Владимир Лосев - Война с нагами
Он остановился, потому что на него наваливался приступ кашля, откашлявшись, продолжил пробираться по узкому темному ходу. Он рассчитывал, что найдет Волка метрах в трех-пяти от поверхности, но уже спустился на десять, а того все не было — похоже, маленький гаденыш оттащил его куда-то вниз, возможно, даже отъел от Славы какую-то часть тела. Сердце колотилось то ли от страха, то ли от отравления парами, руки и ноги дрожали, к горлу подкатывала тошнота. Крот спустился еще на пару метров и провалился в пустоту, зацепиться не успел, поэтому пролетел пару метров и грохнулся на что-то твердое, врезавшее ему в бок так, что искры вспыхнули перед глазами.
Когда перед глазами перестали вращаться круги, он приподнялся, охая от боли в треснувших ребрах и осмотрелся. Вадим лежал в довольно широком туннеле, рядом валялась куча кирпичей, на них так неудачно упал, и которые по все видимости играли роль лестницы для василисков. Недалеко лежал Волк, он опознал его по оберегу — глаза на серебряной голове волка светились в темноте желтым светом. Он с трудом поднялся, доковылял до него, пощупал пульс, хоть итак знал, что тот мертв. Разобрать причину смерти новым зрением было невозможно, пришлось доставать зажигалку.
Желтый неровный свет осветил рваную дыру в костюме химзащиты, дальше виднелось обожженное мясо и белый кусок кости — похоже, василиск прожег Воиславу грудь ядом. Вадим посидел рядом, дожидаясь, когда утихнет боль в ребрах, потом взвалил тело на плечо и попытался подняться по кирпичам. Сделать это не удалось, точнее до дыры он добрался, но залезть в нее не получилось: полтора метра по вертикали для него были также недостижимы, как для стоящего на тротуаре прохожего вершина небоскреба. Если бы не было тяжелого тела на плече, он, наверное, смог бы допрыгнуть, но с ним это было невозможно.
Он попробовал набрать номер Бобра, надеясь на то, что ребята сбросят ему вниз веревку и помогут подняться, но из этого ничего не получилось — мобильник оказался вне зоны доступа. В очередной раз он убедился, что под землей не работает никакая связь.
Крот выругался и пошел по туннелю. Выход должен был найтись рано или поздно: каким-то образом василиски же сюда добрались? Тело Волка с каждым шагом становилось все тяжелее, он итак весил немало, а после смерти явно добавил килограмм двадцать. Конечно, у него мышцы накачаны, да и силы стало не меряно, но сколько же он сможет протащить его на себе, тем более, что но в подземелье, где тупики и завалы обычное дело. Да и пахнет здесь не очень хорошо. Туннель бы старым, стены сложены из песчаника, пол плотно утоптан, состоящий в основном из речной гальки. Такое увидел он в первый раз, похоже, кто-то загнал речку под город, но со временем она нашла себе другой путь.
Здесь под землей в промышленном районе города он никогда не бывал, да и насколько ему известно, никто из его приятелей диггеров тоже. Раньше здесь было полно заводов оборонки, поэтому сюда никого не пускали, правда, теперь предприятия перешли в частную собственность и не пускают уже хозяева. А с центром города эти подземелья не связаны, по крайней мере, на картах проходы не показаны, поэтому здесь можно было наткнуться на все, что угодно, даже на поселение нагов.
Прошел он немного, уже метров через двадцать уперся в мощную решетку, сваренную из пятидесятимиллиметровой арматуры. Рядом нашлась пробитая в бетонной стене дыра, ведущая вниз, из нее пахло змеями — похоже, василиски пришли отсюда.
Вадим постоял пару минут, раздумывая над тем, стоит ли ему туда лезть: вполне возможно, что он спуститься и на кого-нибудь нарвется и его сожрут, а с другой стороны он дал слово, что доставит тело Волка к нему в кузницу, в его секретную комнату.
Не просто же так Воислав ему об этом говорил, наверняка можно его оживить, он же говорил, что даже если оторвут голову, то шанс все равно есть, главное, сложить все части вместе. Слава же оборотень, а их убить трудно, если судить по народным сказаниям и мифам. Впрочем, там нигде не говорится о том, сколько может пробыть тело в мертвом состоянии, возможно чем больше пройдет времени с момента смерти, тем меньше шансов на оживление. Он вздохнул. А что делать?
Придется лезть, все равно иного прохода нет, и надо поторапливаться.
