Олег Будилов - Далекие острова. Трилогия (СИ)
Входная дверь была распахнута настежь. Я вышел со двора и остановился посреди пустой улицы. Драгоценное время было потерянно. Я опоздал. Даже если Дайяла найдет Муки, это уже ничего не изменит. Штурм города начался. Со стороны главных ворот раздавались ружейные выстрелы. Слева, из переулка, послышался металлический лязг и шум голосов.
— Стоять, а то буду стрелять, — крикнул я и поднял руку с револьвером.
— Не стреляйте, — раздался встревоженный голос, — я лейтенант Раж, сопровождаю капитана Рока.
Из-за угла выбежали десантники. Они боязливо оглядывались по сторонам, сжимая в руках оружие. При виде меня они остановились, как вкопанные.
Я опустил револьвер.
— Капитан Рок убит, лейтенант Зут и интендант Шоц тоже.
— Великий океан!
Лейтенант подбежал ко мне. Вид он имел растерянный и несчастный.
— Как это случилось? Он приказал нам оставаться на катере.
— В дом ворвались дикари. Я успел слишком поздно. Можете проверить, капитан лежит в гостиной.
Лейтенант, наконец, разглядел мои погоны.
— Простите, господин супер-лейтенант, — он вытянулся, — я должен убедиться.
— Идите, я побуду здесь.
Рядом с воротами стояла скамейка. Я опустился на нее, и смотрел, как солдаты обыскивали участок и дом.
Оказалось, Рока ждал паровой катер. Все это время он стоял, под парами, у самого берега. Команде и охране, разведчик запретил сходить на сушу. Они прождали около получаса, но потом забеспокоились и решили отправиться на поиски командира.
После того, как лейтенант убедился в смерти капитана, я допросил его с пристрастием. Я действительно никогда раньше не видел молодого офицера, потому что он был из укрепленного лагеря на границе с вардами, а туда я так и не сумел добраться. Лейтенант рассказал мне о том, что в форте находились две десантные морины, под прикрытием артиллерийской батареи и легкого крейсера. Последние три недели гарнизон сидел в крепости, в увольнение никого не выпускали.
Теперь стало понятно, что Рок собирался делать после того, как покончит с нами. Капитан планировал избавиться от свидетелей, и отправиться на катере в дальнюю крепость. Он все точно рассчитал. Уйти из осажденного города можно было только по воде. Последнее время на границе с вардами было тихо и, под защитой толстых стен, можно было спокойно переждать нападение дикарей. Возможно он собирался дождаться утра, а потом, когда город сгорит, вернуться с большим отрядом и напасть на туземцев, которые останутся, чтобы разграбить пепелище.
— Вот, что господин лейтенант, — сказал я, — планы меняются. Рок погиб и, на правах старшего офицера, я принимаю командование на себя. Сейчас мы с Вами отправимся на пристань, там Вы меня высадите и пойдете обратно в лагерь. Город подвергся нападению и, если гарнизон Вашей крепости нам не поможет, колония падет. Я не знаком с Вашими командирами, но передайте им следующее — капитан Рок убит, я буду защищать гражданских и удерживать позиции сколько смогу, но, если Вы не придете на помощь, к утру в городе не останется ни одного живого человека.
Лейтенант с сомнением смотрел на меня. Все, что я говорил не укладывалось у него в голове. Он знал, что его подразделению приказано оставаться в крепости, до особого распоряжения. Но, сейчас, незнакомый, раненый и перепачканный в грязи супер-лейтенант, говорил ему совсем другое.
— Вы меня поняли? — спросил я.
— Так точно, — офицер козырнул.
Конечно я мог бы пойти с лейтенантом, но, скорее всего, в форте мне окажут холодный прием, возьмут под арест и будут допрашивать. Никто не станет, безоговорочно, выполнять приказ незнакомого офицера. Пока будут разбираться, потеряют драгоценное время. Совсем другое дело, если отправленный на задание лейтенант, принесет устное послание и расскажет, что происходит в городе. Своему они быстрее поверят. Если командование лагеря решит оставить позиции и придет нам на помощь, у города появится шанс.
Катер быстро доставил меня к причалу. По дороге я записал на клочке бумаги свои данные и передал лейтенанту. Как только я сошел на берег, катер развернулся и помчался в сторону крепости. Я огляделся. На набережной было пусто, местные жители попрятались по домам, только у входа на пристань и у дверей комендатуры дежурили хмурые десантники. Легкий ветерок гонял по мостовой обрывки газет. Я зашагал по пирсу в сторону пришвартованных кораблей.
