Василий Скородумов - Слияние
Шнайдер тоже заполнил свои пустые контейнеры интересующими его артефактами. Фатум говорил. Что на колобки и кристальные колючки в «Акрополе» высокий спрос. Что ж, он их получит.
— Знаешь что, Шнайдер? — спросил Тигр.
— Ну?
— Будем мы теперь вместе бороздить просторы Зоны, собирать артефакты, кутить в баре. Вдвоём. Хорошо будет!
Тур негромко гавкнул, напоминая о себе.
— Пардон, втроём, — тут же исправился Тигр.
Он встал на ноги, отряхнул колени от грязи и осмотрелся по сторонам.
— Оп-па! А это там, что за штучка? — вопрос был явно риторический.
— Не знаю, — ответил Шнайдер, проследя за взглядом тигра.
— В таком случае, я посмотрю, — сталкер сделал шаг навстречу артефакту.
— СТО-О-ОЙ!!! — в отчаянии крикнул Шнайдер.
Но было уже поздно.
Тигр наступил на изнанку, коварную и страшную аномалию. Тело сталкера вывернулось наизнанку, как простыня, которую собралась погладить трудолюбивая хозяйка.
Шнайдер отвернулся, чтобы не смотреть на этот ужас и закрыл лицо руками. Он не плакал, нет, настоящие мужчины не плачут. Но ему было до боли обидно, что он не смог вовремя предостеречь друга об опасности. А теперь… тьфу!
Изнанка — крайне проклятущая аномалия. Увидеть её очень и очень сложно. Пространство вокруг неё будто перевёрнуто, как если бы смотреть через большую линзу. Шнайдер успел её заметить, да вот только в самый последний момент.
ПДА Алексея завибрировал у него в кармане. Но он не обращал на это ни малейшего внимания. Потому как знал, что пришло извещение о смерти Тигра. С точным указанием места и причины гибели.
Для Шнайдера всегда было и остаётся загадкой, как информационная сталкерская сеть узнаёт такие подробности. Ну, с местом смерти всё предельно ясно — в большинстве случаев вместе со своим владельцем уничтожается и ПДА. Именно он и содержит информацию о местонахождении сталкера. Но вот причина смерти… Шнайдер повидал различное множество некрологов и абсолютно все они были точны, может за исключением пары-тройки.
Наконец, отойдя от переживаний, а случилось это далеко не сразу, Шнайдер достал ПДА и прочёл сообщение. Просто вибрация доняла. Оно действительно извещало о смерти Тигра.
Шнайдер нахмурился и сплюнул. Комок слюны угодил в жарку, которая угрожающе зашипела.
Больше Шнайдеру здесь делать было нечего. Следуя за петляющим Туром, сталкер преодолел все аномалии и выбрался из кратера.
Отчасти в кончине Тигра он винил себя. Если бы он не повёл его в кратер, такого страшного конца не было. Но уже ничего не вернуть. Ничего…
До следующего выброса оставалось три с половиной дня, но Шнайдер принял решение двинуться в сторону бара. Лучше раньше, чем позже — это факт. Могло по пути всё, что угодно. Шнайдер вообще мог не дойти до «Акрополя».
Поставленную перед собой цель он выполнил — все контейнеры для артефактов были заполнены. Также Шнайдер унёс с собой два джокера, находившихся в рюкзаке у Тигра, но больше из его вещей ничего не тронул.
Тур, видя, что его хозяин хмурый и невесёлый и попытался его приободрить. Он прыгал вокруг Шнайдера, кидался на него, весело гавкал. Но своим трюкачеством смог выдавить из него всего лишь натянутую улыбку.
Так Шнайдер и шёл молча, свесив голову на грудь, правда, не забывая бдеть.
Весь последующий день прошёл в целом неплохо. Ночью Шнайдер спал сном младенца, что было немного странно, учитывая обстоятельства минувших суток. Мелкие мутанты, которых пугал Тур, не причиняли Шнайдеру беспокойства. Крупных и вовсе здесь не было.
Шнайдер проснулся только к полудню. Позавтракав саморазогревающейся тушёнкой, он достал из кармана Пинк. На всякий случай надев на руки резиновые перчатки, Шнайдер оглядел его со всех сторон. Обычный розовый камушек в форме цельного кристалла. Но каковы же его свойства?
Шнайдер ещё покрутил его, попытался сломать — не получилось. Постучал пальцем — вроде как не полый.
А может, это не артефакт вовсе, а просто красивая безделушка? Ничего, придёт в бар, Фатум его просветит.
Шнайдер посмотрел на Тура. Уши у псевдопса стояли торчком. Он неотрывно смотрел в одну точку, почти не моргая.
В кустах определённо что-то было. Определение «что-то» рассматривалось, но в данном случае было маловероятно. Это мог быть и «кто-то».
Что это, Шнайдер не видел, но шебуршало оно в кустах будь здоров.
