"Фантастика 2025-29". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Белл Том
— Полагаю, что мне удастся переубедить его величество, — сказал кардинал таким уверенным тоном, словно двор еще находился в Новом дворце, а его величество, как и положено в этот час, вкушал обед, а не обвинительные речи врагов его высокопреосвященства. — В конце концов, у нас есть Генеральный прокурор.
— Маркиз Орилья́н кэналлиец, — словно мимоходом заметил Колиньяр.
— Прежде всего маркиз Орильян слуга закона, — тонко улыбнулся кардинал. — А закон един для всех. Поединки дозволены королем, и сегодняшняя дуэль прошла честно.
С глупыми слухами о магии разберемся позже…
— Но если герцог Окделл имеет отношение к произошедшему, — настойчиво продолжал Колиньяр, — он должен дать показания перед Генеральным прокурором и Большим Советом.
— Таков его долг, герцог. И это еще одна причина, которая заставляет меня жалеть, что я не могу поспешить следом за этим юношей… Его свидетельство могло бы оказаться неоценимым.
— Я готов услужить вам в этом, ваше высокопреосвященство, — предложил Колиньяр. — Я сам сегодня же отправлюсь к границе и обещаю вам гнать лошадей не жалея.
— О, дорогой герцог, вы истинный друг! Вы чрезвычайно меня обяжете. Догоните этого славного молодого человека и ради Создателя объясните ему, на какую долю он обрекает себя и свое семейство!.. Впрочем, в том маловероятном случае, если меня ввели в заблуждение и герцог не движется к Алату, все равно постарайтесь нагнать его и убедить вернуться.
— Я сделаю все, о чем вы говорите, — заверил Сильвестра Колиньяр. — Однако не исключено, что он отнесется к моим словам с недоверием. Кроме того, невзирая на все мои старания, он может пересечь границу раньше, чем я нагоню его. В этом случае, ваше высокопреосвященство, я отказываюсь его покрывать. Должен предупредить заранее: если Окделл поедет в Алат к предателю-Ракану, я не стану молчать и сообщу его величеству об измене, как и велит мне мой долг верноподданного.
— Упаси меня Создатель, герцог, уговаривать вас покрывать изменника! — ужаснулся кардинал. — Нет, никогда! Вы поступите так, как должно. Если герцог Окделл выберет ложный путь, пусть последствия падут на его голову. Но я надеюсь, что до этого не дойдет. В противном случае… Признаюсь вам откровенно, герцог, я питаю к этому юноше такую отеческую привязанность, что предпочел бы видеть его скорее мертвым, чем опозоренным!
Герцог Колиньяр и кардинал обменялись многозначительными взглядами. В конце концов, эпинэц всегда поймет эпинца.
— Я понимаю вас, как никто, ваше высокопреосвященство, — сочувственным тоном проговорил Колиньяр. — Если бы нечто подобное могло произойти с моим собственным сыном, я сказал бы то же самое!
Ну, с Окделлом покончено. Сильвестр почувствовал себя таким взбодрившимся, словно он только что выпил чашечку шадди. Об этом, кстати, стоило подумать… Если заменить одну чашку на одного врага… положительные последствия для здоровья очевидны.
Однако Колиньяра не грех и подстегнуть. Месть, конечно, прекрасное чувство, но у таких людей, как любезный герцог, она может основательно подостыть, прежде чем он выберет удобный момент для решительных действий. Охотничья собака должна знать, что после удачной травли она получит сытную, сладкую косточку.
— Я надеюсь, вы внушите герцогу Окделлу, что вернуться в Олларию не только в его интересах, но и в интересах его сестер, — продолжал Сильвестр. — Старшей из них уже пятнадцать, пора подумать о ее замужестве. Юная леди Айрис могла бы составить прекрасную партию какому-нибудь молодому человеку, своему ровеснику. Разумеется, он не может происходить из Людей Чести. Поймите меня правильно, дорогой герцог: все эти внутриклановые браки только разделяют Талиг. Мы должны объединять государство посредством счастливых союзов. Но, с другой стороны, справедливость требует, чтобы столь знатная девушка не теряла при замужестве своего высокого титула. А поскольку ее будущий супруг будет так же молод, как она сама, за ним должна стоять преданная королю влиятельная семья, способная принести процветание в многострадальный Надор… Простите, герцог, что болтливый старик обременяет вас своими заветными думами… Но вы способны понять меня как никто другой. Ведь ваш брат Фернан, нынешний маркиз Сабве, так прекрасно справляется с обязанностями губернатора Эпинэ… Кстати, прошу вас поздравить его от моего имени с успехами вашего старшего племянника. Отрадно видеть, что сыновья столь верной королю семьи заканчивают Лаик лучшими из лучших.
