Сергей Слюсаренко - Новая Зона. Коллективное сознательное
— Иди ты в жопу, — весело ответил Бай.
— О, это по делу, — тоже обрадовалась Клава. — Так что, начинаем новую жизнь?
Клава сказала это и вдруг смутилась. Никогда до сих пор она не разговаривала с Лазненко в неформальной обстановке. Для нее генерал был непререкаемым авторитетом и руководителем Центра. Никогда раньше в присутствии самого Лазненко она не позволяла себе вольностей в словах. И сам Николай Петрович это понял.
— Я боюсь, действительно жизнь будет новая, — грустно произнес он. — Но я бы хотел…
— Николай Петрович, я бы предпочел работать именно в том Центре, который у нас был, — внезапно вмешался Тимур.
— И я, — добавила Клава.
— И я, — сказал Герман.
— И я, — внезапно вставил Байкалов.
— Вот только тебя еще нам не хватало, — сказал Вадим и рассмеялся. — Ты сигарами «Кохиба» развалишь весь бюджет Центра.
— А что, сигары оплачивают? — обеспокоился Бай.
— Тебе — да. — Лазненко оказался в курсе привязанностей Байкалова. — А вот Клаве…
— А что мне? — Клава никак не ожидала, что разговор переключится на нее.
— Ну, раз уж сегодня день сюрпризов… — Лазненко хитро глянул на Клаву. — То к президенту мы поедем не на его машине. Зачем портить автохозяйство гаранта?
— В смысле? — переспросила Клава, но по голосу чувствовалось, что она догадывается, в чем дело, а может, просто надеется на чудо.
— Раз уж мы возвращаемся к старому стилю работы, я попросил бы вас, Клавдия, принять материальную часть, — Николай Петрович, широко улыбаясь, жестом предложил всем выйти из бункера, — с целью обеспечения функционирования группы «Табигон». Кстати, первый мой приказ будет о восстановлении функционирования вашей группы. За мной, — сказал он и зашагал твердым, почти строевым шагом в дальний конец поселка.
Остальные молча отправились за ним. Генерал провел группу по дорожкам мимо аккуратных одинаковых домиков в глубину кооператива. Там он остановился у сооружения, похожего на что-то среднее между ангаром и гаражом с широкими воротами. Эти ворота наводили на мысль, что внутри хранится техника. Лазненко, выдержав драматическую паузу, нажал кнопку на стене. Гибкие ворота улетели вверх, и из ангара мягко выкатилась машина. Видимо, Николай Петрович заранее продумал и отрепетировал этот театральный выезд. Из машины вышел водитель, отдал честь генералу и удалился в сторону жилых домиков.
— Ну вот, это то, что я сохранил для вас, специально для вашей группы, — сияя от удовольствия, представил генерал. — Автомобиль УАЗ «Сталкер». Последняя разработка Центра совместно с заводом. Последняя во всех смыслах. Производилась в полной секретности. Настолько полной, что машину нам удалось вывезти сюда, и никто ее не заметил. Принимайте, Клавдия! А название «Сталкер» вы сами понимаете, откуда взялось. После рейда «Патриота» по Зоне следующая модель, несомненно, должна была называться «Сталкер». А как же еще?
Клава, измученная за последние годы своими карточками для курсов по экстремальному вождению, осторожно, словно боясь спугнуть, подошла к машине. Провела пальцем по глянцу дверцы с водительской стороны.
— Движок? — обернулась она к Лазненко.
— Холодный термояд, — просто ответил Лазненко. — Реактор неизвлекаемый, но запаса хватит на несколько лет.
— Можно ключи? — Клава протянула ладонь.
Ключей как таковых не было, был только маленький пульт управления. Клавдия открыла дверь и исчезла внутри салона. От «Патриота», потерянного в Зоне, машина отличалась более стремительными очертаниями и явно большими колесами. Стекло на водительской двери опустилось, и Клава позвала Тимура:
— Тима, идем, будешь разбираться в вооружении.
— Герман, там без тебя не обойтись. Связь, навигация — все обновлено, так что давайте подключайтесь, — пригласил Лазненко к работе Тельбиза.
— Мы решили отказаться от мини-ганов в крыльях машины, — начал Лазненко, — уж очень сложная была система отвода гильз. Поэтому сейчас у нас здесь под каждым крылом установлены совершенно новые системы стрелкового оружия.
Генерал сел на водительское кресло и нажал кнопку на руле. Откинулись щитки на крыльях, и наружу из-под каждого выехали стволы странного, невиданного до сих пор оружия.
