Дмитрий Манасыпов - Район : возвращение
Нет уж, собач, давай-ка ты вали отсюда, пока жив и здоров, а то пятеро людей со стволами тебя быстро превратят в решето. Вот и молодец, правильно поступил, рванул с места так, что даже разнёс непонятного назначения сараеподобную халабуду, ещё державшуюся последние годы.
Торопиться нужно, потому что вряд ли нам дадут спокойно дойти хотя бы до первых городских массивов. Уже несколько раз отправляли сообщения Соколу, по закрытому каналу и собственным кодом, но он молчал. Вот это уже нехорошо. Мысли в голову приходят исключительно плохие, потому что если кто-то тебе не отвечает, то здесь стоит готовиться только к чему-то плохому.
Еле заметная тропа вела вперёд, уже ныряя в большой дачный массив, который примыкал к посёлку со смешным названием "Привет". Кто и почему когда-то додумался так его назвать? Да хрен его знает, и без разницы, если честно.
Дачи одно из самых неприятных мест в Радостном, том Радостном, который образовался после Волны. Здесь постоянно крутятся стаи местных четвероногих Изменённых, их давно облюбовали топтуны, и ещё здесь просто живут те Изменённые, которым не нашлось места в самом городе. Этакий аналог бомжей, несчастные, бессильные что-либо предпринять против более сильных коллег, но от этого не менее опасные для обычных людей. Рейдеры не очень-то жалуют Дачи именно из-за того, что здесь маловато того, что можно утащить на Большую землю, а неприятностей намного больше. Хлопотно, в общем, ходить сюда, и нас заставила отправиться в этом направлении лишь нужда.
– Брат, ты хочешь выйти в сторону дороги? – Голос Скопы отвлёк меня от мыслей о том, как лучше обогнуть заросли "крапивы-огневицы", густо торчащие впереди. Ммм… не очень хотелось бы идти к дороге, если быть честным. С одной стороны плюс в том, что дорога даёт относительно неплохую возможность идти по асфальтовому полотну и сверху наблюдать за обстановкой. С другой, стороны-то, в этом и самый главный минус, потому что видно тебя издалека. Вот и думай, Пикассо, как тебе быть… хотя, ведь есть один маршрут, есть.
– Нет, пойдём прям через сам массив, вот сейчас только выкарабкаемся из этих джунглей. – Так, а что у нас вот справа? Опаньки, как хорошо-то, забор заваленный, а за ним открытое пространство, никаких строений, где супостаты могут какие-нибудь нас караулить. Детектор молчит, а мы всё-таки гаечку туда кинем, да не одну. Чисто? Вот и хорошо, потопали прямо туда.
Крапива вещь неприятная, всегда норовит заползти в мельчайшую щель комбинезона, между шлемом и воротником жилета, тянется, чтобы дотянуться до живого тела. Ожоги от неё очень больные, и ещё это растение-паразит. При каждом контакте крошечные зубчики разрезают кожу, и туда попадают семена, которым очень удобно развиваться в тёплой среде вашего собственного и родного организма. Вот и думайте о том, хочется ли рисковать каждый раз, проходя мимо этой растительной дряни?
– Профессор? – Сдобный остановился. – А вот эту хрень вы изучали?
– Конечно… – Точинов внимательно наклонился к ближайшему кусту. Торчащий вверх толстый стебель с широкими острыми листьями зашевелился, пытаясь дотянуться до него. – Очень интересный экземпляр местной флоры, скажу я вам, дама и господа. Со свойствами своими специфичными, с возможным применением в оборонной промышленности, ну, при соответствующей обработке, конечно.
– Д-а-а-а? – Присвистнул Андерсон. – Это как?
– Своеобразное строение волокон, которые вполне можно использовать при изготовлении некоторых специализированных тканей. Её огневицей ведь не зря назвали, так?
– Ну да. – Сдобный хмыкнул. – Горит тяжело, зараза. Вся в огне, и только чуть чернеет. Как-то раз палили с огнемёта, еле справились.
– Так вот… – Точинов перешёл на поваленный забор. – Её волокна запросто можно использовать при изготовлении таких же вот комбинезонов, как ваши. Повышая их огнестойкость, и способность держать разрыв. Всё очень просто, если правильно применить некоторые химические соединения при обработке, ну и…
Он покрутил пальцем в воздухе, показывая то, что мы как бы поняли, но не до конца.
– Эй, умники! – На самом деле ничего против таких вот объяснений не имею, но двигаться нужно было быстрее. – Вы идёте, или как?
Умникам стало стыдно, и они поторопились, обогнув заросли наверняка недовольной вредной поросли и оказавшись на пятаке бывшего огорода. Вот как вы думаете, во что превратится за неполных два десятка лет ухоженное некогда дачное хозяйство? Только примите поправку в виде Волны и всего последующего биологического беспредела. Результат? То место, на котором мы стояли, было относительно чистым. Всё остальное густо заросло различным местным изменённым бурьяном и теми садово-ягодными культурами, которые некогда были высажены рачительными хозяевами. Поразительное, одновременно и красивое и пугающее зрелище.