Герцог Колиньяр, жадно следивший, куда клонит кардинал, едва не облизнулся.
— Благодарю вас, ваше высокопреосвященство. Фелипе-Луиш еще при поступлении обещал мне не посрамить памяти моего дорогого сына, своего кузена. Вам ведь известно, что виконт Эммануилсберг, главный церемониймейстер двора, пожелал взять его себе в оруженосцы?
— Прекрасное начало карьеры, — любезно кивнул кардинал.
— Конечно, он еще мальчик, ему всего семнадцать, — продолжал любящий дядя, — но он предан королю и Талигу так же, как я и мой брат. Со временем, если будет на то воля Создателя, именно он станет следующим герцогом Колиньяром.
— Создатель не допустит, чтобы прервался род, четыреста лет безупречно служивший династии Олларов, — горячо уверил его Сильвестр.
Сколько же сорняков еще придется корчевать!
— Вы не останетесь выпить со мною чашечку шадди? — спросил кардинал, когда карета остановилась и лакей открыл дверцу.
— Благодарю за честь, ваше высокопреосвященство. Но важная миссия, возложенная вами на меня, не терпит промедления. С вашего позволения я сегодня же оставлю столицу.
Сильвестр вышел из кареты, опираясь на заботливо подставленную руку Колиньяра, оттеснившего слуг. Едва ступив на землю, кардинал торжественно возложил ладонь на голову своего собеседника.
— Благословляю вас, сын мой. Да пребудет с вами милость Создателя нашего.
Колиньяр, низко поклонившись, поцеловал кардинальский перстень. Затем, подозвав своих людей, он вскочил на коня и покинул двор.
Сильвестр поднялся в кабинет, чувствуя себя таким бодрым, словно только что от души напился шадди. Если ему удастся завтра же отправить Рокэ в Фельп… Превосходно! Большой Совет соберется, и Генеральный прокурор безупречно выполнит свои обязанности. Только рассматривать он будет не жалобы Людей Чести, а государственную измену герцога Окделла.
Глава 3. Агарис. 1
12-24 дни Весенних Молний, 1 день Летних Скал 399 год Круга Скал. Городок Брё недалеко от алатской границы; деревушка Од в Алате у талигской границы; Агарис
1
Дик проснулся около семи часов утра: его разбудил стук лошадиных копыт по твердой, как камень, земле. Со сна ему показалось, что это Сона: ему почудилось, будто он узнает ее аллюр, как влюбленный догадывается о приближении возлюбленной по ее походке. Ричард приподнял голову с подушки. Невидимый всадник, звеня шпорами, спешился у ворот их постоялого двора. Кеннет Кохрани, настороженный, как кошка, уже стоял возле запертых ставен и пытался рассмотреть что-нибудь сквозь узенькую щелочку между ними.
— Это гонец из Олларии, милорд, — сказал он Ричарду, побледнев. — На нем цвета герцога Алвы. Держу пари, что рей Суавес ждал именно его.
Со двора донеслась негромкая кэналлийская речь, почти сразу же стихшая: собеседники, по-видимому, вошли в гостиницу.
Сон как рукой сняло. Дик торопливо вскочил с постели.
— Помоги мне одеться.
Шел пятый день с момента их отъезда из Олларии. В тот вечер, когда Ричард позорно проиграл свое маленькое сражение, Алва от души накачал своего оруженосца рвотным. Дика едва не вывернуло наизнанку. Он вконец изгадил эру его роскошный морисский ковер – тогда он ощущал неловкость и стыд, но теперь вспоминал об этом не без тайного злорадства. Когда ему стало казаться, что сейчас он начнет харкать кровью, Алва остановился и отпустил его. Измученный Дик почти не стоял на ногах: он был слаб, как недотопленный котенок. Слуги, подхватив его под руки, оттащили наверх, в его комнату. Его швырнули на постель, и он без сил повалился прямо как был, в мокрой и воняющей рвотой рубашке. Слуги, между тем, не ушли, а встали на караул у его кровати, словно он еще мог натворить что-нибудь. Спустя несколько минут перепуганная горничная принесла Дику стакан яичного белка, взбитого с молоком – противоядие. Сначала он решил ничего не пить, однако, вспомнив, с помощью какого приема Алва вливал в него воду, передумал и выпил все до капли.
