Виктор Милан - Рукопашный бой
– Да уж таким я уродился, мэм, – нарочито смиренно откликнулся водитель «Осы».
– И это у него единственная ценная вещь, – вмещался голос его дружка и учителя, старшего лейтенанта Бука Эванса, которого звали Диким Жеребцом. – Иногда стоит подумать и той головой, в которой имеются мозги.
– Она тычется мне в воротник.
– Весьма возможно.
– Я говорю не о голове, а о головке! – торжественно провозгласил Ковбой.
– Она делает это чисто в утилитарных целях, – заметила Макдугал.
– Я люблю, когда вы ведете грязные разговоры, леди. Конец связи.
– «Красный Октябрь», – провозгласил лейтенант Горчаков.
– Ваше здоровье! – одновременно откликнулись Эванс и Пейсон.
– Нет, что вы, – капризно сказал Горчаков. – Так, кажется, назывался огромный старинный тракторный завод, за который немцы и Советы сражались во время битвы под Сталинградом. Начатое сражение переросло в настоящую битву на гигантской территории завода. Он был огромен, как город, совсем как здесь. Один из моих предков воевал там.
– Опять задираешь нос, Техасец? – подозрительно спросил Ковбой. – Пора задать тебе хорошую трепку. Постарше и похитрее, Эванс быстро сообразил:
– А на чьей стороне он воевал, дятел?
Это привело Горчакова в бешенство, как обычно, и он, брызгая слюной, отстаивал героизм своих вымышленных предков, проявленный ими в служении Родине во время долгой и тяжелой Великой Отечественной войны. Все любили поддразнить Горчакова, но не потому, что члены его семьи, – кстати, одной из самых богатых ковбойских семей на Серильос, – дома до сих пор разговаривали по-русски, а из убеждения, что все они считались урожденными техасцами. Множество обитателей трех планет – красные, белые и коричневые – происходили от обитателей древних земных провинций Чихуахуа, Нью-Мексико, Аризоны и Соноры, все они относились к техасцам с такой же любовью, как сова к вороне.
В данном случае фамильные традиции требовали добить техасца. Тракторный завод, о котором шла речь, носил имя Феликса Дзержинского, а вовсе не назывался «Красным Октябрем». Либо был неправ отец Боб со всеми своими изысканиями и записями, либо под удар попадала честь как Техаса, так и членов семьи Горчакова.
– Эй вы, парни! – вмешался в разговор Гавилан Камачо. – Закругляйтесь с трепом.
– Слушаюсь, – откликнулась Кали и мягко добавила: – Если вы закроете рты и пошире распахнете глаза, то от вас будет больше пользы. А здесь есть на что посмотреть.
Габби проворчал что-то невнятное. В заявлении лейтенанта прозвучали нотки обиженного ребенка, а это ему не понравилось.
«Чересчур вежлива», – подумала Кэсси о Макдугал. Сама она все это время осматривала окрестности. Кали снова оказалась права, черт бы побрал ее синие, как незабудки, глазищи. Здесь многое следовало бы рассмотреть.
В современном производстве Кэсси разбиралась мало и не знала точно, что именно производит ХТЭ, кроме бытовой потребительской электроники. Она видела ряды длинных низких строений, которые, по ее мнению, могли быть заводскими и монтажно-сборочными помещениями, но подальше, слева, стояли высокие огромные ангары, при виде которых инстинкт подсказывал, что там роботы.
Чем начиняли здесь роботов? Хотелось бы ей это знать. Коммуникационные приборы? Управляющие системы? Контрольные системы? Кэсси не знала. ХТЭ обычно не фигурировала в качестве крупного производителя военной техники Империи Драконис.
От увиденного у девушки по спине прошел холодок. В известном смысле она возвращалась домой. Нельзя сказать, что она осталась довольна.
Впереди вырисовывался силуэт здания, построенного в стиле японского дворца: многоярусный, с загнутыми вверх краями крыш, как у пагоды. Настоящий китч во вкусе Дома Куриты, выполненный в темно-бордовом мраморе с золотыми прожилками. В отличие от традиционных японских крепостей, практически недоступных для проникновения, к дверям сооружения вели широкие ступени, заканчивающиеся около величественной арки дверного проема, увенчанной угрожающе изогнутым драконом.
На вершине лестницы стоял толстый лысый мужчина в великолепном алом халате. Поверх него был надет жилет темного пурпура с вышитыми на груди драконами, с плечами, загибающимися вверх наподобие крыльев. Бронзовые створки дверей за его спиной были украшены тем же гербом, что и главные ворота.
Человек напоминал карикатурного Будду, и Кэсси, подъезжая, заметила, что он широко улыбается, словно поставил в играх на Солярисе на поваренка против знаменитого Кая Алларда-Ляо и поваренок выиграл.
