Энн Леки - Слуги правосудия
Я привела в действие мимические мышцы и улыбнулась, это выражение лица я видела много раз.
Семь Исса вздрогнула.
— Не делай так! — сказала она с негодованием, но тихо, чтобы нас не услышали лейтенанты.
Дело не в том, что я изобразила улыбку неверно, — я знала, что это не так. Дело во внезапной перемене от обычного для меня отсутствия выражения к чему-то человеческому, что тревожило некоторых из Семь Исса. Я сбросила улыбку.
— Буфера Аатр! — выругалась Семь Исса. — Когда ты так делаешь, ты словно одержимая или что-то такое. — Она покачала головой, зачерпнула шашки и стала расставлять их на доске. — Ладно, раз не хочешь об этом говорить. Еще одну партию.
Близилась ночь. Разговоры соседей становились все более ленивыми и бесцельными и наконец совсем стихли — люди брали спящих детей и отправлялись спать.
Дэнз Ай прибыла за четыре часа до рассвета, и я безмолвно шагнула в ее лодку. Ни она, ни ее дочь, сидевшая на корме, никак не отреагировали на мое появление. Медленно, почти бесшумно мы заскользили прочь от дома.
Ночная служба в храме продолжалась, молитвы жрецов разносились по площади прерывистым умиротворяющим шепотом. Улицы верхнего и нижнего города были безмолвны (не считая звуков моих шагов и плеска воды) и темны — только звезды блистали наверху, мерцали бакены на краю запретных зон, да светился храм Иккт. Семь Исса, которая сопровождала нас назад, к дому лейтенанта Оун, спала на ложе на первом этаже.
Лейтенант Оун и лейтенант Скаайат лежали вместе на верхнем этаже, неподвижно и на грани сна.
На воде никого, кроме нас, не было. На дне лодки я увидела канат, сети, дыхательные трубки и круглую корзину с крышкой, привязанную к якорю. Заметив, что я смотрю на корзину, дочь с напускным безразличием затолкнула ее ногой под свое сиденье. Я стала глядеть в сторону на мерцающие бакены, и ничего не сказала. Байка о том, что они могут скрывать или изменять информацию, идущую от следящих систем, была полезной, даже если никто в нее по-настоящему не верил.
Сразу за бакенами дочь Дэнз Ай вставила в рот трубку и скользнула за борт с канатом в руке. Это озеро не очень глубокое, особенно в это время года. Через несколько мгновений она вынырнула и взобралась на борт, и мы вытянули ящик наверх — это было довольно легко, пока он не достиг поверхности, но нам втроем удалось втащить его в лодку, зачерпнув не слишком много воды.
Я стерла грязь с крышки. Ящик оказался радчаайского производства, но это само по себе не внушало особой тревоги. Отыскав задвижку, я с треском открыла крышку.
Винтовки внутри — длинные, лоснящиеся и смертоносные — были того типа, который находился на вооружении у танмайндских войск до аннексии. Я знала, что на каждой должна быть маркировка и все конфискованное нами оружие должно быть учтено и описано, так что я могла справиться в реестре и довольно быстро определить, было это оружие у нас в руках или мы его упустили.
Если оружие конфискованное, то внезапно оказалось бы, что ситуация гораздо сложнее, чем представляется сейчас, — а она уже непроста.
Лейтенант Оун находилась в первой фазе медленного сна. Лейтенант Скаайат, казалось, тоже. Я могла запросить реестр по собственной инициативе. Несомненно, мне следовало это сделать. Но я не сделала — отчасти потому, что мне только вчера напомнили о коррумпированных властях на Айми, злоупотреблении кодами доступа, о вопиющем превышении служебных полномочий — о том, что любой гражданин посчитал бы невозможным. Самого этого напоминания мне было достаточно, чтобы стать осмотрительной. Но не только — после рассказа Дэнз Ай о том, что жители верхнего города в прошлом подбрасывали улики, и после беседы у Джен Шиннан, где явно прозвучала обида, владевшая верхним городом, мне стало казаться, что здесь что-то не так. Никто в верхнем городе не узнал бы, что я запросила информацию о конфискованном оружии, но что, если вовлечен кто-то еще? Некто, имевший возможность подать сигнал тревоги, если в определенных местах станут задавать определенные вопросы. Дэнз Ай и ее дочь спокойно сидели в лодке, словно их это не касалось, и непохоже, что они испытывали желание оказаться где-то в другом месте или заняться чем-то еще.
Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы привлечь внимание «Справедливости Торена». Я повидала немало этого конфискованного оружия — не я, Один Эск, а я, «Справедливость Торена», тысячи вспомогательных компонентов которой находились на этой планете во время аннексии. Я не могла сделать запрос в официальный реестр, не оповестив власти о том, что обнаружила этот тайник; другое дело — обратиться к собственной памяти, чтобы посмотреть, не проходило ли какое-нибудь из этого оружия перед моими глазами.
И оно проходило.
Я вошла в комнату, где спала лейтенант Оун, и положила руку на ее обнаженное плечо.
— Лейтенант, — негромко позвала я.
В лодке я с тихим щелчком закрыла ящик и сказала:
— Назад в город.
Лейтенант Оун, дернувшись, проснулась.
— Я не сплю, — неотчетливо проговорила она.
В лодке Дэнз Ай и ее дочь молча взялись за весла и пустились в обратный путь.
— Это оружие было конфисковано, — сообщила я лейтенанту Оун по-прежнему тихо. Не желая разбудить лейтенанта Скаайат, не желая, чтобы кто-нибудь еще услышал, что я говорю. — Я узнала серийные номера.
Несколько мгновений лейтенант Оун изумленно смотрела на меня непонимающим взглядом. Затем я увидела, что она поняла.
— Но… — И тут она полностью проснулась и повернулась к лейтенанту Скаайат. — Скаайат, просыпайся. У меня проблема.
Я принесла винтовки на верхний уровень дома лейтенанта Оун. Семь Исса даже не пошевелилась, когда я прошла мимо.
— Ты уверена? — спросила лейтенант Скаайат, опустившись на колени перед открытым ящиком, обнаженная, не считая перчаток, с чашкой чая в руке.
— Я сама конфисковывала эти, — ответила я. — Я их помню.
Мы говорили очень тихо, так что никто снаружи не мог нас услышать.
— Тогда их должны были уничтожить, — возразила лейтенант Скаайат.
— Очевидно, этого не произошло, — сказала лейтенант Оун. И тут же, после короткой паузы: — Вот дерьмо! Это плохо.
Я отправила ей беззвучное послание: «Следите за своей речью, лейтенант».
Лейтенант Скаайат издала короткий, хриплый звук — безрадостный смешок.
— Мягко говоря. — Она нахмурилась. — Но зачем? Зачем кому-то неприятности?
— И как? — спросила лейтенант Оун. Она, казалось, забыла про свой чай в чашке на полу рядом. — Они положили их туда, а мы не видели. — Я просмотрела все записи за последние тридцать дней и не увидела ничего такого, о чем не знала раньше. Никого там не было за исключением Дэнз Ай и ее дочери тридцать дней назад и прошлой ночью.
— Как — это легкая часть, если есть верные коды доступа, — заметила лейтенант Скаайат. — Это нам кое о чем говорит. Это не те, у кого есть доступ высокого уровня к «Справедливости Торена», в противном случае они позаботились бы о том, чтобы корабль не помнил о винтовках. Или по крайней мере, не мог сообщить о том, что помнит.
— Или они не думали об этой стороне дела, — предположила лейтенант Оун. Она была озадачена. И только начала бояться. — Может, это только часть плана, начало? Но мы снова возвращаемся к зачем, не так ли? Не так уж важно как, не сейчас по крайней мере.
Лейтенант Скаайат подняла взгляд на меня.
— Расскажи мне, что там за неприятности были у племянницы Джен Таа в нижнем городе.
Лейтенант Оун, нахмурившись, посмотрела на нее.
— Но…
Скаайат жестом заставила ее умолкнуть.
— Ничего там не было, — ответила я. — Она сидела в одиночестве и бросала камешки в воду Преддверия Храма. Купила чаю в магазине за храмом. Больше с ней никто не говорил.
— Ты уверена? — спросила лейтенант Оун.
— Она была в поле моего зрения все время. — И я прослежу, чтобы так было и дальше, но это ясно и без слов.
Оба лейтенанта немного помолчали. Лейтенант Оун закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Она по-настоящему испугалась.
— Они лгут, — произнесла она, не открывая глаз. — Они хотят иметь некое оправдание, чтобы обвинить кого-нибудь в нижнем городе в… чем-то.
— Мятеж, — сказала лейтенант Скаайат. Вспомнив о своем чае, она сделала глоток. — Они так высокомерны! Это легко заметить.
— Да, — согласилась лейтенант Оун. Ее акцент стал очень явным, но она не замечала. — Но какого же черта кто-то с доступом такого уровня, — она махнула рукой в сторону ящика с винтовками, — стал бы им помогать?
— В этом, кажется, и весь вопрос, — ответила лейтенант Скаайат. Несколько секунд они молчали. — Что ты собираешься делать?
Этот вопрос расстроил лейтенанта Оун, которая, по-видимому, над этим и ломала голову. Она посмотрела на меня:
