Константин Кривцун - Опаленный звездами
Заняв свободное кресло, я инстинктивно потянулся рукой ко лбу, чтобы поправить челку, но потом сообразил, что волосы еще не успели вырасти и челки никакой у меня нет.
Я выругался и повернулся к Смирнову.
– Может, объяснишь, кто ты такой, в конце концов?
На ум приходили три варианта. Либо Смирнов тронулся умом, либо он является шпионом Американского союза, либо все это – очередная ловушка СВ, а майор обязан тащить меня за собой и втягивать в очередные опасные игры.
Я тяжело вздохнул. Последний вариант, похоже, мне подсказывает развивающаяся паранойя…
– Я – агент разведки, – сухо сказал Смирнов. – Из ПНГК.
Таким ответом майору удалось меня удивить. Первое Независимое Государство Космоса. Очень интересно. Оно-то какую роль играет в этом спектакле?
– И что ты собираешься делать? – высказал я второй вопрос, который мучил меня последнюю пару минут.
– Надо оторваться от погони и уйти к нашим.
– От какой погони? – удивился я и стал оглядывать пространство вокруг авиетки в поисках милиции. – Они еще не спохватились!
Смирнов оторвал одну руку от штурвала и ткнул пальцем вверх. Я глянул в том направлении и увидел здоровенный транспорт, опускающийся прямо на нас.
– Ого! – прокомментировал я свое открытие.
– Ребята не мелочатся! – подтвердил майор.
Наверное, этот транспорт патрулировал воздушное пространство вокруг здания СВ и теперь просто спустился ниже. В боках огромного летательного аппарата открылись какие-то створки, из образовавшихся проемов посыпались солдаты на флаерах и с гравистрелами в руках. Самые шустрые из них уже целились в хвост нашей авиетки.
Время разговоров прошло.
Смирнов не растерялся и рванул штурвал вверх и влево. Наша летающая машина накренилась и ухнула вниз. Неистово сигналили авиетки и транспорты. Мы уже второй раз пересекали поток организованного движения, нарушая все мыслимые правила. Но, к счастью, аварии и в этот раз удалось избежать.
Смирнов входил в штопор, закручивая авиетку по спирали и направляя ее почти вертикально вниз.
– Ты уверен?.. – крикнул я, глядя, как навстречу несется дорожная разметка.
Майор не ответил. У самой земли, когда я уже вжался от страха в кресло и заслонил лицо руками, Смирнов все-таки сумел выправить летательный аппарат и изменил траекторию таким образом, что авиетка понеслась вдоль проспекта.
Но солдаты на флаерах даже не думали отставать. Хитрыми маневрами мы только сбили их прицел на какое-то время. Скоро они снова возьмут наш аппарат на мушку и тогда уж точно не промахнутся.
Майор бросил авиетку вправо, как только появилась такая возможность. Широкий проспект пересекла какая-то улица. Мы свернули на нее и снова начали набирать высоту.
– Куда мы летим?
Смирнов промолчал. Он был полностью погружен в управление авиеткой.
Под днищем летательного аппарата проносились наземные средства передвижения – легковые и грузовые автомобили. Большая часть улиц столицы была отдана под пешеходные дорожки, но по всему городу тянулись и наземные трассы, предназначенные для архаичного транспорта. Именно над одной из них мы сейчас и летели.
Майор петлял из стороны в сторону, сбивая прицел преследователей. В какой-то момент Смирнов совсем близко подвел авиетку к земле. Мне показалось, что еще чуть-чуть – и из-под нас станут сыпаться искры. Но майор уверенно управлял аппаратом, петлял между сигналивших автомобилей и грузовиков, потом на одном из перекрестков вдруг резко развернулся и взмыл почти вертикально вверх.
У меня уже голова кружилась от таких резких разворотов и сумасшедшей скорости. Я тихонько шептал слова единственной молитвы, которую знал. «Отче наш» звучал странно и чуждо под аккомпанемент уханья антигравов и писка оборудования, работавшего на критических нагрузках.
– Сейчас пойдем к космодрому, – известил меня Смирнов.
В следующую секунду мы выскочили из плена домов в свободное чистое небо. Транспортные потоки остались внизу. Теперь лишь серые облака и снежинки, норовящие впечататься в колпак кабины, мешали нашему полету. Майор опять развернул авиетку и снова бросил нас вниз, но на этот раз не настолько круто. Я успел заметить, что своей целью Смирнов выбрал широкую реку Дон.
У реки мы были уже через десяток секунд. Я даже на спидометр опасался смотреть, настолько безумной казалась мне скорость авиетки. Под днищем теперь проносилась черная вода, подернутая мурашками от падающего снега. Впереди рос какой-то мост. Насколько я помнил, это был мост Веденеева…
Вот на нас упала тень от опоры и одного из пролетов, а вот мы уже с другой стороны.
