Перевал (СИ) - Климов Виктор
— Кто его знает, — так завещал Афанасию его прадед. А наш Афоня вообще ни разу не собирается нарушать заветы предков. Для него это табу. В курсе, что такое табу?
Алексей почувствовал себя уязвлённым. Конечно же, он был в курсе, что такое табу! Данила либо решил поиздеваться либо подколоть Алексея. но то и другое сейчас были явно не уместно.
Кажется, Данила уловил, что с учётом их недавнего разговора о полковнике немного перегнул палку.
— Мир? — он протянул кулак.
— Мир, — Алексей своим кулаком обозначил удар по кулаку Данилы.
— Двинули! Фон пока терпимый, — констатировал полковник, подразумевая нервный треск дозиметра.
Они стали спускаться по тому, что можно было бы принять за дорогу, вниз, в долину, к мёртвому и пустому городу.
Впрочем, насчёт последнего Алексей по не понятным для него причинам сильно сомневался. Жизнь такая штука, которая может принимать самые непостижимые формы, пытаясь сохранить себя даже в самых адских условиях.
Иногда жизнь вообще может перестать казаться таковой.
Дорога казалась обычной, покрытой асфальтом, но…. Вроде бы асфальт, но другой, не такой, каким привык его видеть Алексей. Другая фракция что ли, или ширина полотна, или разметка, которая отличалась от той, с которой он обычно сталкивался в повседневной жизни.
А это что? Дорожный знак? Он такого раньше не видел, хотя и имел законным образом полученные права категории "Б".
Вроде бы всё такое знакомое, и в то же время другое. И всё, буквально всё, покрыто этим чёртовым налётом!
Ты идёшь по дороге, делаешь шаг за шагом, а пыль поднимается облачками и оседает на твоих берцах, и ты понимаешь, что ничего хорошего эта субстанция не несёт. Ну не может пыль быть безобидной в таком месте. По определению.
И только тихое потрескивание дозиметра.
И только твоё дыхание в маске.
И ты идёшь по дороге, раздвигая одним своим существованием сумерки, как однажды уже шёл. Или ещё будешь идти?
Встряхнуть голову, сбрасывая морок фальшивых воспоминаний. Проклято дежавю.
Одно хорошо, на этот раз нести бездвижного Санька поручено снайперам, которые во всей этой ситуации остались теми, кто не был ранен и при этом сохранил максимум сил. Потом, конечно придёт и их очередь, но пока можно попытаться отдохнуть хотя бы так.
Боец "Академии", явно ошарашенный всем происходящим (стоит признать, не меньше, чем Алексей), был по прежнему привязан как собачонка к полковнику и плëлся за ним, рассматривая окружающий мир через тактические очки, и вдыхая возможно отравленный воздух через намотанную на голову и лицо арафатку.
Глава 9. Города, дороги и… люди
Люди живут в городах.
Постепенно силуэт города на фоне лилово-серого неба становился всё отчётливее и больше, вырастая на глазах, но идти до него было ещё довольно много. Горы же, наоборот, остались позади, как и трудный спуск на главную, если можно так сказать, применительно к текущим условиям, трассу.
Путь пролегал по долине, по обе стороны от которой пролегали поля, а на горизонте возвышались горные хребты. Но сначала надо было спустить с того плато, на котором они оказались, покинув душный Афганистан. И если кто думает, что спускаться с горы всегда легче, чем подниматься в неё, то он сильно ошибается. Хотя, конечно, всё зависит от угла наклона.
Как-то пару лет назад, будучи в отпуске, Алесей с компанией друзей поехал в Абхазию, так как уже тогда военным было не так-то просто выехать за рубеж. Собственно, как и полицейским, а один из его приятелей таковым и являлся. Хотя для Алексея это было немного странно, учитывая, что географически он переместился не так чтобы уж очень далеко от места прохождения службы.
И вот поехали они погулять в Новый Афон и решили взобраться на Иверскую гору, чтобы сделать несколько красивых фотографий с вершины, к тому же, как оказалось, там есть старая средневековая крепость, а Алексей любил такие памятники истории.
