Кристин Раш - Новое восстание
— Не можешь провести без меня даже пару дней, а? — усмехнулась она.
— Без тебя мгновения кажутся годами, — сказал он, сообразив, что обязан подшучивать над ней, даже если настроение для этого совсем неподходящее.
— Бывает и хуже, — отозвалась она, внезапно став очень серьезной. — Что случилось?
— Целый день пытаюсь разбудить Хэна и Лею и не могу, — сознался он. Сдерживать беспокойство он уже не мог. Ландо даже спрятал руки под стол, чтобы Мара не видела, как они трясутся. — Вообще-то я вообще ни с кем на Корусканте не могу связаться.
— Не удивительно, — хмыкнула Мара. У Ландо заледенела спина. Мара не улыбалась.
— Ты был чем-то занят, верно? — спросила она. Новости. Важные новости. Новости, которые ему надо услышать.
— Не играй со мной, Мара.
— Я не играю, Ландо. В том секторе был большой бум.
— Что было?
— Взрыв. В Зале Сената, — ее губы сжались в тонкую линию. В рубку заглянул Каррде и остался, увидев на экране Ландо. — Не бойся. Из того, что я слышала, у Органы Соло всего лишь пара царапин, а Хэн и близко не подходил к Залу.
— А Люк?
— Его вообще не было на Корусканте. Но погибло много народу, а еще больше ранено. В коммуникационных линиях сейчас полный хаос, — Мара оглянулась через плечо. Каррде сел в соседнее кресло.
Ландо облизал пересохшие губы. Он так и знал, что все плохо. Он не знал — насколько.
— Я думал, ты сказала, что взорвали Зал Сената…
Мара кивнула.
— Все пытаются связаться с Корускантом. От политиков до родственников.
Часть линий просто вышла из строя.
— Там, должно быть, такая неразбериха, — вступил в разговор Каррде.
— Это точно. Но хоть транспорт туда летает?
Каррде кивнул:
— Но это не то место, куда я бы хотел поехать, Калриссиан. Из того, что я слышал, все там ждут следующей атаки.
…мог предотвратить…
ФЕЙЕРВЕРКИ
СОЛО В КУРСЕ.
ФЕЙЕРВЕРКИ.
— Ландо, что с тобой? — у Мары был озабоченный взгляд.
— Ты сказала: с Хэном все в порядке?
Она кивнула.
— Кто это сделал?
— Если бы они знали, — опять вмешался Каррде, — Корускант сейчас не стоял бы на голове.
— Ландо?
Калриссиан хмурился.
— А чем Джаррил занимался в последнее время?
Каррде откинулся на спинку кресла. Затем посмотрел на Мару. Та пожала плечами.
— Я не работал с Джаррилом года два, может быть, больше.
— Ты не ответил, — сказал Ландо.
— По-моему, тебе стоит слетать в «Приют», — отозвался Каррде.
— Я не могу там появляться, — оборвал его Ландо, — я думал, ты знаешь.
— А при чем тут Ажаррил? — удивилась Мара.
— Спроси своего приятеля.
— Каррде?
— «Приют» сейчас не тот, что был когда-то, — сказал Каррде. — Не то место, которое я с радостью обсуждаю, Калриссиан.
И не по открытой линии. Что ж, Каррде умел все объяснить.
ФЕЙЕРВЕРКИ.
Джаррил был на Корусканте.
СОЛО В КУРСЕ.
— Спасибо, — сказал Ландо. — Я скоро с вами свяжусь.
Он отключился раньше, чем кто-то из них смог еще что-либо сказать. Сон был в руку.
Он не может без риска слать сообщения, которые никто не получает.
Он должен лететь на Корускант.
Он должен предупредить Хэна, пока еще не поздно.
* * *Куэллер распахнул настежь дверь в кабинет Фемон. По бокам шла охрана, но он махнул им рукой, чтобы не вмешивались. Он хотел, чтобы они смотрели, не действовали.
Фемон сняла со стен маски смерти. Без них помещение выглядело довольно странно. Не единственное изменение. Фемон тоже изменилась. Она начисто оттерла лицо. Он уже почти забыл, как она выглядела без грима. Годы оставили свои следы. Но она все еще оставалась потрясающей женщиной с белой кожей и темно-синими глазами.
Она не удивилась, увидев его.
Но пятнадцать охранников, что пришли вместе с ним, удивились, увидев ее. Их лица были спрятаны под шлемами штурмовиков, а Куэллер все равно ощущал их изумление.
— Я не объявлял готовность номер один, — сказал он.
Фемон поднялась из кресла.
— Это сделала я. Ты слишком увлекся местью, Дольф.
Он испугался, услышав имя, но не показал этого. С тех пор как он вернулся в искусственную атмосферу Алмании, маска работала исправно.
— Мы не готовы, — сказал он. — Поступим по-твоему — получим катастрофу.
— Поступим по-твоему — потеряем преимущество, -эхом отозвалась Фемон.
Она была почти с него ростом. Глаза сверкали от ярости. Куэллер не ожидал, что она посмеет перечить ему, но следовало это предвидеть. Ничто в жизни ее так не волновало, как их миссия. Даже он не сравнился бы с ней. Ей нужно было, чтобы все удалось. Ей нужно было контролировать все, чтобы ничего плохого не могло повториться.
