Владислав Федосеев - Искра Вселенной
Я решил, что мне следует немного повременить с визитом к президенту, а вместо этого добавить в личный багаж еще немного собственной популярности. Не имело никакого смысла теребить высшие командные коммуникационные линии страны, будучи неизвестной серой мышкой. Миру стоило бы узнать меня получше, прежде чем я мог бы как-то влиять на сильных мира сего.
Я поставил чашку с недопитым кофе на стол, а потом встал перед зеркалом и сделал точно такой же жест, который делал Бэтмен на экране, когда в прошлом году показывали этот фильм с участием Кристиана Бейла в главной роли. Честно говоря, я и сам уже успел вжиться в роль супергероя. Из всех мест во всей Вселенной для выхода на сцену Серебряной Молнии судьба выбрала именно это время и это место. Еще вчера я был простым риелтором, а сегодня стал супергероем с невероятными способностями. Не стану скрывать, мне очень нравился такой поворот событий.
Мои размышления подтолкнули меня к дальнейшим действиям. Понравиться это репортерам или нет, это неважно. Важно, что Серебряная Молния снова решил выйти на сцену. Как прекрасно чувствовать себя настоящим супергероем. Да, именно такой образ жизни мне по нутру. Я взялся за пульт своего телевизора и перебирая каналы, включил «Некро-катастроф». Этот круглосуточный канал сообщал новости обо всех катастрофах недели, произошедших в любой точке земного шара. В эту минуту сьемка велась с вертолета. На экране виднелось накренившееся ниже ватерлинии судно, мерно качающееся в волнах. Диктор с сумасшедшим темпом сообщил:
«Круизный лайнер “Даоста” терпит крушение в Тирренском море близ итальянского побережья Тосканы. На борту лайнера находится около пяти тысяч человек, в том числе 2741 американец 412 немцев и 197 россиян. Точные координаты терпящего бедствия судна таковы: сорок градусов северной широты и девятнадцать градусов восточной долготы. По имеющимся на этот час данным на судне уже погибло 17 человек. В настоящее время устанавливаются точные сроки начала катастрофы, чтобы понять, когда был дан первый сигнал бедствия».
Я хотел было ринуться в бой сию же секунду, но вовремя спохватился, сообразив, что на мне нет костюма Серебряной Молнии. В голову пришла неожиданная мысль, что надо захватить с собой веревку. Откуда взялась эта идея, я не знаю. Тут можно только гадать. Но я прислушался к доброму совету собственного разума. Я достал из рюкзака альпинистский трос, который лежал там еще с последнего похода в Гималаи. Стараясь передвигаться как можно быстрее, я тенью проскользил по покрытому ламинатом полу и скрылся в кладовой комнате. При этом мои руки вязали в кольцо альпинистский трос.
Быстро орудуя руками и ногами, я влез в свой новенький костюм и каучуковые ботинки. Маску с перчатками я одел в последнюю очередь. Резким профессиональным движением я накинул на плечи веревку. Вот теперь я был готов на следующий выход. Осталось только правильно рассчитать координаты прибытия. Я схватил карту и принялся в спешке искать глазами местонахождение тонущего судна. Мой палец прошел вдоль береговой линии западной части итальянского «сапога», затем вернулся обратно и остановился в срединной точке неподалеку от Тосканы.
– Хорошо, – сказал я, ткнув пальцем в точку на карте, – вот сюда я и отправлюсь. Сорок градусов северной широты и девятнадцать градусов восточной долготы.
Кроме того, мое шестое чувство, словно сканер, указывало мне точные координаты точки в пространстве, в котором скопилось много отрицательного эмоционального заряда или, сказать простыми словами – паники и горя. На этот раз придется найти корабль, как говорится, на ощупь. Сместив координаты тела в направлении Италии, я отправился навстречу беде.
Я вышел из пространства прямо в волны.
Шлеп!
Я вынырнул. Удерживая одной рукой веревочный трос, осмотрелся.
Слева по борту чуть поодаль от меня в волнах качалось судно. На левом борту ярко синей краской была выведена надпись «Даоста». Нос корабля был частично погружен в воду ниже ватерлинии. Господи, какой же он огромный, этот лайнер! Четырех, нет, пятипалубное судно, размерами, наверное, с четыре футбольных поля! С борта судна спускали спасательные шлюпки. Судно накренилось набок. Еще пару часов, и оно завалится на левый борт и затонет. На верхних палубах творился настоящий переполох. Пассажирами овладела паника.
Время шло.
Я размышлял, каким образом мне поступить. Гравитационное поле планеты в водном пространстве действовало не настолько эффективно, как на суше. Может, воспользоваться этим и создать вокруг корабля воздушную прослойку? Я попробовал. Ничего не вышло. Его нос, направленный в сторону берегов Италии, продолжал рыхлить волны.