Он тогда сразу предложил доехать наверх на автомобиле, а потом так же спуститься вниз, но москвич, оказавшийся в их компании, решил, что триста метров по вертикали это не так уж и много и переплачивать ушлым таксистам нет ни малейшей причины. При этом нашёл поддержку у женской части их компании, которые хотели быть красивыми, чтобы сделать красивые фото, но при этом тоже почему-то пожалели денег на авто.
Алексей с его приятелем-полицейским тогда только пожали плечами, мол, ладно, поднимемся на своих двоих, тем более, Плетнёву-то было не впервой бегать по горам, к этому он был привычен, да и опер тоже был в хорошей физической форме.
Триста метров. Всего. Обманчивая цифра, если учесть, что речь идёт о вертикали, а не о горизонтальном перемещении. Ну что, все, кто тогда голосовал за пеший подъём, сильно об этом пожалели, особенно девушки, которые к окончанию подъёма растеряли всю ту красоту, которую хотели продемонстрировать на фотосессии.
Пытаться изобразить что-то более-менее приемлемое, будучи задыхающимися, вспотевшими до состояния мокрых мочалок, с растекающимся макияжем, они не захотели. Ну, оно и понятно.
— А теперь будем спускаться, — постарался максимально загадочно тогда сказать Алексей.
Казалось бы, стоит прислушаться к человеку, знакомому с горами не понаслышке, но и здесь к нему не прислушались.
Но, как ощутили в скором времени на себе городские жители, спускаться по дороге (не по лестнице!) под углом в тридцать-сорок градусов оказалось немногим легче спуска, в конце которого ноги дрожали и отказывались держать их владельцев.
В общем, как-то так. Триста метров по горизонтали и триста метров по вертикали, это две большие разницы, как говорят в Одессе.
Сейчас же дорога была довольно пологой, по причине чего идти было относительно легко, так как, в отличие от того же Афганистана, их путь пролегал по вполне себе ровной асфальтированной поверхности. Хотя чем дальше, тем было больше сомнений, что это асфальт в классическом смысле слова, тот, к которому Алексей привык с детства.
Не оставляло ощущение, что полотно дороги было сделано из некоего полимера, уж как-то необычно, как ему казалось, оно пружинило при каждом шаге. Хотя — Алексей про себя пожал плечами — может быть, те, кто строил дорогу, просто добавили в асфальт много использованных покрышек. Он слышал, что так делают где-то на Западе, или в Японии.
Но вокруг была не Австралия. И уж точно не Япония.
Если бы не скудность естественного освещения, он бы, конечно, попытался разглядеть окружающий мир, как можно подробнее, во всех деталях, доступных человеческому глазу. К тому же этому мешала маска, которая заставляла дышать с большим усилием, чем обычно.
Но пока что приходилось довольствоваться необычной разметкой на дороге, которая, проглядывала из-под вездесущей пыли, смешанной с наносами песка, да чудными дорожными знаками, одни из которых стояли, как и положено, прямо, а другие уже успели покоситься.
В них вроде как угадывались знакомые символы, но таковыми они лишь казались, и при ближайшем рассмотрении, приходилось признавать, что ты понятия не имеешь, что они означают. Даже всем известный «человечек» (а он здесь был!) был изображён не привычным образом.
Кстати, знаки хоть и выглядели старыми, но, во-первых, не все, а во-вторых, таких потрёпанных жизнью указателей можно было с лихвой найти на любой Российской трассе.
Люди живут в городах.
Почему-то в нашей природе заложено собираться в большие поселения. И в принципе, этим мы не сильно отличаемся от многих животных. Правда, стоит отметить, что большинство хищников — одиночки по своей природе, которые если живут группой, то достаточно небольшой.
Это, конечно, если считать, что человек — хищник, а не кормовая база для других, высших животных. Ведь, если подумать, человек вне социума, вне своей стаи достаточно жалкое зрелище: ни клыков, ни когтей, ни стрекательных клеток, которыми можно парализовать жертву… ничего. И даже более-менее крупная собака может представлять для него смертельную опасность.
