за два дня. Сожалея о своей напускной храбрости в городе, когда она могла сбежать от мастера Фортуны, а затем об очевидной нехватке смелости в этом дворце, она свернулась в тугой маленький комок, уложив обе лекку между колен.
— Спасибо, С-ЗПО, — проговорила она. — Ты не знаешь, что происходит?
Танцовщица быстро мотнула головой на другую сторону трона Джаббы.
— Ц-ЗПО, ™ поправил робот, сохраняя галантность. — Насколько я понимаю, Его Великолепие наказывает йаву. Вероятно, тот что-то замышлял против него. Каждый здесь надеется убить другого, насколько я успел заметить. Я… о!
Еще один вскрик оборвал его. Он повернул голову.
Оула слегка толкнула его в твердый холодный бок голым локтем.
— Расскажи мне о той… картинке, которую другой дроид показывал сегодня утром, — настойчиво сказала она. Она должна была узнать это сейчас. Она научилась не надеяться на второй шанс.
— Что? — Ц-ЗПО развернул к ней металлическую голову на шее-шарнире.
— Этот… человек.
Люди выглядели почти как тви'лекки, но, к сожалению, были уродливы… так же, как Джаб-ба выглядел одной чудовищно мутировавшей лекку, раздувшейся до ужасных размеров. — Кто это был?
Голос Ц-ЗПО просветлел.
— О! Это мой… — он замолчал, чуть не сказав «владелец» или «хозяин» — ведь теперь он принадлежал Джаббе, — но по началу его речи было ясно, что он имел в виду.
Тви'лекка потрогала себя за ошейник, почувствовав неожиданное сочувствие. Не обратив внимания на его запинку, она сказала: — Я видела его.
Он поднялся, широко разведя руками: — Боюсь, это невозможно.
— Его зовут Люк? — спросила Оула.
Глаза Ц-ЗПО блеснули в темном задымленном воздухе.
— О Творец! Да. Да, его так зовут. Где он был?
Оула с грустью начала рассказ. ** Оула облегченно расслабилась в кресле, обрадованная, что ее первый космический полет завершился гладко. Джеррис Рудд, работник Биба Фортуны и их пилот-сопроводитель на время короткою путешествия с Рилота на Татуин, предупредил ее, что неожиданные песчаные бури или появление неприятелей могут затруднить их приземление. Оула подогнула ноги, желая как можно быстрее выпрыгнуть из этой тесной кабины. У себя дома на Рилоте, глубоко в подземных районах, где ее отец был предводителем клана и пользовался уважением восьми сотен соплеменников, она считалась превосходной танцовщицей. Высокие взмахи и чувственные покачивания ее лекку завоевали дюжины обожателей.
Четыре месяца назад Биб Фортуна убедил ее подняться на поверхность. Он похитил ее вместо того, чтобы заплатить ее отцу, как того требовал обычай. Он запер ее — и еше одну девушку тви'-лекку, еше младше и миниатюрнее, — в своем доме на Рилоте, где управлял прибыльным контрабандным бизнесом. Он купил им самое дорогое обучение на шести мирах: четыре месяца занятий с самыми элегантными и опытными придворными танцорами.
Старшие танцоры с презрением относились к старомодным и простым, но изяшным манерам ее клана. По мнению Оулы, ее клан сохранил веру и достоинство, которые утратил весь осталь-ной мир в погоне за тем, чтобы подстроиться под работорговцев и контрабандистов. Выгода была смертоносным божеством для тех, кто ей поклонялся.
Но все же обучение увлекало Оулу. Сбежать она не могла, а танцевать любила. Двойной со-блазн получить власть и славу забросил крючок в ее душу. Артисты Фортуны выбрали танцевальные образы для девушек: Сиенн была чуть младше, наивна и бесхитростна; Оула казалась знающей, искушенной и холодной. Сиенн стоически терпела, когда гримеры Фортуны наносили татуировки в виде изящных цветочных гирлянд вдоль ее нежных лекку. Оула держала Сиенн за руку и вытирала ее беззвучные слезы.
Сиенн была слишком юна и ранима для работы, которая сделала ее красоту товаром. Тви'лек-ки называли таких, как она, «закуской» — — один глоток, и клиент съест ее. Их пожилая старшая преподавательница, еще гордящаяся остатками красоты, старалась сделать Сиенн жестче.
— Не будь такой аппетитной, — предупреждала она. — Пусть они пускают слюни, но не могут укусить.
Оула пригладила лекку и встряхнула плечами. Ее и Сиенн обучали лучшие. Их готовили к лучшей участи.
Сиенн сидела на соседнем сиденье, одетая в простую накидку с капюшоном — — как у Оулы, но в бледно-желтую, а не темно-синюю, — и поглаживала лекку со свежими татуировками.
— Еше болят? ~ тихо спросила Оула.