По какой-то неведомой прихоти того, что входило в состав Волны, некоторые изменения были настолько странными, что казались фантастичными даже здесь, в Районе, месте, где бред становится явью. Сейчас солнечные лучи били в глаза, затемнённые пластиком забрала, отражаясь от двух деревьев, которые, судя по внешнему виду, были вишнями. Ягоды вырастали, наполнялись соком и цветом, а потом резко становились твёрдыми и мёртвыми кусками чего-то, напоминающего драгоценные россыпи. Очень красиво и очень страшно, когда видишь, как тёплые лучи преломляются, отталкиваются от тяжёлых, прогибающихся вниз ветвей, усыпанных красными точками живых бриллиантов. Вот так здесь, в Районе, можно увидеть то, о чём никогда даже и не думал.
– Двинули дальше? – Сдобный покосился на Точинова, который прямо таки застыл, смотря на это чудо. – Быстр…
Вы знаете, как срабатывает сигнал "аларма" в нашей аппаратуре? Резко, сразу, с тончайшим визгом, ввинчивающимся в уши, с красной надписью, вспыхивающей перед глазами. Ненавижу это, просто ненавижу! Потому что такой сигнал подают только тогда, когда всё полностью плохо, когда сами не справятся и помощи могут не дождаться. Когда такой сигнал сваливается на тебя, то, если ты нормальный человек, остаётся только одно – бежать туда, откуда он пришёл. Потому что сейчас там гибнут люди, которым неоткуда ждать помощи. Отстреливаются, кромсают широкими тесаками врагов, ломают чужие кости в попытке дождаться прихода своих… а если ты видишь, что "аларм" пришёл от того, кого ты знаешь? Да, эгоистично, но что тут сделать, если вызов приходит от людей., которых ты считаешь своими братьями, а не просто напарниками, товарищами и друзьями?
И вот тогда: летишь, не обращая внимания ни на что, автоматически избегая опасностей, ловушек, препятствий. Потому что надо успеть, хотя бы для того, чтобы потом ты мог пожимать руку кому-то, кто тебе дорог, чтобы он мог делиться с тобой тем, что есть. А не лежать на земле, покрытой пожухлой травой, глядя в небо уже застывшими глазами, когда ты будешь стоять рядом, опустив голову и понимая, что просто не успел. Не успел… как же это страшно.
Вызов пришёл от Сокола, который должен был встречаться с нами где-то здесь. А чуть позже стало ясно, что и без "аларма" можно было понять то, что всё идёт не очень хорошо. В стороне бывшей конечной остановки загрохотало так, что все сомнения ушли сами собой.
– Быстро, не отставать! – Мы со Сдобным рванули первыми. Андерсон пошёл в конце, замыкая и прикрывая Скопу, неотступно следовавшую за Точиновым.
Сколько здесь до того места, где сейчас жестоко воевали наши друзья? С полкилометра? Где-то так, но одно дело пятьсот метров на беговой дорожке стадиона, и совершенно другое здесь, где правила бега по пересечённой местности диктует Район. Минутой или двумя здесь не обойдёшься, счёт идёт на десятки, несмотря на скорость, которую стараешься выдерживать.
Прыжком через поваленное ветрами Всплесков дерево, аккуратно приземляясь и оглядываясь вокруг, оценивая то, что есть. Вон в тот проулок? Нет, ни хрена, детектор шлема истошно орёт, хотя и сам уже вижу то, что над землёй, чуть заметно, дрожит марево. "Битум" занимает всю улочку, не давая возможности бежать по ней напрямую, вот где говно-то!!! Сдобный выбил ногой висевшую на одной петле калитку, первым ворвался во дворик небольшого участка… и начал стрелять.
Я влетел следом, немного охренел от того, что увидел и присоединился к напарнику. А как ещё быть, если откуда не возьмись на Дачах оказываются резусы, которые не бегут от тебя сломя голову, а наоборот, кидаются прямо на тебя, вереща, и бешено скалясь. И уж поверьте, что у этих мохнатых дурней, произошедших от Изменившихся обезьян из цирка, оскал очень неприятный и совсем недружелюбный.
Вообще против них очень хорошо использовать дробовики, но чего нет, того нет. Пользуемся тем, что в наличии. Первого, резво и бодро рванувшего в мою сторону, скосил тремя выстрелами, на второго пришлось потратиться больше. Счётчик в голове автоматически отметил факт того, что носимые боеприпасы таким вот образом грозят быстро закончиться. Но стрелять, ясен перец, не прекратил. Резусов было не очень много, что нам помогло. Пять тушек на заросшей густой травой земле, и ещё столько же удирающих без оглядки, скорее всего всё-таки понявших, что людей много. Был плохой нюанс – удирали они в ту сторону, откуда сейчас велась стрельба.
