Сергей Лисицын - Перекресток
— Вилли, короче! — не выдержав, рявкнул Фрэд, выпрямляясь в кресле.
Мэри оглянулась, но он жестом успокоил ее. Хотя никакого спокойствия не чувствовал, Вилли просто так тревожить не будет. Если бы еще не жуткое его косноязычие!
— Ну так я ж и говорю, — с обидой заспешил Вилли, — сигнал, значит, с Нежного Ручья идет, а старуха Фергюссон на связь так и не вышла.
Фрэд уже широким шагом шел по веранде к двери в дом.
— Вилли, поднимай парней, все живо в машину, полное снаряжение. В участке остается Большой Эдгар. Подхватите меня на перекрестке.
Он машинально закрепил и подергал застежки бронежилета, проверил работу дисплея в шлеме, нажал кнопку диагностики «Василиска». Мэри уже стояла в дверях.
— Фрэд… пусть ребята идут сами, ты же можешь остаться в участке, я знаю, я контракт видела…
Он только обнял ее, поцеловал в висок и вышел. Дети все так же возились на заднем дворе, и лишь сейчас он почувствовал, как устал. В сорок лет хочется спокойно сидеть на веранде, зная, что твоя семья в безопасности и ты сам тоже. Что будущее твое — это уютный дом, проблемы подрастающих детей и возня с любимым глиссером, на капоте которого стоит, дожидаясь своего часа, банка холодного пива.
Но если твоя профессия — оперативный сотрудник Независимого Агентства Обеспечения Безопасности, а проще говоря, наемный шериф, то достичь такого будущего довольно проблематично.
Серо-коричневый бронированный трансп с низким гулом завис над серединой улицы, вниз поехал язык пандуса. Фрэд, не дожидаясь, когда он опустится полностью, подпрыгнул, подтянулся, его подхватило сразу несколько рук, и он плюхнулся в противоперегрузочное кресло. Одно из восьми разместившихся вдоль бортов.
Занято было три кресла, вместе с Фрэдом — четыре.
Напротив сидел краснолицый здоровяк с таким же, как у шерифа, «Василиском».
— Докладывай, что узнали, — кивнул Фрэд.
— Да, это, ничего, значит. Сигнал как шел, так и идет. Ты ж знаешь, они, значит, сами-то никогда, только вот старушка раз в месяц…
— Да-да, знаю. — Фрэд замолчал, нервно постукивая пальцами по подлокотнику.
Он знал, что все этим кончится. Знал и регулярно гнал от себя мысли об этом, надеясь, что к тому времени, как придется что-нибудь предпринимать, его самого и его ребят на планете Стоунхедж VII уже не будет, уж больно пакостная ситуация складывалась. Когда заказчик в лице местного муниципалитета делал заказ в Агентстве, все казалось достаточно простой стандартной операцией — прилететь, получить полномочия, утихомирить распоясавшихся контрабандистов, решивших, что тихий фермерский район — прекрасное место для организации перевалочной базы и лагеря отдыха, получить гонорар и улететь. Кстати, Фрэнк был глубоко убежден, что если бы контрабандисты не стали хамить местным фермерам, существовали бы и те и другие бок о бок долго и счастливо.
Все так и получилось. Пришлось немного пострелять, Паша Кострич получил заряд из импульсной винтовки в бедро, но в целом все обошлось. Помогла и репутация Фрэда Файерболла и его помощников — с ним не хотели связываться, знали, что он всегда следует только одному правилу — выполнению условий контракта — и служит только одному хозяину.
После ликвидации базы контрабандистов местный люд вздохнул куда свободнее, экономические показатели фермерских хозяйств выросли, к ним зачастили мобильные лавки и коммивояжеры не только сельскохозяйственных фирм, но и недорогих домов одежды, так что все были счастливы.
Особо горячо благодарили Фрэда и его парней «природники» — небольшая фермерская религиозная община, давно обосновавшаяся в укромной долине Томпсоновых гор. В отличие от остальных «двинутых», как называл про себя Фрэд приверженцев разных культов, эти ему нравились: они не занимались фанатичным проповедничеством, были не дураки выпить и не протестовали, если их девчонки встречались с местными ребятами или парнями Фрэда. Девицы, надо сказать, были как на подбор, кровь с молоком, лучше всяких проповедей доказывая пользу простой сельской жизни и близости к природе!
Так вот все и шло тихо и чинно, пока в Томпсоновых горах не нашли «лисий камень» — минерал, научное название которого Фрэд так и не смог запомнить. Применение этого минерала усиливало действие косметических омолаживающих комплексов в разы, облегчало лечение множества серьезных заболеваний и ускоряло регенерацию тканей.