Понимание не вызвало сочувствия, только немую жалость, что собственные нужды привели ее на противоположную сторону.
Он повернулся к охране.
— Отмените приказы. Снять готовность, — сказал он.
— Я не стала бы этого делать, — сказала Фемон.
Один из охранников повернулся к Куэллеру, кивнул и сказал:
— Я поступлю, как вы пожелаете, мой господин.
— Нет! — крикнула Фемон.
— Благодарю, — сказал Куэллер охраннику. Затем подошел к Фемон.
В тесной комнате остро пахло ее телом; она нервничала, неважно, как она держалась при этом.
— Ты считаешь, что я помешан на мести? — спросил он.
— Я это знаю, — руки она держала на виду, но оружия в них не было. Она должна была что-то спланировать. Женщина, подобная ей, ничего не оставит слепому случаю. — Вы с Бракиссом только и говорили о том, как отплатить Скайуокеру.
— Я так и поступлю.
— Сколько угодно, но после того, как мы разберемся с Республикой. Все готово.
— Не все.
— Достаточно.
Он качнул головой.
— Нетерпение — вот в чем причина поражений почти всех больных манией величия, Фемон.
— Это не обо мне.
Он улыбнулся.
— И не обо мне.
Стражники наблюдали, определенно не понимая конфликта. Но пододвинулись поближе к Куэллеру.
— Я изучал историю Галактики, Фемон. А ты?
— История стара, скучна и абсолютна не важна.
— Другими словами — нет, — его улыбка стала шире. Он говорил по-прежнему негромко. И воспользовался всем своим обаянием: — История, Фемон, дает нам уроки. Учит жизни и смерти. Учит, как делаются дела.
— Я знаю, как в ней делаются дела, — сказала она.
— Неужели? — он добавил в голос угрозы, и Фемон почти вздрогнула.
Почти.
Затем кивнула:
— Я знаю.
Он протянул руку и поправил выбившуюся прядь ее темных волос.
— Тогда ты знаешь, — нежно сказал он, — почему я сражаюсь со Скайуокером.
— Месть, — сказала она. — Он что-то сделал тебе и Бракиссу. Давным-давно. Для этого мне не понадобится история.
— Ошибаешься, — он опустил руку. — Я уже отомстил. Завоевание Алмании было отмщением. Я знаю, как убивать, Фемон. Почему, как ты думаешь, я неделю потратил, пытая главарей дже'хар?
— Информация, — у нее был сиплый голос.
Он покачал головой.
— Месть, милая. Месть за смерть моей семьи и уничтожение места, которое я любил. Я думал, дже'хар должны были почувствовать небольшую толику той боли, какую он причинил мне. Я думаю, ты заметила, что с той поры я никого не. пытал.
— Ты нашел способы получше, — отозвалась Фемон.
Он снял с рук черные перчатки, посмотрел на ладони. На полные силы ладони.
— Я и тогда знал способы лучше. Я просто не думал, что Дже'хар их заслужил. Я — разумный человек, Фемон. Тебе следовало это помнить.
— Пытаешься быть честным? — поинтересовалась она. Он подавил улыбку. Ее уверенность пошатнулась. Она проиграла и даже не поняла этого. — Ловишь Скайуокера на приманку, чтобы дать ему шанс защититься?
— Скайуокеру поддавки не нужны, — сейчас он говорил не для нее, для охраны. Он привел их сюда как свидетелей ее измены. — Скайуокер— самый могущественный человек в Галактике.
Фемон рассмеялась.
— А я думала, это ты, Дольф.
— Буду, — голос его был ровен. Он и чувствовал себя спокойно, несмотря на то, что предательство привело его в ярость. Он прошел прекрасную тренировку. Он даже мысленно поклонился учителю Скайуокеру. — Когда победа станет моей.
— Значит, борьба за власть.
Куэллер расхохотался.
— Ты такая простодушная, Фемон. Тебе недостает интеллектуальной сложности, я думаю, из-за пробелов в образовании, — он глянул на стражей. Охрана смотрела внимательно. Один из них даже ослабил хватку на бластере. Куэллер протянул ладонь, сгреб руку охранника и крепко сжал ее.
Тогда Фемон сделала ход. Она потянулась к панели управления. Ошибка. Он сам поставил туда блокировку.
Быстрым движением левой руки, призвав Силу, текущую сквозь него, он поймал Фемон. Затем усилил хватку, подчиняя себе ее тело. Все, кроме шеи и головы.
— Ты кое-чего не знаешь, Фемон, — сказал он равнодушно, как будто бы вовсе ее не контролировал. — Ты не знаешь, что история Галактики — это история Силы. Рьщари-джедаи охраняли Старую Республику, и они верили в честь и порядочность. Но они сочли себя непобедимыми и позволили Палпатину взять над собой верх. Он стал Императором и спустя некоторое время сам забыл об этом уроке. Так что, когда он встретился лицом к лицу с юным Люком Скайуокером,.то поверил, что ему, Палпатину, нет равных. А Скайуокер убил Императора.