Обернувшись, я заметил, что не все преследователи так же успешно преодолели мост. Яркая вспышка возвестила о том, что как минимум один из солдат не справился с управлением и разбил свой флаер о гранит опоры.
Авиетку сильно тряхнуло – совсем рядом прошла гравитационная волна. Мы чудом остались живы. Смирнов удержал непослушный штурвал и вильнул в сторону, одновременно набирая высоту. Мы выскочили из обрамленного камнем русла реки и понеслись над верхушками деревьев Парка Победы. Я узнавал эти места – скоро должен был показаться Воронежский космодром. Но я просто не представлял себе, что там будет делать майор и как мы сможем скрыться от преследования.
Смирнов не тратил время на сомнения. Он уверенно вел летающую машину, то и дело накреняя ее то влево, то вправо, чтобы избежать возможного попадания. К преследователям тем временем присоединились еще и две милицейские авиетки. Они были мощнее флаеров и с легкостью нагоняли нас.
Дома, дома, дома…
Вокруг мелькали многоэтажки внешних колец столицы. Тут располагались спальные районы Воронежа, поэтому здания были самыми высокими.
Авиетку снова тряхнуло. Летательный аппарат преследователей нагнал нас и с силой ударил в борт. Взглянув на Смирнова, я увидел, что он, скорчив многозначительную мину, рванул штурвал влево и врезался в борт машины милиции. Она вильнула, провалилась на десяток метров и воткнулась носом в ствол березы.
– Идиоты! – прокомментировал майор. – Зачем лезть в ближний бой, если не умеешь нормально летать?
– Скажи лучше, как мы оторвемся от хвоста? – Это интересовало меня сейчас куда больше, чем пилотажное мастерство Смирнова.
– Точно не знаю, – ответил он, кидая нас вправо. – Главное – добраться до космодрома.
– Понятно, – хмыкнул я. – Успокоил…
Внизу потянулись поля. До цели, намеченной майором, оставалось рукой подать. На горизонте уже были видны башни и массивные трубы ускорителей.
Но преследователи не отставали. Огонь по нашему летательному аппарату по-прежнему не прекращался. Как долго мы сможем уходить от выстрелов?
Словно в ответ на мои мысли, что-то бахнуло и хрустнуло в задней части авиетки. Нас еще раз тряхнуло. Попали?
Антигравы заметно потеряли мощность. На пульте разом вспыхнуло с десяток красных лампочек, вибрация корпуса усилилась. На короткий миг авиетка замерла, а затем горизонт перед нами поплыл вверх. Мы падали.
– Подбили, – констатировал Смирнов и после едва заметной паузы добавил: – Суки…
– И что теперь? – по моей спине пробежали мурашки.
– Упадем, – мрачно произнес майор. – Возможно, разобьемся…
Все-таки я был прав, когда подумал о том, что нам не дадут уйти. Только я все еще не понимал, почему мы протянули так долго и почему мой побег не смог предсказать провидец Шамиль. Он ведь совсем недавно так хвалился своими способностями. А может, это их очередной хитроумный план?
Так или иначе, но авиетка падала. Смирнов потянул штурвал на себя, стараясь положить машину на такую траекторию, чтобы мы могли удачно спланировать и приземлиться с нулевым углом тангажа. Если честно, я сомневался в том, что размах крыльев летательного аппарата позволит нам сделать это, но майора расстраивать не стал.
Альтиметр показывал четыреста пятьдесят метров. Падать, по моим прикидкам, мы будем секунд двадцать…
Я вытер со лба проступивший пот. Хорошо, что хоть теперь по нам не стреляют. Преследователи неподвижно зависли на расстоянии примерно километра. Ждут, наверное, когда мы ударимся о землю, не хотят, чтобы их зацепило взрывом. А рвануть может довольно сильно. Я не тешил себя мыслью, что мы выживем.
Смирнов что-то быстро переключал на пульте, прищурив левый глаз, следил за какими-то только ему ведомыми контурами. Там, куда смотрел майор, я видел лишь темный пластик обшивки.
Неожиданно Смирнов поднялся с кресла и, развернувшись, потянулся куда-то в заднюю часть салона, а потом с головой зарылся под пассажирское кресло. Теперь я видел только ноги майора.
– Что?.. – дернул я его за штанину.
В который уже раз Смирнов не ответил.
Наверное, он пытался что-то исправить в механизмах авиетки. Занятие, на мой взгляд, совершенно бесполезное. Починить антиграв в таких условиях попросту невозможно.
