Майк Мак-Кай - Хьюстон, 2015: Мисс Неопределённость (ЛП)
Я прогулялась по Красной Площади, с последующим посещением Кремля. На музей «Грановитая Палата» – решила не тратиться. Так мой туризм закончился, и начались рабочие будни.
Из Москвы в Ново-Холмск летела в бизнес-классе «Аэрофлота». Руководителям отделов в НХЭЛ положены дорогие билеты.
Маленький аэропорт Ново-Холмска по сравнению с блистающими стеклом и алюминием «Домодедово» или «Схипхол» – выглядел убого. По самоходной лесенке пассажиров выгружают прямо на взлётное поле. Для бизнес-класса подали отдельный автобус, дребезжащий и крепко пропахший бензином. Хорошо, я прошла иммиграционный контроль в Москве. В Ново-Холмске из автобуса надо тащиться на второй этаж, чтобы поставить штампик в паспорт! Похоже, создатели аэропорта хотели прикрутить ко второму этажу трапы и выгружать самолёты прямиком в паспортный контроль, но вспомнили, так не умеют пока, и решили ограничиться лесенками и автобусами.
У выхода, водитель держал табличку с логотипом НХЭЛ. Его новенький чёрный «Лендкрузер» доставил меня в городок «Сосенки», где квартира-студия тоже оказалась абсолютно новой и вполне приличной.
Офис НХЭЛ – ничего примечательного: стандартное железобетонное здание, кабинеты-«стекляшки» для начальства, «загоны» и «кубики» – для личного состава. На стене инструкция на случай землетрясения: здание сейсмоустойчивое, поэтому никуда убегать не надо. Если сильно трясёт – спрятаться под столом! Оказалось, все шкафы намертво прикручены к стенам, а стеклопакеты в окнах – армированы алюминиевой сеточкой.
По сравнению с огромными комнатами Лейденского университета, мой новый кабинет был мал: два на три метра, зато заместо антикварной мебели – всё по последнему слову техники. У алюминиевого кресла – десяток регулировок. Нажатием кнопки – столешница поднимается или опускается. Два огромных плоских монитора стоили наверняка больше университетского сервера.
«Устраивайтесь, — сказал Ланц, — Элли, наша секретарь, поможет вам с отделами IT и Собственной Безопасности. В понедельник пройдёте обязательное обучение по технике безопасности. Называется «BOSS/HUET/ASE». Не доводилось раньше?»
«Нет.»
«Все специалисты обновляют квалификацию каждые три года. Как посвящение в масонскую ложу…»
У масонов при испытаниях – фартуки и белые перчатки, у нефтяников – космические скафандры. Комплект для выживания в арктическом море слегка похож на высотный костюм пилота. Сделанный из толстого неопрена, подбит изнутри слоем губчатой термозащиты. Снимаем обувь. Левая нога, правая нога, левая рука. Теперь – голову! Горло сжимает резиновая манжета. Правую руку – в рукав, потянуть за хлястик герметичной «молнии». Через три минуты в скафандре становится жарко, а по коже ползут капельки пота. Но это хорошо: как окажетесь в ледяной воде, температура будет в самый раз.
Кроме термозащиты, прямо в костюм вмонтирована надувная подушка. Через клапан – надувать. На голову можно натянуть капюшон и закрыть всю нижнюю часть лица, как намордником. Уродливые трёхпалые перчатки приделаны к рукавам на верёвочках. Справа на груди – проблесковый маячок, слева – свисток для привлечения внимания. Вот крепление фала – на случай, если понадобится выдернуть вас из воды вертолётом. Поверх костюма, надеваем спасательные жилеты, с баллончиками углекислого газа для поддува.
Всё? Нет, интересное только начинается. Оказывается, внутри костюма есть ещё один воздушный мешок – «третье лёгкое», или «ребрифер». Отстегнув карман на груди, извлекаем гофрированную трубку и зажим для носа. Трубка вставляется в рот, как у акваланга. Глубокий вдох, нажать кольцо, выдох! Мешок наполняется воздухом. Инструктор заявляет, воздуха достаточно на девяносто секунд, а можно и три минуты дышать, если умеючи. Молодой русский парень, помбур с платформы «Пинежское-Альфа», – незамедлительно демонстрирует, но его останавливают. Он аквалангист-любитель, может задержать дыхание на пару минут вообще без всяких воздушных мешков.
«HUET» – Helicopter Underwater Escape Training, тренировка по выходу из тонущего вертолёта. Пять человек пристёгнуты к креслам в пластиковом макете кабины вертолёта «Супер-Пума». Кран выдвигает макет над бассейном. Внизу, на глубине четырёх метров, шевелят ластами два аквалангиста. Если кто застрянет в кресле – будут спасать.
«Внимание пассажирам! Аварийное приводнение! Приготовить ребриферы!»
