Руслан Мельников - Охотники на людей
Потом повезло, когда удалось завалить в отборочных поединках пятерых противников, включая Леньку.
Потом повезло набрать необходимое количество баллов на хэдхантерских тестах.
Да, пока ему везло. Но везение должно быть полным, иначе оно и не везение вовсе. Иначе все предыдущие достижения обернутся та-а-аким разочарованием!
Информационный выпуск закончился. Пошли анонсы вечерних программ. Народ в приемной оживился, на время позабыв о предстоящем собеседовании. Что ни говори, а рекламу сейчас умели делать увлекательной.
На экране замелькали нарезки кадров из очередного группового трес-файтинга. Именно так в наш просвещенный и циничный век официально называют гладиаторские бои. Вот уж где мочат друг друга по-настоящему! Вот где режут на куски и рубятся в капусту. У гладиаторов — свой конкурс. Жесткий и бескомпромиссный. Конкурс на выживание, а не на замещение вакантной должности в заезжей хэдхантерской команде.
После грамотно составленного клипа боевика пошла панорама колизея. Одного из многих, понастроенных в последнее время в крупных процветающих городах, через которые проходит трес-трафик. М-да, колизей… Это слово больше не пишется с большой буквы. Колизеев теперь слишком много. Колизей стал понятием нарицательным.
Огромный ревущий стадион, стилизованный под древние амфитеатры, но оборудованный иначе. Высокие надстройки трибун. VIP-зона в первых рядах. Дорогущий фастфуд, попкорн и напитки вразнос, окошки экспресс-тотализаторов. Овальная арена, присыпанная песком. Двойное ограждение из прочного прозрачного пластика и стальных решеток. Застывшие фигуры охранников в черной форме. Туго натянутая металлическая сетка над ареной. На сетке — видеокамеры. Над секторами трибун — огромные мониторы, куда передается изображение. Так, чтобы происходящее на арене можно было видеть во всех подробностях даже с самых дальних рядов.
На таком стадиончике в футбол теперь не погоняешь. Но кого в наше время интересует футбол?! Кому он нужен, этот футбол, когда тресы убивают друг друга на потеху публике? Организаторы шоу свое дело знали. И человеческую натуру тоже изучили досконально. На кровавое зрелище подсаживаешься, как на наркотик. Смотришь на экран не отрываясь. Мечтаешь увидеть бои вживую, забывая о цене входного билета и о том, во сколько обходится каждый убитый трес.
Борис засмотрелся. Вот камера снова дает приближение. Кровавая игра между двумя командами смертников в самом разгаре. Вместо футбольного поля — арена. Вместо спортивной формы — широкие трес-ошейники особой «гладиаторской» конструкции и нелепые пластиковые доспехи. Вместо кожаного мяча — мечи. И копья. И иное оружие. Специальные агентства проводят маркетинговые исследования, стараясь предугадать, как будет модно умертвлять гладиаторов в новом сезоне, какая смерть стоит дороже и за какие способы публичного кровопускания зрители охотнее выложат денежки.
Крупный план…
Скупые кадры боев. Трупы, кровь, выпущенные кишки и рассеченное мясо закрывают расплывчатые квадратики. Цензура и замануха в одном флаконе. Желаете смотреть специально отобранные рекламно-ознакомительные фрагменты трес-файтинга без купюр — включайте телевизор в указанное время. Хотите увидеть полную версию боев — подключайтесь к платному каналу. Увы, для хуторов это — непозволительная роскошь. Платными каналами могут баловать себя только горожане, да и то, наверное, не все.
— Щербатов! — раздался хриплый прокуренный голос.
Возле кабинета, отведенного для собеседования, стоял долговязый хэд. Дверь кабинета была открыта.
В противоположном углу приемной поднялся Гошка Щерба — рябой детина, нескладный на вид, но очень шустрый в драке. Дверь за Гошкой закрылась.
Собеседование начиналось.
Спокойно! От лишнего волнения толку не будет. Борис заставил себя снова перевести взгляд на экран телевизора.
Шла реклама ночной программы. Трéски для секса… На которых можно смотреть и которых можно купить. Томная музыка, охи, ахи, вскрики… Телебордель гостеприимно распахивал свои двери для озабоченной и — главное — платежеспособной публики. Проституция теперь разрешена. В любых ее проявлениях. И в таких вот тоже. Легальная проституция нынче — выгодный бизнес и неисчерпаемый источник налоговых поступлений.
«Детям до четырнадцати смотреть не рекомендуется», — стыдливо предупреждала заставка. Тоже особая разновидность цензуры-заманухи.
Извивающиеся телочки в символических прозрачных одеяниях и изящных ошейниках, с блестящими цепями, обмотанными вокруг аппетитных форм, были покорны, красивы и соблазнительны. Как всегда в рекламе. Цен, правда, в рекламных роликах не показывали. Кому охота раньше времени отпугивать потенциальных клиентов?
Однако даже такой видеоряд не мог отвлечь от мыслей о предстоящем собеседовании. Борис нервничал. Поднявшись со стула, он сделал звук погромче. Никто не возражал.
Анонсы закончились. Начинались биржевые новости.
Под бойкую музыку прокрутилась заставка: графики, цифры…
— Здравствуйте, уважаемые телезрители…
На этот раз в студии сидел только один человек. Экономический обозреватель. Деловой костюм, очки, лысина, безупречная дикция. Ошейник под воротником. Цепь на ошейнике. Тоже трес… На телевидении их теперь используют практически повсеместно. Очень удобно. Во-первых, идет ненавязчивая пропаганда нового образа жизни. Во-вторых, тресы пашут без отдыха, что весьма ценно в ТВ-бизнесе. А в-третьих — и в-главных — даже популярным ведущим больше не надо платить баснословных гонораров. Наоборот, можно на них нехило зарабатывать, сдавая известных медиаперсон в аренду. Для самых разных целей. Или продавая за двойную-тройную цену.
Борис глянул на бегущую строку. Экономический обозреватель тоже стоил прилично, но все же несравнимо дешевле грудастой блондинки. Мозги телевизионщиков котировались не так высоко, как эффектная внешность и большие сиськи.
— Во всех секторах трес-рынка продолжается положительное ралли, что можно оценивать двояко… — бодро затараторил ведущий. На экране за его спиной появилось несколько ломаных зеленых линий, уходящих вверх.
Борис слушал вполуха, больше стараясь отвлечься от томительного ожидания. Вот если удастся пройти конкурс и влиться в хэдхантерскую команду, тогда, возможно, новости трес-рынка станут его любимой передачей. А пока…
— Стремительно растущий спрос на трудовые ресурсы… — выцепил Борис из словесного потока, — Явственно ощущаемый трес-дефицит…
Вообще-то все верно говорит лысый. Спрос растет, дефицит ощущается. Рабы сегодня в цене. Пардон — тресы. Трудовые ресурсы… Называть вещи своими именами пока не рекомендовалось. И даже осуждалось. И даже вроде бы где-то как-то преследовалось. Хотя чем дальше, тем меньше. Общество удивительно быстро привыкало к новому порядку вещей.
Новому старому. Очень старому.
Но обновленному до неузнаваемости.
— На фоне остаточных посткризисных явлений, падения основных мировых валют, проседания сырьевых рынков и нестабильности финансового сектора уверенный рост трес-сегмента выглядит особенно эффектно, — доносилось из динамиков телевизора, — Инвесторы уходят из нефтянки, банков, промышленных металлов и телекомов в акции трес-компаний и хэдхантерских фирм. Продолжается перетекание капитала из золота и металлических счетов в трес-фьючерсы…
Да, общество привыкло. Но все же о том, что в стране кудряво цветет махровое рабство, пока стыдливо умалчивалось. С высоких трибун рабы именовались трудовыми ресурсами и никак иначе.
А впрочем, какая разница-то? Главное, что рабский труд поднимает развалившуюся экономику. Руки и мозги тресов оказались надежной заменой иссякшему потоку нефтедолларов. Страна заново обрастала жирком. Только уже жирком иной консистенции. Трес-индустрия бурно развивалась и, подобно мощному локомотиву, уже начинала вытягивать тех, кто успел перестроить бизнес под новые рельсы.
— Феноменальный рост вложений в серые и белые воротнички… Неудавшаяся спекулятивная игра на понижение… Отсутствие сколь-либо ощутимой отрицательной коррекции… Сплошная зеленая зона… Увеличение активности мелких и средних игроков… Рекордные объемы торгов…
Экономический обозреватель заливался соловьем, словно сам не являлся тресом, а был сторонним наблюдателем за биржевыми процессами.
— Еженедельный рост котировок составляет…
Цифра впечатляла.
— А в год?! — выдохнул кто-то в приемной. Борис усмехнулся. Значит, не он один прислушивался к экономическим новостям, — Это ж во сколько раз цена тресов поднялась за год?! Сколько бабла умные люди срубили?!
Риторические вопросы остались без ответа.
— Основная интрига… — все бубнил и бубнил телевизор. — На фоне передела трес-рынка, слияний и поглощений… Неподтвержденные, но официально не опровергнутые слухи… Планы создания хэдхантерской госкорпорации… Изменение сложившихся правил игры… Неоспоримый монополист… Прямое участие госкапитала… Государственные интересы… Новые условия… Новые возможности…