Сняв автомат с предохранителя, сталкер стал ждать, когда незнакомое существо предстанет пред его очами. А пока он рассуждал, что же это могло быть.
Это был не мутант, который представлял реальную угрозу для сталкера, иначе самый минимум, что сделал бы Тур, залаял. Значит, половина чудовищ Зоны отпадала. Однако в кустах мог находиться контролер, который поймал в своё ментальное лассо Тура. Но нет, вряд ли.
И это были не маленькие мутанты, могущие послужить для псевдопса пищей. Тур стоял на месте и ничего не делал, только лишь смотрел на то место, где по идее должен находиться объект.
А может, у пса притупилась бдительность. Очень может быть, но верить в это Шнайдеру не хотелось.
Спустя три минуты томительного ожидания незнакомец так и не показал себя. Шнайдер спросил в тишину:
— Кто ты? Покажись же!
Кусты зашевелились ещё сильнее. Затем оттуда послышалось сопение. Шнайдер усилил нажим на спусковой крючок и ещё сильнее сжал цевьё.
— Эге-гей! Ты меня слышишь? Покажись!
Ещё через несколько минут из кустов медленно, не спеша, вышел мальчик.
Мальчик!?
Да, зрение не обманывало. Мальчик лет семи-восьми. Потрепанный, чумазый, это если мягко говоря, очень мягко. Одежда у него тоже была не в лучшем виде.
Как он оказался в Зоне? Нет, неправильный вопрос? Каким образом он целым и невредимым пробрался в самый центр Зоны?
Но, повнимательнее посмотрев на лицо мальчика, Шнайдер понял, что нашёл ответ. Перед ним стоял зомби. Мальчик-зомби. Глаза у него были как будто затянуты молочно-белой дымкой; зрачки вообще отсутствовали. Кожа его вся была покрыта страшными струпьями и язвами, а в некоторых местах и вовсе слезла.
Он уставился на Шнайдера. Выражение его лица нельзя было расценить однозначно. То ли мальчик смотрел на сталкера с испугом, то ли с благоговением, то ли с любопытством. А может и с тем, и другим, и третьим.
Шнайдер не видел в юном зомби своего потенциального соперника. Он мог справиться с ним одной левой. А даже если мальчик его вдруг и укусит.… Все эти бредни по поводу попадания вируса в кровь и последующего становления подобным существу, которое тебя заразило — лишь больная фантазия сценаристов многочисленных фильмов ужасов. В Зоне если укусит зомбяк, надо лишь остановить кровь, если рана рваная, то зашить. И всё. Ничего страшного. Можно, конечно, умереть, но это только в том случае, если допустить заражение крови.
Для Тура мальчик соперником тоже не являлся. В противном случае, пёс уже разорвал бы его в клочья.
Шнайдер пока опустил автомат и с интересом наблюдал за мальчиком. Тем временем зомби перевёл взгляд на Тура, и его маленькая мордашка просияла. Он подбежал к псевдопсу и обнял его за шею. Тур, на удивление, не сопротивлялся. Мальчик чмокнул пса в ном и тонюсеньким голоском восхищённо сказал:
— Са-бач-ка! Сабачка!
Вообще-то Псевдопсы — это скорее мутировавшие волки, нежели собаки. Но по большому счёту, разве не всё равно? Что волк, что охотничья овчарка одинаково хорошо могут «разделать» своего врага.
Пожамкав Тура, мальчик подошёл к Шнайдеру и произнёс:
— Дя-дя! При-вет!
Шнайдер, поняв, что его не собираются мацать, присел на корточки.
— Ну, привет. Как тебя зовут?
Зомби поморщил своё лобик, по всей видимости, вспоминая своё имя. Шнайдер уже понял, что мальчик — превратился в зомби неделю назад, это стопроцентно. Простейшая информация затерялась где-то в глубинах мозга. С другой стороны, он ещё обладал примитивной речью. Значит, у мальчика стаж зомби не очень большой.
— Кос-тя, — наконец выдавил он из себя.
— Костя? Ясно. А я Шнайдер.
— Шн… ай-дер, — медленно воспроизвёл услышанное Костя.
— Правильно, — похвалил сталкер. — А это, — он указал на псевдопса, — это Тур.
— Тур, Сабачка, — ну уж это для мальчика было просто.
— Как ты тут очутился?
Костя нахмурил брови. Видно, вопрос для него слишком сложен. Что ж, попробуем по-другому.
— Что ты здесь делаешь?
Помолчав, Костя ответил:
— Я… гулял.
Что ж, логично.
— И куда ты направляешься? — продолжал вопрошать Шнайдер.
Нет, опять сложно. Выражение глубочайшей задумчивости застыло на лице мальчика. Сейчас Костя смотрел на Шнайдера, как абсолютно здоровый человек на разговаривающие с ним обои.
— Так… куда ты идёшь?