Крот вздохнул и полез в дыру, отчетливо понимая, что делает очередную глупость, но остановиться не мог — слово дал. Скоро ход сузился настолько, что он пополз на четвереньках, толкая перед собой тело Волка, которое цеплялось за все, что встречалось в проходе: за куски арматуры, ветки, камни. Его скорость замедлилась, кроме того, мешал меч за спиной, разгрузка, но больше всего то, что руками он ощущал мертвое тело.
У каждого нормального человека труп вызывает инстинктивное отвращение; его безвольность, холодная кожа, потерянная гибкость членов заставляет что-то внутри нас брезгливо кривиться и морщиться даже в том случае, если этот человек был близок нам при жизни. Откуда-то мы знаем, что человека внутри мертвого тела уже нет, он ушел, а то, что осталось, лишь тлен и смерть в чистом виде.
Именно поэтому люди стремятся как можно быстрее избавиться от мертвого тела. Сейчас Вадиму приходилось себя уговаривать, что Волк не умер, а просто спит или находится в коме. Впрочем, этому имелись кое-какие подтверждения. Конечно, дыхания не было, но иногда ему казалось, что он слышит стук сердца, нечасто, может быть один удар в минуту, но оно билось. Хотя возможно, он это себе придумал.
Наконец, ход закончился, и он вывалился в очередной туннель, сначала сбросив туда тело Волка, которое с очень неприятным треском стукнулось головой о бетон, отчего у него внутри мерзко похолодело. Если разобьет Славе голову, то тот может не ожить, без мозга никто не живет, не зря он так о своей голове беспокоился.
Он спрыгнул вниз, поднял Воислава и потрогал череп: повезло, вроде целый, потом сел на бетонный пол и тихо заплакал, уже не пытаясь сдерживать свои эмоции. Итак в его жизни не все хорошо, да еще Волк умер, и он тащится с его телом неизвестно куда — может, даже в логово нагов, а других вариантов нет. И вообще кто сказал, что человек выбирает судьбу? Это она его выбирает и загоняет в такое непроходимое и вонючее дерьмо, что он потом бесконечно долго из него выбирается, а кто-то сверху на это смотрит и наслаждается. Обязательно есть тот, кто смотрит сверху, иначе все теряет смысл, иначе не было бы так мерзко в этом мире.
Он пошарил по карманам Воислава, нашел фляжку со спиртов и выпил всего один глоток, но его хватило, чтобы чуточку поднять настроение.
Вадим стащил уже ненужный безнадежно испорченный ядом костюм химзащиты со Славы и заметил, что дымящаяся рана на груди стала меньше, по краям появился валик из молодой кожи. Это его порадовало: похоже, какая-то регенерация в теле Волка происходила, а значит, он не был окончательно и бесповоротно мертв: в трупе новые клетки не растут. От этой простой в общем-то мысли ему стало легче, он положил фляжку обратно Воиславу в карман.
Вокруг лежала плотная бархатистая тьма, в которой вязли все звуки. Глаза не видели ничего. Если бы он был обычным человеком, то наверное, сошел бы с ума от страха и безнадежности.
Крот закрыл глаза и перешел на свое новое зрение: сейчас он находился на третьем уровне, вниз уходило не меньше пяти, вверх два и именно через них требовалось найти путь на поверхность. Прохода наверх Вадим пока не видел: дальше ста метров для него все сливалось в серой мешанине, а сфокусировать, увеличить, лучше рассмотреть его не мог — что-то мешало.
Он взвалил тело на плечо и потащился дальше, с каждым шагом уходя от завода, от Бориса с его командой, от машины Волка и возможной помощи. Это было плохо, но другого пути просто не имелось.
У него не было ни фонаря, ни нормальной одежды, ни респиратора — ничего из того, что нужно тому, кто спускается в подземелье. Было лишь новое зрение, которое позволяло что-то разглядеть впереди и не спотыкаться через каждый шаг, наталкиваясь на всевозможные предметы, которых хватало в подземелье. Главное, что ему не хватало, так это карты, которая позволила бы наметить маршрут на поверхность. Тяжело идти неведомо куда.
Без плана коммуникаций под землей можно скитаться бесконечно долго, пока человек не умрет от голода. Без карты можно бродить по одним и тем же местам, так как проходы в другие туннели часто скрыты за кучами мусора или завалами, и найти их даже с его новым зрением почти невозможно. Вадим шел, все больше понимая, в какое неприятное положение попал, и словно в подтверждение его печальных мыслей, туннель закончился очередным тупиком, точнее большим завалом. Здесь он положил тело Волка на землю, и долго бродил вокруг, пока не обнаружил очередную дыру, ведущую вниз. Почему-то этот проход он не смог увидеть, а нашел только благодаря запаху серпентария, который исходил от него.