— Это совершенно новая система кассетного заряжания. — Лазненко любовно провел пальцем по толстому матовому стволу. — Идея состоит в том, что в казенную часть помещается сразу с десяток боезарядов. Один за другим. И здесь уже нет ни затвора, ни автоматики перезаряжания в традиционном смысле этого слова. Электроникой активируется каждый заряд, и темп стрельбы может быть практически любым. А в это время второй ствол заполняется кассетой. Пороховой заряд — безоболочечный, только что-то вроде пыжа между патронами. Но это еще не все новое, что есть в нашей машине.
Генерал вышел из автомобиля и остановился у капота.
— Ну, здесь, как обычно, полный набор навигации, радары бокового обзора и, естественно, — Лазненко запустил с брелка очередную электронную систему, на крыше машины раскрылся небольшой люк, — ракетная система. Мы отказались от навесного багажника, теперь все у нас смонтировано в крыше кузова. Ракеты универсальные, поражают как наземные, так и воздушные цели. Система лазерной подсветки цели в трех диапазонах спектра. Ну и само собой, улучшенное управление, бронированный кузов, тут мы использовали нанокомпозиты. И, конечно, фирменная УАЗовская сборка, гарантированное качество которой знают все. В общем, Клава, владейте!
Генерал несколько церемонно передал брелок Клаве.
Глава тринадцатая
Суббота — это родительский день, как называл его Андрей. Он ждал отца. Мальчик понимал, что у папы сейчас много дел на работе, и он будет подолгу задерживаться по вечерам. А в отцовской квартире надо сделать ремонт, потому что, пока она пустовала, там все превратилось в труху, как говорит бабушка. Поэтому ему временно придется жить у нее. Но с другой стороны, у бабушки жить здорово. Она почти все разрешала, помогала делать уроки и никогда не кричала из окна: «Андрей, иди кушать!», как кричали друзьям по двору. А в выходные всегда приходил отец, и это был праздник.
Малахов сегодня твердо решил выполнить обещание и начать строить с сыном радиоуправляемую модель самолета. Выяснилось, что магазин, где можно купить набор для строительства, находится недалеко от жилья матери. Так что не было нужды везти подарок издалека. Магазин «Моделист» занимал первый и подвальный этажи большого здания брежневских времен. У Вадима от изобилия просто разбежались глаза. Но шустрый приказчик быстро решил большинство проблем, и через полчаса Малахов вышел на улицу с громадной коробкой, перевязанной подарочной лентой.
Вадим остановился на пороге и осмотрелся. Ему хотелось отдышаться после напора продавцов, покупательского азарта и кондиционированного воздуха в магазине. Он уже пожалел, что пошел выбирать подарок один, ведь Гусенку, наверное, тут очень бы понравилось. Но, как сказал приказчик, это только стартовый набор, и придется еще много чего докупать, и он еще придет с сыном сюда, и не раз. Нужно радиоуправление, краски и краскопульт и, в идеале, настоящий мотор внутреннего сгорания.
— С покупкой вас, Вадим! — Напротив Малахова на тротуаре стояла Вероника.
— Вы… — Малахов неловко замолчал.
— Нет, я вас не преследую, не бойтесь. Я живу в этом доме. — Девушка с улыбкой показала куда-то на верхние этажи здания, в котором располагался магазин «Моделист». — Так что скорее вы меня преследуете.
— Нет, у меня мать живет вот там. — Малахов в свою очередь показал на дом на противоположной стороне улицы. — Я к сыну пришел, проведать.
— А я просто вышла купить кофе, как раз, оказывается, рядом с вашим домом. — Вадим знал, что магазин «Чай-кофе», очень хороший, находился неподалеку в цокольном этаже жилого дома. Почему-то это его развеселило.
— Ну, тогда придется нам вместе туда идти, — улыбаясь, сказала Вероника. — Потому что, если мы сейчас пойдем порознь, на расстоянии трех метров, это будет совершенно по-идиотски выглядеть.
— Да, конечно, почему бы и не пойти, — согласился Малахов. — В этом же нет ничего предосудительного. — Он спустился на тротуар и спросил у Вероники: — Что же вы сразу не сказали, что должны были установить для меня связь с Лазненко, я уже стал думать черт-те что.
— Что именно? — Вероника, уже собравшаяся идти, остановилась и внимательно посмотрела на Вадима.
— Ну, что вы просто меня клеите, — не совсем вежливо признался Малахов. — Нет, извините, я не то имел в виду. Ну…
— А вы считаете, что во взаимоотношениях мужчины и женщины инициатива всегда должна быть за мужчиной?
— Да нет, — замялся Вадим. — Извините, я, видимо, говорю глупости. Понимаете, Вероника, в последнее время у меня не очень удачно сложились взаимоотношения в семье, и я, ну, в общем… Я, видимо, совсем неправильно разговариваю и веду себя с женщинами.
