Василий Головачев - Возвращение «Стопкрима»
Впрочем, люди премьера Матвея не интересовали, его влекла сама идея существования в Крыму одного из МИРов, о которых ему не раз рассказывал отец, сводив на экскурсию к московскому модулю.
К четырём часам дня по трассе Ялта – Севастополь доехали до села Гончарное.
Ни кафе, ни ресторана в селе не было, зато существовала небольшая гостиница, названная здесь «постоялым двором». В ней наличествовало всего два десятка номеров, и почти все они были заняты: берег полуострова интересовал многих туристов, приезжающих сюда на машинах.
Приезжим из Москвы досталось два номера, где они и разместились по четыре человека. Стас осмотрел комнаты, удалился на полчаса и предложил Матвею, размышлявшему, не устроиться ли на ночь где-нибудь у местных жителей, небольшую комнатку для отдыха персонала гостиницы.
– Они готовы уступить, там две кровати, потерпишь?
– Без проблем, – пробормотал Матвей.
На том и порешили. Бойцы группы после ужина завалились спать, Матвей погулял вокруг непритязательного двухэтажного строения «постоялого двора», любуясь проходящим по дороге стадом баранов, и тоже лёг спать.
Глава 8. Пирамида
Встали пораньше, съели по банке тушёнки, оказавшейся в продовольственном запасе в машине, запили чаем и уселись в микроавтобусе, бодрые и весёлые. Отправились в путь.
Не доезжая до поворота на село Резервное, свернули на грунтовую дорогу и увидели впереди, за недалёкими гористыми холмами и увалами, синюю полоску моря.
Бойцы оживились. Долгий путь никого не радовал, а впереди всех ждала живописная природа прибрежного Крыма.
По описанию полуострова, прочитанному в Интернете, Матвей знал, что до мыса Айя можно добраться на маршрутке от Балаклавы, – мыс и город отделяли всего восемь километров, – либо на лодке от той же Балаклавы, но Стас, никого не предупреждая, избрал другой путь.
Путь этот тоже оказался морским, что было правильно, так как к гротам в каменном основании мыса, в одном из которых и был обнаружен спуск к пирамиде, можно было подобраться только с моря.
Никакой особо живописной картины бойцы группы не увидели.
Оставив микроавтобус с водителем у первых скал, огляделись, но, кроме редкого кустарника да сухой жёлтой травы, ничего не нашли: ни знаменитых сосен Станкевича с их крупными – величиной с два кулака – шишками, ни можжевеловых лесов, ни какой-либо фауны – косуль, кабанов, куниц и прочих обитателей местных буераков. Даже змей – здесь водился леопардовый полоз – не обнаружили. Кругом были скалы, склоны холмов, известняковые складки и обрывы.
По тропинке, проложенной местными жителями либо туристами, спустились к воде миниатюрной бухточки, заметили катер, который, как оказалось, ждал их.
– Искупаться можно? – вытер потное лицо Паламарчук.
– Дойдём до места назначения – искупаемся, – пообещал Стас.
Катерок под названием «Смелый» был неказист на вид, но быстроходен. До мыса Айя доплыли буквально за двадцать минут. Остановились в двух сотнях метров от скалистого берега, разглядывая каменистый бугор мыса, растянувшийся на двенадцать километров вдоль моря. Высшей точкой мыса являлась скала Кокия-Кая, что с татарского на русский переводилось как «голубая скала».
Правее, там, где начиналась цепочка гротов, были видны суда: катер, почти такой же обшарпанный, как и «Смелый», и нечто вроде старенькой парусной яхты с опущенными и принайтовленными парусами, с борта которой был брошен трап к устью одного из гротов. Людей на палубах судёнышек видно не было. Волнение на море отсутствовало, и катер с яхтой стояли неподвижно, отражаясь в зеркале воды. Из грота напротив яхты доносились звуки технического происхождения: тарахтение дизеля, металлические удары и стуки.
– Десять минут на купание, – сказал Стас, поднося к лицу бинокль. – Экипируемся и подходим.
Группа бросилась к бортам катера, спеша окунуться в чистую прозрачную воду и смыть пот.
Через десять минут все, освежённые и приободрившиеся, собрались на палубе, и Стас распаковал одну из коробок, в которой оказались специальные костюмы для спелеологов.
– Костюмы надевают трое: я, брат и Мишо.
– А мы? – протянул Паламарчук.
– У вас другая задача. Гоша и Грушин – возьмёте оружие.
– Снайперка? – обрадовался Паламарчук.
– Снайперка не пригодится, да и пистолеты тоже… я надеюсь. Подходим, швартуемся к борту яхты, по трапу переходим на берег. Остальное – по обстановке.
Катер устремился вперёд на малой скорости.
– Данилин, камуфляж.
Один из членов группы быстро переоделся в мундир полицейского.
– Фуражку.
– Жарко же…
– Фуражку!
Данилин недовольно натянул фуражку с козырьком и кокардой.
Словно дождавшись этого момента, на палубе яхты показался человек – матрос в тельняшке. Он поднёс к глазам бинокль. Когда до борта яхты осталось метров двадцать, он крикнул сквозь клацанье дизеля:
– Эй, кто такие?
– Полиция! – сурово бросил здоровяк Данилин.
– Спусти трап, – приказал Стас не терпящим возражений тоном.
Матрос повиновался.
С борта свалилась верёвочная лестница с деревянными перекладинами. По ней группа перебралась на борт яхты.
– Ждёшь здесь, никуда не уходи, – велел Стас рулевому катера.
– Что случилось? – поинтересовался конопатый, загорелый до черноты матрос.
Стас развернул красное удостоверение.
– Федеральная служба безопасности. Приказано свернуть экспедицию. Где капитан?
– Спит.
– Зови сюда. Экспедиционный отряд там? – Стас кивнул на устье грота, давящееся темнотой.
– Скоро должны вернуться на обед.
– Сколько их всего?
– Пятеро… вместе с профессором.
– Гудзовским?
– Да.
– К вам сюда не подходили корабли? Никто не беспокоил?
– Нет, – озадаченно протянул матрос.
– Катер ваш? – Палец Стаса указал на катерок у камней.
– Профессора.
– Понятно. Беги за капитаном.
Матрос ссыпался в кубрик судна и вернулся с пожилым мужчиной в белой рубахе, накинутой на тельняшку, и в холщовых штанах. У него была настоящая седоватая шкиперская бородка, и выглядел он очень импозантно.
– В чём дело, господа-товарищи? – хрипло пробасил он.
Стас снова открыл перед его носом удостоверение, закрыл.
– Федеральная служба безопасности. По нашим документам, в этих местах сохранился склад боеприпасов советских времён, поэтому работа экспедиции временно прекращается.
– Но у нас разрешение… – растерялся бородач. – Ни о каких складах мы не слышали.
– Данилин, объясни шкиперу, – сказал Стас.
«Полицейский» отвёл капитана в сторону, начал что-то ему втолковывать. До бойцов группы донеслись слова: «объект 100», «крылатые ракеты», «минное заграждение».
– Вперёд! – скомандовал Стас, направляясь к трапу. – Обследуйте весь берег слева и справа, все дырки и складки. Найдёте кого – задержите и ведите ко мне.
– Да кто здесь будет лазать по скалам? – с сомнением проговорил Римас.
– Работайте. Мишо, Грушин, со мной.
Матвей хотел спросить: а я? – но Стас уже направился по дощатому трапу на берег, и брату ничего не оставалось делать, как последовать за ним.
Капитан яхты так и остался стоять на палубе в растерянности, глядя им вслед.
В гроте, вопреки взгляду снаружи, было светло. Метрах в пятнадцати от его устья на неровном полу стоял осветитель, похожий на панели освещения футбольного поля, направлявший поток света на дальнюю стенку пещеры, в которой виднелось широкое – около трёх метров в длину, но низкое – метр в высоту – отверстие.
Дизель, питавший осветитель, стоял слева от входа, и от него змеились кабели к осветителю и в отверстие, минуя горы каменных обломков по центру пещеры и песка. Очевидно, это была порода, вынутая из шурфа, о котором говорил Стас.
У дизеля, напевая, возился мужичок в сером комбинезоне, чумазый и потный, у него был светлый чубчик и соломенные усики. Он отвечал за работу техники. Кроме него в гроте больше никого не было. Увидев незнакомых людей, он выронил гаечный ключ и воззрился на них в изумлении.
– Вы кто?!
– Привидения в пальто, – сказал низкорослый широкоплечий Вадик Грушин. – Где гробокопатели?
– Кто?!
– Археологи.
– Мы не археологи…
– Какая разница? Где остальные?
Дизелист ткнул пальцем в отверстие, на которое был направлен сноп лучей осветителя.
– Идём, – направился в ту сторону Стас.
– Вы куда? – сунулся было наперерез мужичок с чубчиком, но Грушин остановил его, покачав пальцем.
– Служба безопасности, оставайся на месте.
Обойдя груды песка и камней, гости пробрались к дыре в стене, опустились на корточки, полезли вперёд, едва не царапая спины о бугристый потолок лаза.
Лезть пришлось недалеко, лаз, по сути, представлял ход в перемычке толщиной около восьми метров, за которой располагалась пещера побольше. Именно в ней, освещённой прожектором, – электричество сюда подавалось от дизеля по кабелю, – и работали члены экспедиции Гудзовского: двое парней, девушка и сам профессор, кряжистый старикан с седыми волосами, выбивающимися из-под оранжевой каски на голове.