Я открываю клапан ребрифера, стиснув зубами загубник, зажимаю нос прищепкой. Дышится ещё нормально, но от адреналина уже сводит лёгкие. Голову назад, до упора в кресло. Руки – крест-накрест на ремни безопасности. Ступни впиваются в оббитый резиной пол.
«Море! Море! Море!»
Модель вертолёта плюхается в бассейн. Конечно, в реальной ситуации удар куда сильнее. Кабина быстро наполняется ледяной водой.
Когда вода поднимается до груди, следующее действие. Глубокий вдох. Дрожащие пальцы отпускают кольцо ребрифера. Выдох. Правая ладонь – на шнуре в рамке иллюминатора, левая – на застёжке пятиточечного ремня вертолётного кресла.
Кабина дёргается, и нас переворачивает вниз головой. Перед глазами проносятся пузырьки воздуха. Теперь надо выдернуть шнур и выдавить иллюминатор. Только после этого – расстёгивать ремни. Я поступаю наоборот и иду на всплытие в сторону оказавшегося наверху пола, отпустив от неожиданности иллюминатор. Время сжимается, воздух в трубке становится вязким, как пластилин. Задохнусь, проносится в голове. Но передо мной вдруг лицо в чёрной маске. Аквалангист вынимает стекло макета снаружи, и тащит меня из вертолёта. Показав пальцами «О-кей», отпускает, – и костюм резво выбрасывает на поверхность. Выплёвываю загубник. Слегка пахнущий хлоркой, этот воздух – самый лучший вдох в моей жизни!
После «HUET» последовали учения «BOSS», Basic Offshore Survival Skills, базовые навыки выживания на море. В тех же скафандрах, но уже промокших и жутко холодных, мы учились прыгать в воду со спасательными жилетами, собираться группой, залезать на надувной плот, выставлять вахтенных и сигналить вертолётам. Оказывается, в комплекте спасательного плота есть даже рыболовная снасть, на случай, если придётся выживать в море неделями.
Вернувшись в «Сосенки» около шести вечера, я упала в постель и проспала беспробудно до утра, а нутро автобус НХЭЛ повёз всех выживших «на вышку». «ASE», Arctic Structure Escape, или спасение с арктической платформы. Одетые уже в другие «скафандры» – вдвое больше габаритами и с несъёмными перчатками, мы спускались с высоты десятого этажа по верёвочным клеткам, сильно напоминавшим трубу для сброса строительного мусора.
До обеда инструктор ещё успел показать видео «Запомни: Пайпер-Альфа», как платформа в Северном море за два часа пожара превратилась в торчащий из волн окурок, прихватив с собой в Рай сто семьдесят шесть человек. Всю вторую половину дня буровики провели на симуляторе: бегали в противогазах и «спасали» заполненные песком манекены. К счастью, в списке необходимых геологам знаний практическое пожаротушение не значилось, поэтому меня отпустили изучать город.
Ново-Холмск – однозначно не Европа, но жить можно и тут. Стандартный набор развлечений для нефтяников: бары и рестораны. Два торговых центра: «старый», ещё с советских времён, и «новый», только что отстроенный. В последнем есть даже кегельбан и кинотеатр. Убогий городской парк, с навсегда заржавевшими аттракционами, зато вход – бесплатный. Дальше за парком – великолепная горнолыжная трасса, с новеньким фуникулёром.
Интересное впечатление оставило посещение местного рынка. С одной стороны площади – нищенские палатки с «фирменными» подделками из Китая. В магазине морепродуктов глаза разбегались от копчёной рыбы, невероятных размеров камчатских крабов и красной икры. Овощные лотки выглядели грязными, скудными, и притом – дорогими. Противоположную сторону площади занимали вполне современные модные магазины, с европейским ассортиментом и вдвое дороже голландских цен. Отражаясь в сверкающих витринах, маневрировал на инвалидном кресле безногий в военном камуфляже, тыкая в прохожих засаленной шапкой. Ясно: покупать еду следует в супермаркете, а на рынок – исключительно за дарами моря.
На следующее утро, я сидела в несколько более просторном кабинете Ланца, а тот ставил мне первую задачу: проект бурения на восточном фланге Пинежского.
«Кальвин, я в бурении мало что понимаю.»
«В современной нефтедобыче, Сандра, универсалов нет. Скажем, я плохо разбираюсь в гидродинамике, но у меня есть специалисты. Аластаир Мак-Брайд – вообще гений. Вы защищались как палеонтолог?»
«Да.»
«Значит, ваши сильные стороны – общая геология и седиментология. Сколачивайте рабочую группу: один структурный геолог, один петрофизик, два инженера-разработчика, два технолога. Динамическая модель уже построена. С июня, кластер – в вашем полном распоряжении. Когда обоснуете координаты забоев, дадим на три или четыре недели инженера по конструкции скважин.»
