Екатерина Корнюхина - Суперпредатель
— А сколько тебе лет? — неожиданно спросил Добер.
Моника усмехнулась:
— Двадцать.
— А сколько ты на него работаешь?
— Всю жизнь!
Мужчина качнул головой:
— А я все никак не мог понять, почему ребенок так спокойно расстрелял банду Черного Джека.
— Это она умеет! — вставил Смитсон.
— Заткнись, или я оставлю тебя здесь! — заявила Моника.
— Нет! — взревел тот.
— Тогда вспомни мой отчет: эти существа никогда не нападают, если ты не стреляешь или не пытаешься бежать! Вставай, пошли!
Они двинулись дальше, предварительно связав Смитсона так, чтобы он мог идти, но не бежать. Относительно спокойно миновав проваливающийся участок дороги, они вышли к существу, похожему издали на груду камней. Здесь они остановились, заранее вцепившись в Смитсона.
Когда существо двинулось на них, тот заорал и начал биться.
— Надеюсь, оно не среагирует на эти звуки,— заволновался Добер.
— Не знаю. Впрочем, если ему захочется опять нас близко рассмотреть, у моего шефа может случиться разрыв сердца.
Все обошлось. Существо сделало положенные четырнадцать шагов и исчезло в голубоватой дымке. Смитсона била крупная дрожь, по лицу стекали капли пота.
Добер брезгливо отстранил его от себя.
— И такая размазня указывала тебе, что надо делать? — спросил он.
— Эта «размазня» платила мне большие деньги за то, чтобы я исполняла его указания!
— Странно. Весь ваш мир странный.
— Не замечала.
Под ногами зачавкало. Это началось болото.
Туман совсем сгустился. Моника почти тащила Смитсона на себе — Доберу было противно прикасаться к этому хлюпику. Ему вспомнилось, как старательно переставлял ноги Хейзер, как он спокойно смотрел на всех чудовищ Долины, как ударил степняка прикладом автомата… И потом у купола старик несколько раз повторил: «Я ничего не могу сделать!» Добер никак не мог уяснить, как столь надежные люди, Моника и Хейзер, могли подчиняться такому слизняку.
Со Смитсоном путь по болоту потребовал в три раза больше времени, но все-таки добрались до твердого островка в центре Долины.
Шеф тут же свалился. Моника с Добером тоже присели отдохнуть и покурить.
— Значит,— спросил мужчина,— Хейзер все-таки нашел то, что искал? А что именно?
— Вот этот,— женщина пнула Смитсона,— думает, что там — мощное оружие. А Хейзер считает, что наоборот.
— Чье оружие?
— Не знаю. Кого-то другого. Вот ты живешь здесь, я живу в другом месте, а кто-то, кто был здесь очень давно, все это построил. Но мы не знаем, зачем это построено.
— Хм.— Добер задумался.— Минное поле помнишь? Мина — оружие. Тому, кто ее закопал, надо, чтобы она кого-то убила, правильно? Но ее прячут в землю, а не оставляют на виду. И уж тем более не ставят рядом часовых!
— Эй! — Моника снова пнула Смитсона.— Слышишь, что говорит умный человек?
— Какой-какой? — переспросил Добер.
— Умный.
— Так говорят про отшельников, которые читают книги.
— Ты ведь тоже когда-то читал книги?
— Давно.
— Все равно. Умным можно быть, даже не читая особенно много. А ты — умный и надежный… Жан.
Добер вздрогнул. Его никто и никогда не называл по имени. Он отвернулся. Моника поднялась и сказала ему:
— Привыкай побыстрее, что мне не четырнадцать лет. Пошли.
С трудом подняв Смитсона, они направились через проломанные стены к куполу. Когда подошли, женщина силой заставила своего шефа приложить ладони к куполу. То же самое сделали и они с Добером.
— И что будет? — спросил он.
— Хейзер считает, что купол раскроется.
— Долго ждать?
— Не знаю.
— А если все-таки рванет?
— Значит, рванет. Выхода нет. При угрозе, нависшей над всей планетой, надо использовать любой шанс. Но я верю Хейзеру.
— Он твой старый и надежный друг?
— Да. Я же говорила. Я тебе в прошлый раз не так уж много наврала.
— Это я уже понял.
Купол заметно нагревался под их ладонями. Смитсон переминался с ноги на ногу и несколько раз пытался отойти в сторону. Моника возвращала его на место. Линии, которыми купол был разделен на секторы, превратились в щели, увеличивавшиеся на глазах. Через щели начал пробиваться ослепительный свет. Добер заметил, что лицо женщины становилось все более напряженным.
— Оказывается, у тебя тоже есть нервы,— шепнул он и на всякий случай накрыл ее руку своей ладонью.
Поверхность купола была уже горячей, но ладоней не обжигала. Сквозь щели бил такой яркий свет, что им пришлось прикрыть глаза.
Внутри купола раздался странный негромкий звук, и едва люди отпрянули, как сектора купола распались в стороны. Бело-голубое сияние ослепило, глаза на несколько мгновений перестали видеть, но всем троим показалось, что внутри стоит прекрасная женщина с цветами в руках.
И в головах людей сами собой возникли вполне понятные слова:
«Мы — ваши братья. Мы долго ждали, когда вы придете!»
Москва. 1992—1993 гг.