Фармацевтические фирмы и косметические компании вцепились в «лисий камень» мертвой хваткой. В корпоративном мире он стал хитом номер один.
Дело осложнялось тем, что минерал встречался очень редко, все его известные месторождения были поделены, причем каждый раз дележ сопровождался безобразной драчкой с привлечением наемников, подкупом чиновников и жертвами среди местного населения.
После этого возникновение у «природников» неприятностей было делом времени. Фрэд сразу же отправился в поселок и попытался убедить фермерский совет миром собрать манатки, продать землю и свалить. Но те заупрямились.
— Шериф, это наша земля, мы купили ее у правительства, и все наши документы в порядке, — щурясь от яркого солнца, говорил глава совета Джонатан Смолетт, — так что мы не собираемся отсюда уходить. А если и соберемся, то хотим получить справедливую цену.
— Пулю ты получишь, а не цену! — в сердцах бросил Фрэд, но Джонатан лишь хмыкнул:
— Фрэд, ты защитишь нас. Я в тебя верю.
Так все и осталось — корпорации бодались в верхах с планетарным правительством, а община жила своей жизнью, тихо и замкнуто. Лишь маяк, установленный в общинном доме, посылал сигналы «все в норме», да раз в месяц, всегда в один и тот же день, выходила на связь с помощью единственного на весь поселок передатчика и посылала в контору шерифа файл с видеописьмом для внучки, жившей где-то на другом конце Федерации, старуха Фергюссон.
Сегодня старуха на связь не вышла.
Конечно, могло быть и так, что она попросту заболела или, мирно закончив свой земной путь в этой жизни, окончательно слилась-таки с природой, вот только Фрэд так не думал. А думал он совсем другое, но пока держал мысли при себе, чтобы не накаркать.
— На подходе снижайся, войдем над самой землей, по рельефу, — скомандовал он пилоту, — и, как только можно будет, дай нам на дисплеи самую крупную картинку.
Тут же к горлу подкатил вязкий тошнотный ком. Трой, сидевший за рычагами управления, как всегда руководствовался при пилотировании только одним правилом — безопасность. А если драгоценный шеф при этом сблюет, так ничего страшного, на базе отчистим.
Сразу же пошла картинка, подрагивающая, временами перечеркнутая рябью помех, но вполне отчетливая.
Сидящий рядом с Фрэдом Арнольд Рогэ во весь голос высказался:
— Да твою же душу с развороту!
— Всем приготовить оружие, уровень угрозы максимальный, Трой, готовь бортовые пушки, — Фрэд командовал, не отводя взгляда от картинки. — Я надеюсь, ты пишешь сигнал?
— Конечно, Фрэд. — Голос Троя был абсолютно бесстрастен.
Улица поселка была совершенно пуста. Точнее, не так — на ней не было почти никого живого. А вот тела — были. Они лежали, нелепо раскинув руки или, наоборот, свернувшись калачиком на порогах своих домов, около чистеньких белых оград, уткнувшись лицом в белую пыль улицы — а уже у самой площади, на которую выходили двери общинного дома, двигались почти неразличимые фигуры в интерактивном камуфляже. Одна из них подняла короткоствольную, почти квадратную винтовку — пытавшийся скрыться в общинном доме человек ударился о стену, сполз, пятная дерево красным.
— Немедленно прекратить огонь, сложить оружие, дезактивировать средства маскировки, — взревели динамики транспа. Он завис над главной улицей поселка, блокируя нападающих.
Фрэд спрыгнул на землю, отбежал под сомнительное прикрытие старого псевдодуба, росшего возле одного из домов, наставил ствол «Василиска» на площадь, выискивая визором текучие камуфлированные фигуры. По ним пробежала короткая судорога, возвращающая людям цвета и очертания. Шестеро здоровых, нехорошо спокойных мужиков. Стоят расслабленно, оружие опустили дулами вниз, но из рук не выпустили. Сзади свистнули двигатели транспа, Фрэд знал, что Трой поднял его чуть выше и отвел назад, увеличивая сектор обстрела.
Вперед лениво вышел невысокий плотный брюнет. Шлем откинут, ветер треплет длинные угольно-черные волосы. Лицо сухое, вытянутое, нос похож на клюв хищной птицы. В левой ноздре небольшое золотистое кольцо. Но самыми приметными были глаза — небесно-голубые, совершенно невинные, младенческие.
— Шериф, мы — поисковый отряд компании «Скарм Фармасьютикл» и имеем полное право проводить разведку на этой территории. На нас напали, мы были вынуждены защищаться. — Командир наемников издевался и не скрывал этого.