На вспомогательном судне расчехлили носовое орудие, и команда вытаскивала на палубу снарядные ящики. Моряки вяло переругивались. За их работой наблюдал капитан. Он курил трубку и сердито смотрел с открытого мостика.
Судно Хала находилось сразу за грузовым кораблем. Дежурный матрос хорошо меня знал, поэтому пропустил к капитану без лишних разговоров.
— Здравствуйте, дорогой друг, — Хал очень удивился моему визиту, — скажите мне, что происходит? Говорят, что на город напали, но у нас нет никакой информации.
Я бросил фуражку на стол и рухнул в кресло.
Капитан с удивлением уставился на меня.
— Почему Вы в таком виде? Что у Вас с шеей?
— Это неважно, — быстро сказал я, — слушайте и не перебивайте. Дикари напали на город. Их сотни. Уверен, что они легко прорвут нашу оборону. Сейчас необходимо срочно организовать эвакуацию мирных жителей.
Хал смотрел на меня во все глаза. Наверно у него было много вопросов, но мне некогда было рассказывать ему о своих приключениях. Нужно было торопиться.
— Почему нам ничего не сообщили? Почему не предупредили? Где Рок?
— Рок мертв. Я сейчас отправлюсь в комендатуру и попытаюсь взять командование на себя. Не знаю, что из этого получится. Меня здесь мало кто знает.
Это было не совсем так, потому что Рок успел познакомить меня с городским руководством, а после переговоров с Муки, мое имя и фотография не сходили с газетных страниц. Но я справедливо полагал, что многие захотят воспользоваться смертью капитана, чтобы заполучить его место.
— Это мы еще посмотрим, — проворчал Хал.
Он встал со стула и полез в ящик стола за револьвером.
— Что вы имеете в виду?
— А я пойду с Вами. Еще и абордажную команду с собой прихвачу. Пусть штабные только попробуют вякнуть.
Когда мы, в сопровождении вооруженных моряков, подошли к комендатуре, дежурный офицер без разговоров распахнул перед нами двери. Внутри творился настоящий кошмар. Многие офицеры привели с собой свои семьи и соседей, и теперь в коридоре яблоку негде было упасть. Почти все кабинеты заполонили гражданские. У кого-то уже случилась истерика, плакали дети, возле комнаты следователей билась в припадке какая-то старуха. Как выяснилось командования не было, припасов тоже. По слухам, какой-то супер-лейтенант объявил себя главным, но потом исчез. Точных сведений о том, что происходит на границе или у главных ворот, не было. Телеграф замолчал полчаса назад. Офицеры, собравшиеся в комендатуре, решили защищать здание, как последний оплот цивилизации. Когда я появился, они как раз собирались забаррикадировать окна и двери.
Я собрал старших офицеров в кают-компании. Весть о гибели Рока они восприняли спокойно. Никто особенно не любил капитана и не собирался по нему горевать. Я сообщил, что собираюсь взять командование на себя. Возражений не последовало. Некоторые из присутствовавших были со мной знакомы и знали, что я прибыл вместе с Роком, был его доверенным лицом и ближайшим помощником. К тому же, перед лицом надвигающейся опасности, никто не хотел брать на себя ответственность. Странное дело, в комендатуре я не встретил ни Рича, ни Шоба из контрразведки. Их никто не видел, и никто не мог сказать, куда они подевались.
В кабинете у Рока мы создали оперативный штаб. По моему приказу, из собравшихся в комендатуре военных, срочно формировали заградительные отряды. В подвалах нашлось небольшое количество стрелкового оружия, патроны и гранаты. Колонистов, которые пришли со своими семьями, мы тоже вооружили, как могли.
— Вот, что господа, — сказал я, разглядывая карту города, — предлагаю здесь и здесь построить баррикады. Если мы перекроем улицы, ведущие к пристани, то сможем выиграть время.
— Позвольте полюбопытствовать, для чего Вы хотите выиграть время? — спросил пожилой супер-лейтенант-моринер.
Я был вынужден, для вида, советоваться со старшими офицерами, которые никак не могли взять в толк, что происходит. Интенданты, телеграфисты, шифровальщики, топографы, они думали, что лучше всех разбираются в стратегии и тактике. Им казалось, что погоны, полученные за выслугу лет, дают им право давать мне советы или требовать отчета о предпринимаемых действиях. Хорошо, что в свое время адмиралтейство присвоило мне внеочередное звание, убрало приставку «моринер» и повесило на плечо аксельбант, так что теперь я мог плевать на их мнение с высокой кормы. Я был старше их по званию, но, формально, они мне не подчинялись.
