Эми Тинтера - Ребут
Я остановилась перед палаткой, сделанной из какого-то пластика. Она была не особо прочной; в действительности, она была настолько дырявой, что я сомневалась, что она вообще обеспечивала какое-то укрытие. Тонкие ветви деревьев, поддерживающие ее, выглядели, мягко говоря, ненадежными.
— Бэлл Трэвис, — позвала я.
Я услышала кашель, доносящийся оттуда, а затем заслонки палатки разъединились, и оттуда выскочила молодая женщина. Ее жирные темные волосы были спутаны на голове, а глаза были запавшими и черными. Красные пятна усеивали ее подбородок. Наверное, это из-за того, что она кашляла кровью.
Она подняла руки перед нами. Больные редко дрались.
— Я понесу ее, — сказал Двадцать два, поднимая ее на руки.
— Ты должен надеть на нее наручники, — сказала я.
— Зачем? Что она сделает? Убежит? — Он посмотрел вниз на человека. — КДХ?
Она кивнула, ее голова вертелась, как у новорожденной. Он осторожно положил ее голову к себе на грудь.
— Не разговаривай с ней, Двадцать два.
Он только нахмурился в ответ и отвернулся, направившись к шаттлу.
— Двадцать два! — раздраженно выдохнула я и заговорила в свой коммуникатор. — Рэн Сто семьдесят восемь с Двадцать два. Цель у нас.
— Двигайтесь к шаттлу. Контролируй своего новичка, Сто семьдесят восемь.
Я побежала, чтобы догнать Двадцать два, который опустил голову, разговаривая с человеком.
— В конечном счете, ты ничего не будешь чувствовать, — сказал он.
— Двадцать два!
— Все онемеет. Ты даже не поймешь, когда умрешь — я обещаю.
— Ты не должен говорить с людьми, — сказала я, схватив его за руку.
Он остановился и пристально посмотрел на меня. Парень выдернул свою руку, но молчал, пока мы продолжали идти. Он мягко положил человека в шаттл вместе с остальными больными, делая вид, что не замечает моего раздраженного лица, когда мы потащились к нашим в шаттл.
Другие ребуты стояли в строю, и мы присоединились к концу. Я почувствовала, как мой желудок сжался, когда офицер хмуро посмотрел на нас. Что-то было не так. Я взглянула на Эвер, но она безучастно уставилась в землю.
— У нас есть ребуты, проносящие предметы с полевых испытаний и угрожающие офицерам, — сказал Пол. — Мы должны провести обыск перед посадкой.
Я сняла с себя верхнюю рубашку и развела руки, как обычно.
— Все, — сказал Пол, махнув рукой. — Майки тоже. Выверните свои карманы и снимите штаны. Оставьте нижнее белье. Нам не нужно видеть это.
Остальные ребуты немедленно подчинились приказу, рубашки падали и брюки ударялись об землю с мягким шелестом.
Я дотронулась до кнопки на моих штанах, мои глаза прошлись по обнаженным грудям стоящих в строю. Никто из них даже не казался взволнованным приказом. Они, наверное, все видели друг друга в нижнем белье. Краем глаза я видела, что даже Двадцать два подчинился приказу.
Никто не видел меня без одежды.
— Эй.
Я подняла взгляд и увидела, как Желтые Зубы поднял пистолет на меня. Он дернул головой, указывая мне выполнить приказ.
Мои пальцы дрожали так сильно, что я не могла расстегнуть кнопку на своих штанах. Она не проходила через дырку.
Это было еще не самое страшное. Штаны, прекрасно.
Но рубашка. Я не могла снять рубашку.
— Кто это? — спросил Желтые Зубы.
— Сто семьдесят восемь, — сказал Пол.
Я не должна была снимать их. Я спасла Лэба. А не швыряла ножом в офицера.
— Что с тобой не так? — спросил Пол, приставив пистолет к моей спине.
Каждый ребут, стоящий в линии, повернулся ко мне. Мэри Сто тридцать пять крайне неодобрительно посмотрела на меня, почти озабочено, и кивнула мне, чтобы я последовала их приказу.
Я спасла его. Мне хотелось выкрикнуть это им.
— Эй, — рявкнул Двадцать два, он вскинул руку и схватил ствол пистолета. Я ахнула.
— Ты можешь прекратить это? Она не должна этого делать, если не хочет.
Пол вырвал пистолет и ударил стволом об голову Двадцать два. Я вздрогнула, когда он споткнулся, и снова дернула кнопку на своих штанах. Пол отошел от меня, вместо этого направляя пистолет на Двадцать два.
Желтые Зубы раздраженно вздохнул и убрал пистолет, шагнув ко мне. Он дернул меня к себе за пояс моих штанов, продевая кнопку через отверстие и опуская их вниз.
— Любой другой получил бы пулю в мозг, — пробормотал он, хватая низ моей рубашки и поднимая ее верх над моей головой.
