Константин Воронин - Выполняя приказ
Да, уж, испоганили всю первозданную красоту.
Танк и БТР вкатились в лагерь. Все, участвовавшие в походе, тут же, возле машин стаскивали с себя осточертевшие тяжелые костюмы. Сняв костюм, я плюхнулся на землю и с наслаждением закурил сигарету. Подошедший Адамс, не говоря ни слова, протянул мне запотевшую банку пива. Я осушил ее одним глотком.
- Спасибо, Билли. И что бы я делал без тебя?
- То же, что и я без тебя. Сдох бы.
Мы посмотрели друг на друга и весело захохотали. Солнышко припекало, небо голубело, птички пели.
Глядя на нас, захохотал басом Суомалайнен, которого снабдил ледяным пивом земляк Пекконен. Залились смехом Ли, Чанг и притащивший им холодную минералку Йонг. Хохотал Лимонадный Джо с бутылкой холодного лимонада в руке. Капрал Петерсон сначала по-скандинавски сдержанно улыбался, но, поддавшись общему настроению, "заржал", обнажая крупные желтые зубы. Хохот волной прокатился по лагерю. Посмеивался оператор, не отводя взгляд от монитора. Смеялись часовые, продолжая наблюдать за лесом. Папа Донован, разминавший затекшие пальцы (кто сидел на тряской броне - поймет), ловко поймал брошенную ему банку пива, откупорил ее, сделал пару глотков и присоединился к общему хохоту.
Сходили ребята в поселение. Все вернулись живыми и здоровыми. Вчера повезло остаться в живых. Вот и наступила нервная разрядка. Отсмеявшись, занялись рутиной: чистили оружие, укладывали в ящики костюмы. Хэррис чистил танковую пушку, Чанг регулировал двигатель. Те, кто оставался в лагере, приставали с расспросами: как там, да, что там? Тем, кто оставался в БТРе, тоже было интересно, чем все закончилось. Но Суомалайнен и Ли были ребятами немногословными. К Доновану не полезешь с распросами. Поэтому в центре внимания оказался Лёня Тритенко. Окруженный тремя десятками слушателей, он заливался соловьем, сияя улыбкой:
- Нас всего пятеро, а вокруг сотен пять тузиков. Ну, думаю, если хором навалятся, тут и танк не поможет. Но Папа грамотно с ними разобрался...
Я оставил Лёню пожинать славу и пошел в свою палатку. Переодевшись и напялив бронежилет (войну никто не отменял), прошел на склад, достал из холодильника еще одну банку пива. Прихлебывал мелкими глотками. Пора идти к Папе, узнавать о дальнейших действиях.
Донован стоял возле оператора и что-то ему диктовал. Когда я подошел, они заканчивали.
- Подпиши: майор спецполка Корпорации М. Донован. Вложи паучку между антенн, пусть тащит в то северное поселение, где ты видел Хоккинса. Второй паучок должен сопровождать первого и следить, чтобы тот не потерял послание.
- Будет сделано, сэр,- ответил оператор.
Я козырнул Доновану.
- Оружие почищено, костюмы уложены, бронетехника в порядке. Ребята готовы к новым подвигам во славу Корпорации, сэр.
- Сегодня подвигов больше не предвидится. Всем отдыхать, кроме часовых и оператора.
- Вот так всегда,- обиженно проворчал оператор.
- Мюррей, ты один у нас остался. Кто же виноват, что твоего напарника убили? И жалование у тебя вдвое больше, чем у простого солдата. Вернемся на базу, попрошу для тебя трехмесячный оклад,- утешил оператора Папа.
Услышав про премию, Мюррей веселее застучал по клавишам. А Донован пошел к радиостанции.
Через два часа, которые мы провели в блаженном ничегонеделании, пришла с транспорта грузовая капсула. Тех солдат, что дремали в палатках, Донован велел разбудить. Толпясь возле палаток, десантники недоумевали: что привезли с орбиты? Воды еще достаточно, "двухсотых" вчера отправили.
Сначала Донован приказал погрузить гроб с останками миссионера-протестанта. Затем из капсулы выкатили огромный деревянный бочонок. Вынесли специальные козлы и установили на них бочонок. В днище бочонка был вделан краник. Из капсулы вынесли четыре больших алюминиевых контейнера. После чего аппарель капсулы поднялась и она взлетела. Возле бочонка, стоявшего у подножия холма, расстелили громадный брезент. Повар с помощником притащили подносы с нарезанным хлебом и десятка три пустых подносов. Накидали пачки салфеток. Поставили полсотни кружек. Мы еще пока ничего не могли понять. Дневная жара начинала спадать. Подходило время ужинать.
К Доновану, стоящему у брезента, подошел оператор.
- Послание отдали в руки Хоккинсу, сэр. Паучок проследил.
