Андрей Круз - Холод, пиво, дробовик
Поворот назад, рывок влево.
Тот стреляет из-за столба, вот потерял меня. Пули мимо пошли, амулет затих. Это у меня «Кошачий глаз», а противник пытается темную мушку на темном же силуэте разместить.
Два моих выстрела, опорожнившие барабан, — в столб, но со вспышкой, то есть амулет сработал, и в силуэт, но там опять амулет отбил. Вновь рывок, большой палец сдвинул защелку барабана, левая рука перехватила револьвер, средний палец выкинул барабан, большой ударил по стержню экстрактора, выбросив пустые гильзы в снег. Правая рука между тем уже схватилась за скорозарядник на поясе.
Цирк какой-то, мы тут как в тоннеле, даже деваться некуда — ни ему, ни мне. Справа забор территории мотеля, слева еще какой-то, еще выше.
И страха нет, только какой-то азарт, словно мы с ним играем в игру. Наиграемся — и по домам пойдем.
Скорозарядник из-за пояса правой, пули в каморы, поворот пружинной головки, барабан левой на место. Готов. И все двигаюсь, двигаюсь, а тот на месте сидит и стреляет. Как только я перезарядился, у него затвор на задержку встал — пустой. Противник мой засуетился, пытаясь найти запасной магазин, а я просто подбежал ближе, прицелился и трижды выстрелил, чтобы и амулет, и его самого с гарантией выбить.
И выбил. Две пули попали ему в голову. Он боком завалился в снег и не шевелился, а под головой растеклось небольшой темное пятно.
Я оглянулся на того, в которого стрелял до этого, — лежит. Тогда подошел ко второму убитому ближе, присел, пытаясь разглядеть лицо. Сказал:
— Если ты не стреляешь, то перезаряжаешь. Если ты перезаряжаешь — то бегаешь или укрываешься. А если ты не укрываешься и не бегаешь, то тебе отрежут башку и насадят ее на палку.
Так мне говорил тот человек, который когда-то помог мне научиться стрелять из пистолета куда лучше, чем я делал это раньше.
Где-то видел я его… вроде. Сунул руку за ворот, нащупал цепочку, такую же, как у меня. Потянул и вытащил удостоверение личности, опять же как у меня.
— Симаков Сергей Геннадьевич, — прочитал я вслух. — Житель Форта. Очень приятно.
За цепочкой вытянулся ключ. От машины. С биркой, на бирке номер, VIN, насколько я понимаю. С чего это VIN написан? Машина со стоянки, на продажу была? А это уже интересней.
И я сунул ключ себе в ботинок, в голенище.
Обернулся — сзади по проулку в мою сторону бежало несколько человек с оружием. Я быстро убрал свой револьвер в кобуру и поднял руки. Придется разбираться. Жаль, у второго не успел посмотреть документики.
Хмель.
2 января
После ухода Платона сидели недолго. Вскоре засобирались Коля с Саней, я запер за ними дверь и отправился спать. И как ни удивительно — отлично выспался. Возможности человеческого организма — они воистину удивительны.
Разве что встал позже обычного, поэтому когда спустился вниз, Иван уже успел вернуть столы на место, навести порядок и даже начал обслуживать заглянувших на огонек посетителей. Осунувшийся Дмитрий сидел на высоком стуле за стойкой и пил крепкий ароматный кофе. Вид у него был слегка пришибленным.
— О, какие люди! — улыбнулся я и легонько похлопал телохранителя кондуктора по спине. — Оклемался?
— Да, нормально уже, — подтвердил тот. — Ничего, что я тут подзадержался?
— Ерунда, — махнул я рукой. — Живые же люди.
— Ага, — усмехнулся телохранитель кондуктора и страдальчески поморщился. — Это и подводит.
— Сплюнь, — посоветовал я. — Сиди, сил набирайся. Сейчас еще Саня с Колей подойдут.
— Саня заходил, — сообщил мне Иван. — Еды взял и к себе ушел. Сказал, Гордеев куда-то за город умотал.
— Не сидится дома, — покачал я головой. — Ладно, как твои гимназистки?
— Да никак! — фыркнул Ваня. — Тридцать первого у них корпоратив в Гимназии был, только к вечеру растолкал, а они в ночную смену, как назло. День насмарку.
— Пришел бы к нам. Мы душевно посидели.
— Печень целее будет, — резонно отметил Грачев. — И почки. Пиво ведь по почкам больше бьет, так?
— Пиво — это живая вода.
Дмитрий при этих словах поперхнулся.
— То-то меня с этой живой воды вчера весь день полоскало.
Я за словом в карман не полез.
— Это у тебя шлаки и токсины из организма выходили. С водки, так?
— Ну если только так, — усмехнулся Дмитрий и потер ладонями впалые щеки. — Ладно, пора до дому двигать.