Черт, нужно было что-то делать.
Я переместился на корму, на нижнюю палубу. Надежно привязав один конец веревки к поручню, вторым я обмотал себя и спрыгнул за борт, повиснув в нескольких метрах над водой. Теперь посмотрим, получится ли у меня тот фокус со временем, который я проделал в Катманду. Меня тогда чуть не расплющило о стены храма. Я определил пространственные координаты корабля, а потом вместе с ним мое тело. Теперь судно и я находились в одной точке пространства. Нащупал временной континуум, создал в разуме имитационную модель твердого вещества размером с кулак и поместил его на пути у времени.
Бам!
Неведомая сила швырнула судно вперед на несколько метров. Ага, значит, чтобы дотащить его до берегов Италии потребуется искусственная масса чуть больше предыдущей. Сейчас мне приходилось действовать наугад. Я боялся переборщить с массой и швырнуть судно куда-нибудь в центр континента. На второй попытке я создал имитацию объекта размером с футбольный мяч.
Бам!
Корабль понесся в сторону берега как бешеный, словно ножом вспарывая морскую пучину. Сильные встречные волны подгонялись ветром с Эгейского моря, который усиливался с каждой минутой. Но мое внимание привлек не только ветер. Краем глаза я следил за вертолетом: мне показалось, что внутри его кабины сидели вовсе не спасатели, а очередная команда журналистов, вооруженных телевизионными камерами. Теперь вертолет ринулся за нами вдогонку. Дрейфующие спасательные шлюпки с эвакуированными пассажирами, мгновенно превратились в две маленькие точки. Вертолет обрел размеры детской игрушки. Оставив позади гигантский водяной хвост, огромное пятипалубное судно водоизмещением в несколько тысяч тонн как стрела мчалось к побережью Тосканы.
Вдруг раздался дикий скрежет. Вокруг лайнера появилась светло-зеленая прибрежная волна. Килевая качка прекратилась. Под днищем заскрипел песок.
Огромный лайнер, словно детский кубик, швырнула на мель какая-то неведомая сила. «Даоста» уперлась носом в побережье. Из зияющей раны в правом борту водопадом хлестала морская вода. Примерно в полумиле прямо по курсу в свете дневного жаркого солнца блекло вырисовывалась береговая полоса Тосканы.
Что ж, отлично! Спасены! По веревке я дополз до поручней, перелез через деревянные перила и спрыгнул на палубу. Люди вокруг вцепились кто во чтообеими руками и держались, как припаянные. На их лицах оттенок ужаса смешался с диким изумлением. Я мог их понять. Теперь им предстоит разъехаться по своим домам и всю оставшуюся жизнь терзать себя догадками, что же случилось с их кораблем, так и не имея никакой возможности увидеть брезжащий свет истины.
Вначале я подумал, что они не успели рассмотреть во мне своего спасителя, но спустя минуту мужской голос из толпы громко бросил в мою сторону по-английски:
– Эй, смотрите это же тот самый человек, который остановил торнадо во Флориде! Это Серебряная Молния!
Их искаженные от недавнего ужаса лица как по команде повернулись в мою сторону. Сотни уставших и парализованных ужасом глаз смотрели на меня как-то ошеломленно.
Я огляделся. Под лестницей, ведущей на верхнюю палубу, лежала женщина. В порванной юбке, она свернулась в клубок, словно маленький зверек погребенный под тяжестью пожарных шлангов, которые свалились на нее во время катастрофы. Сейчас она старалась выбраться из-под брандспойтов, глядя на меня широко раскрытыми от страха глазами.
Я направился к ней и попробовал помочь сбросить с ее беспомощного тела навалившийся груз из шлангов и пожарных наконечников. Наверное, я случайно задел ее ногу. Она вдруг разразилась диким воплем и тут же потеряла сознание. Я стащил остатки шлангов с ее тела, а потом очень внимательным образом осмотрел ее с головы до ног. Это была милая леди, стройная, юная и очень красивая. Ее левая нога в области лодыжки, судя по всему, была сломана. На руках и щеке проявились темно-синие пятна.
Я пошарил по палубе в поисках чего-нибудь твердого и длинного. Пришлось оторвать от стены пару деревянных реек. Укоротив их до нужного размера, я наложил бруски с двух сторон на ее раненую ногу и закрепил их шнурком, изъятым из ботинка молодого человека, признавшего во мне Серебряную Молнию. Лейкопластырь я обнаружил в сумочке девушки вместе с паспортом и страховым полисом на имя Рэйчел Нэйтон Браун. Судя по адресу, она проживала в Нью-Йорке. Я аккуратно обмотал шину лейкопластырем и пристально оглядел ее руки. Здесь вроде не было каких-то явно видимых повреждений.