Я прижала руки к своему тонкому белому бюстгальтеру и попыталась вдохнуть, но мои легкие не работали. Моя грудь поднималась и опускалась слишком быстро, мое горло болезненно сжималось.
— Ради всего святого, — сказал Желтые Зубы в крайнем раздражении, разводя мои руки в стороны. — Можно подумать, что ты новичок.
Желтые Зубы скривился при виде уродливых шрамов, растянувшихся поперек моей груди, и быстро отвел глаза. Но ребуты не сделали этого. Они все уставились на них.
Я отвернулась, стараясь не позволять своим рукам трястись. У меня не получалось.
Двадцать два не смотрел на меня. Его лицо было решительно повернуто в сторону так, что я не могла увидеть ничего, кроме его затылка. Он не смотрел.
— Хорошо, оденьтесь. И займите свои места, — приказал Пол.
Я схватила свою рубашку и одела ее через голову так быстро, как это было возможно, мой взгляд был прикован к Двадцать два — Каллуму — все это время. Он все еще не смотрел на меня.
Я застегнула штаны и села в кресло рядом с ним, быстро пристегиваясь. Мои руки дрожали, когда я сложила их на коленях, и я мельком взглянула на Каллума, чтобы увидеть, что он смотрел на них. Я плотно прижала их друг к другу, чтобы дрожь прекратилась, но это не сработало.
Эвер встретилась со мной глазами, когда я подняла голову, и послала мне сочувствующий взгляд, который ухудшил давление в груди, а не улучшил. Я сосредоточилась на своих коленях.
Когда шаттл приземлился, я вышла последней. Мои дрожащие ноги больше не работали правильно. Я плелась сзади, когда другие ребуты шли по крыше и спускались по лестнице.
Каллум стоял наверху лестницы и ждал, держа открытой дверь для меня. Я крепко держалась за поручни, когда спускалась вниз по лестнице на своих дурацких маленьких ногах.
Я почувствовала что-то теплое на своей свободной руке и посмотрела вниз, чтобы увидеть Каллума, переплетающего свои пальцы с моими. Его кожа ощущалась горячей на моей холодной, мертвой плоти, и я благодарно сжала его руку, пытаясь улыбнуться. В его больших глазах промелькнуло беспокойство и сочувствие, но он улыбнулся мне в ответ.
Мы медленно шли вниз по лестнице и через дверь, ведущую на восьмой этаж. Я не хотела отпускать его, но комнаты мальчиков были слева, а девочек справа. Он сжал мою руку, и я выскользнула из нее, засовывая ее в карман в попытке сохранить тепло.
Когда я добралась до своей комнаты, то старалась избегать взгляда Эвер, пока снимала свою одежду для полевых испытаний и переодевалась в спортивный костюм.
— Рэн, это действительно не… — начала она.
Я сердито посмотрела на нее, когда залезала в кровать, и она замолчала. Я натянула одеяло над головой и свернулась в тугой комок, пока тьма не поглотила меня.
Глава 12.
— Ты пропустила на нашу утреннюю пробежку. Это очень плохо, потому что я был довольно-таки хорош.
Каллум ухмыльнулся мне, когда я прошла через зал и остановилась перед ним. Эта широкая, сверкающая улыбка вернулась.
— Мне очень жаль, — сказала я, обводя взглядом спортзал. Пара ребутов уставилась на меня. — Я проспала. — Я снова сосредоточилась на Каллуме, мои щеки потеплели при виде этой улыбки. — Спасибо, что все равно пришел. Это действительно хорошо.
Он пожал плечами.
— Да, конечно.
Я заметила Хьюго, наблюдающего за мной через весь спортзал, и скрестила руки на своей груди, уставившись в блестящий деревянный пол. Я хотела заползти в угол и спрятать свое лицо, и никогда снова не смотреть на любого из этих людей.
— Ты будешь бить меня или как? — спросил Каллум.
Неожиданный смех вырвался из моего рта, и я быстро закашляла, чтобы скрыть его. Но было уже слишком поздно. Он слышал его, и полный восторг плясал на его лице.
— Эм, да, — сказала я, покраснев, когда снова заглянула ему в глаза.
Каллум выставил кулаки перед своим лицом, и я нанесла слабый удар, который он легко блокировал. Я ударила сильнее, отходя назад перед тем, как мой кулак соприкоснулся бы с его челюстью.
— Быстрее, — сказала я. — Я почти ударила тебя.
— Тебе придется признать, что я никогда не буду хорош в этом, — сказал он, уклоняясь, когда мой кулак полетел к нему.
— Нет.
— Нет?
Он подскочил, когда я попыталась сбить его с ног подсечкой.
— Хорошо.
— Спасибо. Нет? Ты не признаешь этого?
— Нет. Все мои новички были хороши. Я никогда не теряла ни одного за время обучения. Только двоих после.