Рядом с ним стоял необычно высокий и худой человек, похожий на аиста, с продолговатыми резкими чертами лица и начинающими седеть волосами. Одежда мужчины носила традиционные серый и фиолетовый цвета, он напоминал обычного палача Драконис в древние времена, свирепого при выполнении своих обязанностей и вполне безобидного во внеслужебное время.
Но таким он казался лишь на первый взгляд. Кэсси сразу раскусила его. «Главный убийца», – решила она, подъезжая к самому подножью лестницы, как и было приказано.
Несмотря на полученные указания, Кэсси не отпустила возможности показать себя. Подъехав к месту назначения, она отпустила тормоза на переднем колесе, всем корпусом налегла на руль и оторвала массивный обод заднего колеса от мостовой, резко задрав его вверх. Балансируя только на переднем колесе, девушка развернулась на сто восемьдесят градусов, после чего с глухим шлепком опустила заднее колесо велосипеда на асфальт.
Девушка бросила беглый взгляд на ближайшего гвардейца в голубой форме, застывшего слева от нее на расстоянии вытянутой руки. Она не могла понять, дрогнули ли ресницы стража во время ее лихаческой проделки. Казалось, он был сделан из цемента.
Довольно крепкие сукины сыны, но пока на параде.
Надо посмотреть, не дрогнут ли они в бою.
Осторожно ступая огромными ножищами, к лестнице подошел робот полковника. «Бешеная Кошка» опустилась на одно колено, как дрессированный слон, в ответ сотня бойцов в блекло-голубой форме тщательно, в три приема, отсалютовала ей. Со свистом открылся люк кабинки, и из робота вышел полковник Камачо.
На мгновение он застыл на ноге своей машины, дочерна загорелый коренастый мужчина с черными волосами, в которых уже начинала пробиваться седина, с усами щеточкой и мешками под всепонимающими карими глазами. Ранчеро до мозга костей, кривоногий, с брюшком, обозначившимся над ремнем. Весь преисполненный достоинства, он производил впечатление хладнокровия и спокойной силы.
Но создаваемый полковником образ являлся не более чем маской, и Кэсси знала об этом. Коснись дела – и вся эта аура силы развеется в пыль. Когда-то он был мощным и таким же крепким, как выветренные равнины его родного Галистео. Но силы покинули полковника.
«Он наш мозг и наша душа», – подумала девушка.
Следом за машиной Камачо к подножию лестницы подошли два следующих робота, встав по сторонам и чуть сзади «Дикой Кошки». Один из них – «Беркут», принадлежащий Габби Камачо. Другой, двигающийся чуть неловко, – «Атлас». Из него вылезла глава штаба подполковник Марисол Кабрера – Леди Смерть, как ее прозвали в полку. Маленькая, кудрявая, с лицом, изрезанным морщинами, она все еще была привлекательна, хотя в золотисто-каштановых волосах и показались уже серебряные нити. Ее квалификация водителя робота не подлежала сомнению, но сейчас она занималась другим делом.
Следом за ней на землю спрыгнула высокая тощая фигура с довольно заметным брюшком, нарушающим прекрасные линии покроя формы «Кабальерос» – белой с малиновыми лампасами, воротником цвета старого золота и в ботфортах. Это был лейтенант Гордон Баярд – сокращенно Гордо – офицер штаба. С обветренным лицом и серебристо-седыми волосами, он выглядел чертовски внушительно.
Они прошли вперед строевым шагом и заняли свои места рядом с доном Карлосом: Габби – по правую руку, Леди Смерть – по левую, при этом метнув из-за спины полковника на Кэсси уничтожающий взгляд, и последним – Гордо, вставший за ними.
Не дойдя шага до широких ступеней, Камачо остановился.
– Я, полковник Карлос Камачо, командир Семнадцатого разведывательного батальона, хозяин гасиенды «Широкий Брод» и рыцарь Галистео. – Он преклонил колено. – Мои люди и я в вашем распоряжении.
Толстяк в халате расплылся в еще более широкой улыбке, хотя Кэсси могла поклясться, что это просто невозможно.
– Чандрасехар Курита, глава «Хашиман Таро энтерпрайзес», – представился он тихим, хорошо поставленным голосом. – А это мирза Питер Абдулсаттах, шеф секретной службы.
Высокий человек, стоящий рядом с главой фирмы, кивнул удлиненной головой с аскетическими чертами лица, настолько же резко высеченными, насколько они расплылись у его начальника, – орлиным носом, черными глазами и набрякшими веками.
– Добро пожаловать, полковник, – пригласил Курита.