— Все в порядке, — настойчиво заверила Сиенн. — Все…
Дверь кабины скользнула в сторону. Внутрь шагнул Джеррис Рудд. сто семьдесят сантиметров мерзости. Рудд был первым человеком, которого она узнала. Возможно, все люди одевались в мешковатую порванную одежду. Возможно, они все так отвратительно пахли и у них была спутанная шерсть, покрывавшая головы (больше всего у Рудда воняла именно эта шерсть). Если это так, то все люди были подонками. Чтобы подчеркнуть ее образ искушенной особы, Рудд дал Оуле крошечный кинжал.
— Помоги Сиенн, — усмехнулся он. — Если сможешь.
Она вспыхнула, но убедилась, что кинжал достаточно острый, прежде чем заткнула его за пояс.
— Хорошо полетали, девочки? — — Рудд потер грязные руки. — Неплохо приземлились, я думаю. Даже не грохнулись.
Он хлопнул в ладони перед лицом Сиенн.
Сиенн вжалась в кресло. Во время прыжка в гиперпространство Рудд» несомненно, пытался проверить ее обучение.
Оула знала всего несколько сотен слов на общегалактическом, но ее ухо различило намеренно упрощенную речь. Это ее задевало. Она могла догадаться о значении гораздо большего числа слов в контексте.
— Это было хорошее приземление, — твердо сказала она.
— Пора отстегиваться, — он жестами изобразил расстегивание ремней, — и выбираться. Вы полюбите Татуин.
Сиенн нажала кнопку на сиденье. Ремень безопасности отошел в сторону.
— На что он похож?
— Немного напоминает Рилот. УВИДИШЬ. Идем.
Они едва успели спуститься в жаркий посадочный сектор — песчаная земля позади них напоминала жаркую сторону Рилота, яркую и совершенно непригодную для жизни. Металлический голос объявил: — Стой, где стоишь. Никому не двигаться. Голос был совершенно не мелодичен. Он резал слух как металлический скрежет. Оула подчинилась приказу. Голос исходил от человека, полностью облаченного в белые доспехи. Оула посмотрела на нею. Ей приходилось видеть трехмерные изображения имперских штурмовиков. Трое из них стояли между потрепанной передней капсулой маленького корабля Рудда и единственными воротами в песчано-каменных стенах посадочного отсека. Один подошел к Руду: — Предъявите документы.
Оула без труда перевела это слово. Медленным движением, не сводя глаз с бластерных винтовок, Рудд полез в перепачканный потом заплечный мешок. Штурмовик выхватил его. Сиенн стояла не двигаясь и дрожа.
Наконец он вернул Рудду мешок. Его соратники опустили оружие.
— Это очень распространенный класс корабля, — объяснил он. — Такие часто используют те, кто хочет проскользнуть мимо надзора.
— Я, — сказал Рудд, — обеспечиваю сопровождение. Я…
— Оставьте, — оборвал главный штурмовик. — Мы знаем вашего босса, Джаббу ждет сюрприз. Очень скоро.
Солдаты позади него рассмеялись. Третий штурмовик продолжал держать оружие наготове.
— Мы обыщем их корабль, — медленно проговорил он.
— В этом нет необходимости, — заверил Рудд — — Я чист. Я получил предписание несколько минут назад.
Несомненно, было ошибкой говорить это штурмовику. Оула, Сиенн и Рудд провели следующий час под охраной империев, съежившись на земле в глубокой тени, пока двое штурмовиков обследовали каждый квадратный глекк челнока. Они вышли, спокойно пожав плечами.
— Проходите, — сказал главный штурмовик. — В этот раз никакой оплаты.
— Огромное спасибо, — тихо проворчал Рудд; какой бы ни была эта «оплата», она пугала его. — Идем, девочки.
Оула двинулась вперед немного быстрее и избежала его шлепка. Уголком глаза она заметила, что Сиенн оказалась не столь проворной.
— Что они ищут? — спросила Оула, когда они протискивались по узкому переулку.
— Не что. Кого. Судя по тому как они обыскивали нас, они ищут кого-то.
— Кого?
— Не знаю. Не важно. Не спрашивай. Я и так уже выбился из графика, — проворчал он, забывая снизойти до упрощенной речи.
Он запихнул их в бесколесное транспортное средство с тремя моторами в кормовой части. Оула заняла заднее сиденье.
— Фортуна будет занят более чем на час. Нам придется… — — его раздраженные слова потонули в грохоте мотора.
Оула глядела через борт транспорта, пока Рудд вел его по маленькому безобразному городку. Он стоял полностью над землей, нерационально построенный из сплошного камня. Она уже чувствовала тоску по дому. Мусор кучами лежал вдоль квадратных зданий, таких же уродливо оранжевых, как песок Татуина. Рудд сделал несколько поворотов, и Оула могла бы потеряться, если бы не. ее безошибочное чувство солнца. Если ты не можешь ориентироваться на Рилоте, ты погибнешь раньше времени.