- Хорошо, Мюррей. Можешь на сегодня тоже быть свободен. Доктор,- окликнул майор врача,- как у вас дела?
- Восемь туземцев умерли от ран, их похоронили рядом с остальными. Пятнадцать человек выживут. Наши трое раненых уже могут передвигаться, кроме Смита, раненного в бедро. Этот еще дня три пролежит.
- Скажите санитарам, чтобы перенесли Смита к брезенту, вколите тузикам анаболики со снотворным и присоединяйтесь к нам. Вам здорово досталось за последние сутки. Адамс, Иванов, всех людей, кроме часовых, позвать сюда.
Солдаты собрались вокруг брезента. Повар успел выставить на брезент бутылочки с кетчупом, солонки, баночки с горчицей и с майонезом. Все поняли что ужинать будем не за длинным пластиковым столом под полотняным навесом, где помещались десять человек и есть приходилось по очереди.
Донован подал повару знак, тот взял большую двузубую вилку и открыл алюминиевый контейнер, доставленный с транспорта. Восхитительный запах жареной говядины разнесся в воздухе. Повар стал цеплять вилкой огромные дымящиеся куски прожаренного мяса с аппетитной корочкой и укладывать их на подносы. Его помощник взял кружку, подставил под краник на бочонке. Красная струя полилась в кружку и к запаху жаркого примешался тонкий аромат вина.
- Ножи у всех имеются,- сказал Донован,- мясо лучше есть руками, вина на всех хватит. Прошу к столу. Вы это заработали.
Весело гомоня, все стали усаживаться вокруг брезента. Ай, да Папа, устроил своим ребятам праздник! Первая кружка вина - майору. Вторую протянули мне, но я передал ее Смиту. Вот и у каждого в кружке плещется вино. Донован поднял свою кружку и все притихли.
- Первую, как положено, за тех, кого сегодня не хватает за нашим столом,- негромко сказал Донован. Все помолчали немного и, не чокаясь, выпили. Виночерпий споро принялся наполнять кружки. Остро наточенные ножи кромсали говядину. Вегетарианцев среди нас отродясь не бывало. Говядину жарили на транспорте в большом жарочном шкафу. Наш повар и за сутки бы не управился. Мясо нежное, сочное. Соли, поливай кетчупом, мажь горчицей или майонезом. Или просто так ешь.
Вторую выпили за победу, за удачу, за успех. Насытившись, Лимонадный Джо и еще трое непьющих парней пошли сменить часовых, чтобы и те могли поучаствовать в общем пире. Когда мясо на подносах подходило к концу, повар открывал следующий контейнер.
Краник на бочонке почти не закрывали. Пили за Папу, за сержанта Иванова, за десантников вообще и в частности. Как водится, общий разговор распался на частные воспоминания о войне в джунглях, в пустыне, в снегах.
"Бойцы вспоминают минувшие дни
И битвы, где вместе рубились они..."
Стемнело, включили прожектора. Бочонок опустел. Говядины наелись "до отвала". Пора и на боковую. Я дошел с Донованом до его палатки.
- Знаешь, Серега,- вздохнул майор,- может это и жестоко было - расстреливать его из пушки. Но, если бы мы приволокли его на базу, им бы занимался комитет по религиям. Секта бога Куга - богатая и влиятельная. Может быть, и отмазали бы. И полетел бы он на другую планету гадить. Ибо, сволочную натуру уже не переделаешь. Прав я был?
- Прав, Майкл. Я тебя в этом вопросе полностью поддерживаю.
- Спасибо, Серега. Посмотрим, что ответит Хоккинс на мое послание. Я предложил ему завтра вступить в переговоры. День завтра будет не из легких, в психологическом плане.
Пойдем, поспим. Караулы менять не забудь.
На рассвете всех разбудили выстрелы и вопль часового: "Туземцы!". Плохих предчувствий у меня вчера не было и мне, как и всем, пришлось запрыгивать в штаны, натягивать берцы, накидывать на одно плечо бронежилет, на другое - ремень автомата и на ходу застегивать пояс с кобурой и ножом.
Часовой стрелял в воздух. От опушки леса с северной стороны шли два туземца, размахивая белым флагом.
- Чё орешь?! - дал пинка часовому-первогодку капрал Петерсон,- мог бы и одного меня вызвать, а не палить сдуру. Четверо часовых двух тузиков испугались?!
Туземцы дошли до колючки и двинулись вдоль нее к проходу. Донован встретил их на входе в лагерь. Они передали майору сложенный вчетверо лист бумаги. Прочитав его, майор достал авторучку и что-то написав на листе протянул туземцам. Те, взяв бумагу, поклонились, произнесли: "Ха Ии!" и зашагали обратно тем же путем.
- Через два часа прибудет Хоккинс,- сказал мне и Адамсу майор,- быстренько наведите порядок в лагере.