— Куда? — удивился Иван. — Подожди, сейчас завтракать будем. Там еды с банкета осталось, нам за неделю не съесть.
Телохранитель кондуктора помялся, но отказываться не стал, попросил только принести еще одну кружку кофе. Я сходил на кухню, налил ароматного напитка и ему, и себе.
— И, Вань! — обернулся к хлопотавшему у плиты помощнику. — Выключи елку, а? В глазах рябит. Еще парковку надо почистить, там наледь в палец толщиной уже накатали.
— Праздники прошли?
— Ага, нас нагнали будни, — подтвердил я, отдал одну кружку Дмитрию, к другой приложился сам. Но спокойно попить кофе не получилось: сначала пришлось наливать пиво большой компании коммерсантов, затем подошло время глотать пилюли, а потом Иван вынес с кухни разогретый в печи пирог с картошкой и курицей, и в итоге кофе окончательно остыл.
А холодный кофе — ну куда это годится?
Я взял кружку, но прежде чем ушел его разогреть, зазвенел телефон.
— Слава? — под хрип помех послышался из динамика знакомый голос.
— Привет, Клим! — обрадовался я. — С наступившим тебя!
— И тебя с наступившим, — ответил начальник охраны Колхозного рынка, но голос его прозвучал при этом как-то слишком уж напряженно. — Ты как, вменяем?
— Трезв как стеклышко. А что случилось? Только не говори, что из-за стрельбы какие-то проблемы.
— Никаких проблем, — уверил меня Климов и надолго замолчал.
— Алло! — даже поторопил я его. — Куда пропал?
— Короче, нашли мы заточку, которой тебя пырнуть пытались, — сообщил наконец Клим.
— Это заточка была? Ну ладно. И что?
— В снегу валялась, прямо на краю стоянки. Тот тип обронил, когда убегал, а сегодня парковку чистили и нашли…
— Клим! — взъярился я, заподозрив неладное. — Не тяни кота за яйца! Что не так с заточкой?
— Там алхимический состав интересный на клинке. Нервнопаралитического действия. Хватило бы царапины.
— Мать! — в сердцах выругался я, отвернулся от зала и прикрыл динамик рукой. — Уверен?
— Специально в Пентагон отправил чародеям. Только что отзвонились. Хмель, это ведь нехорошо. Совсем нехорошо.
— Понятно, что нехорошо. По налетчикам зацепок не появилось?
— Нет. Откуда им взяться?
— Ладно, Клим, спасибо! За мной должок.
— Ловлю на слове, — на полном серьезе заявил Климов и повесил трубку.
Повесил трубку и я.
— Что-то случилось? — заинтересовался Дмитрий.
— Нет, ничего, — покачал я головой, изрядно покривив при этом душой.
Случилось, и еще как. Заточка с алхимией грабителю ни к чему. Совсем ни к чему, с какой стороны ни посмотри. Заточка с ядом — это для убийцы. Чтоб наверняка. Ударил и ушел. Тихо, быстро, четко.
Мне просто повезло. Повезло, что на главной стоянке мест не оказалось. Обернулся бы я, если бы там мимо «буханки» кто-то проходил? Может, и обернулся бы, да только не с лопаткой, а с пустыми руками.
А чего такого? Идет человек к своей машине, покупки несет. Или, наоборот, на рынок направляется. Дело житейское. А тебе — раз! — и заточку в спину. Или в живот — разницы-то никакой. Ткнул и ушел. Никто ничего и не заметит даже. А к тому времени, когда на тело наткнутся, все потенциальные свидетели давно разъедутся.
И что получается — не за машиной охотились, а по мою душу приходили? Вычислили, получается? Но почерк-то для Семеры совершенно не характерный!
И еще — заточка. Заточка с алхимией. Такие в Братстве весьма популярны, у самого в тайнике полдюжины припасено. Вот так нашли бы мой хладный труп и решили, что кто-то из братьев с ренегатом поквитался. Территория Братства, оружие специфическое, мотив налицо…
Все так, да только убийца в Братстве точно не состоял. В противном случае я бы уже в крематорий заехал. Да и заметно это на самом деле, некоторые ухватки на всю жизнь остаются. Не брат это был — ни действующий, ни бывший. Впрочем, бывших братьев не бывает…
И тут меня самым натуральным образом бросило в жар. Я вдруг понял, что убийца никак не мог следить за мной, он дожидался меня на месте! Иначе не объяснить странного выбора оружия. Гад точно знал, что я приеду на рынок, поэтому и выбрал заточку.
Место и средство. Место и средство…
Кто-то знал, что я приеду к Платону! Кто-то знал это и караулил меня именно там!
— Вот черт! — выругался я и схватил трубку, по памяти набрал домашний номер Платонова, но длинные гудки и не подумали смениться заспанным «алло».
Я опустил трубку на рычажки и спросил телохранителя кондуктора:
