Юрий Арис - Перерождение (СИ)
— Как же вы тогда, на испытании, прыгнули со мной с воду?
— Поэтому я и хотела доверять тебе, — пояснила Лита. — Правда заключается в том, что в воде я… не совсем чтобы беспомощна, но близка к этому. Я умею задерживать дыхание — и только. Я не могу плавать. Наверное, это не очень умно с моей стороны — рассказывать тебе все это. Не зазнавайся, понял?
— Я и не зазнаюсь. Детонатор все еще у вас.
Она удивленно моргнула, потом рассмеялась:
— Ну ты человек, честное слово!
— Это воспринимать как оскорбление или как комплимент?
— Как хочешь.
Она села рядом со мной, хотя доски были грязные и мокрые. Я не сказал ничего, мне нравилось сидеть рядом с ней без слов, без ожидания приказов, хотя я никак не мог найти объяснение этому.
Становилось жарче, где-то совсем близко жужжали стрекозы. Моя чешуя начинала пересыхать, я знал, что очень скоро должен буду вернуться в воду.
Но прежде я хотел кое-что узнать:
— Как прошла ваша встреча с лесником?
— Коротко и немногословно. Из списка подозреваемых он выбывает окончательно, он даже протеза не носит. Собственно, у меня нет списка подозреваемых. Потому что никто из людей, находящихся на территории заповедника, не тянет на маньяка-убийцу.
— Так уж и никто?
— Совсем, — кивнула Лита. — Лесник так точно нет, по уже названным причинам. Его жена дама бойкая, но немолодая, да и потом, у нее какие-то проблемы со спиной, она старается не отходить от дома. Ну и главное, она женщина, а мы ищем мужчину. Отпадают и две дочки лесника, хотя девицы еще те. Но они, как мне сказали, к озеру не приближаются, потому что плавать не умеют, и я их прекрасно понимаю.
— То есть, семья лесника вне подозрения? — уточнил я.
— К сожалению, хотя вариант был заманчивый.
— А что с отдыхающими?
— Тоже не густо. Там сейчас отдыхает семейная пара, празднующая тридцатилетие совместной жизни, и бизнесмен из Москвы. Решил от суеты сбежать.
— Вот это уже интересно.
Но Лита сразу же разрушила мою только-только появившуюся версию:
— Не сильно. Да, он здоровенный детина, поэтому он мог бы сойти за нашего маньяка. Но он тут отдыхает первый раз, приехал неделю назад, а до этого в заповеднике никогда не был. Так что у нас остаются два варианта: либо за всем этим стоит абсолютный псих, прячущийся где-то в лесу, либо убийцы здесь больше нет. Мне не нравятся оба.
— А второй-то почему? Если его больше здесь нет, вам не о чем беспокоится.
— Это верно, но в таком случае мы провалим свое первое индивидуальное задание. Для нас обоих это неприятная новость. Я потеряю работу, ты — жизнь.
— Вас уволят, если я не выдержу испытания? — удивился я.
— Сама уволюсь.
Я ожидал, что она добавит что-то, назовет причины, но Лита молчала. Становилось жарче, моя чешуя стала болезненно сухой.
— А у лесника есть лодка? — спросил я, опуская хвост и ноги в воду.
— Вроде бы, есть, стоит во дворе. Но я не уверена, что на ней можно плавать, кажется, она дырявая. Тебе зачем?
— Просто так поинтересовался, на всякий случай
Я узнал все, что нужно. Теперь я мог позволить себе погрузиться в спасительную прохладу, пусть и очерненную чужой смертью.
* * *Летние ночи короткие, настоящая темнота наступает всего на несколько часов. Это я помнил по рассказам моего друга, а теперь имел возможность проверить и сам. Мне нужна была эта темнота.
Тот факт, что приходится действовать без разрешения Литы, меня совсем не радовал. Я все еще не был уверен, что она не воспользуется своей возможностью наказать меня — убить, то есть. Однако я знал, что говорить ей о моих намерениях не следует. Смотрительница захочет помочь, а вместо этого станет помехой.
Я выбрался из воды возле ее дома, прошел мимо окна, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Литу я почти не видел, но чувствовал ее спокойствие. Почему-то вспомнилась зеркальная стена в научном центре, позднее дежурство ассистентки, охранник. Воспоминание, на мой взгляд, совершенно неуместное, поэтому я быстро отогнал его и продолжил путь.
Найти дорогу было несложно, местами она даже была освещена. Вот это мне и не понравилось, меня могли заметить, пришлось идти через лес, по правую сторону от дороги. Так я добрался до трех зданий, окруженных совершенно не впечатляющим забором — пробраться сквозь эту развалюху мог даже заяц.
Самое большое здание, видимо, и было гостевым домом. Свет там горел в одном окне, за которым я увидел старых людей. Наверное, та пара, о которой говорила Лита. Чуть поодаль стоял дом лесника, от жилища гостей его отделяла какая-то хозяйственная постройка. Впрочем, люди могли жить и там, я еще не до конца разобрался в их повадках.
Я постарался почувствовать всех людей поблизости и, кажется, у меня получилось. Кроме этих стариков спали все, причем четверо из них — парами. В разных домах.
Это не могло не заинтриговать. Лита сказала, что отдыхающих в домике трое, а между тем я чувствовал в гостевом доме четверых: стариков, а этажом выше — молодых мужчину и женщину. Вместе.
Мне хотелось посмотреть, кто же решил объединиться, пришлось напомнить себе о плане. Мне опасно разгуливать здесь просто так, нужно торопиться.
Я уже видел лодку, она была перевернута вверх дном возле необитаемой постройки. Оставалось только пробраться к ней.
Я знал, что, если коснусь ее, смогу сказать, возили ли в этой лодке мертвые тела. Ощущение смерти не стирается и не выветривается. Оно должно было соединиться с досками, наполнить мельчайшие трещины в них, остаться навсегда. К счастью, в моей броне трещин не было, иначе и мне пришлось бы долго избавляться от клейма смерти.
Я перескочил через забор, приземлился на ноги так же мягко, как обычно нырял в воду. Неделю назад я не смог бы это сделать — видимо, мое выздоровление закончилось.
Еще раз убедившись, что большая часть людей сейчас спят, я приблизился к лодке и положил на нее ладонь.
Лита не ошиблась — эта посудина действительно не использовалась много лет. Лодка когда-то была в озере, ее доски помнили воду. Но это произошло задолго до того, как туда попали мертвые тела.
Так, еще одна версия сорвалась. Ну и ладно. Я особо и не надеялся, что это окажется та самая лодка.
Я собирался так же незаметно удалиться, когда на крыльце гостевого дома хлопнула дверь. Ну конечно, старичкам захотелось пройтись!
Мне было известно, что у старых людей зрение хуже, чем у молодых. Но вряд ли они не заметят почти двухметрового зелено-коричневого монстра, на цыпочках перебегающего дорогу. Нужно было прятаться.
Я стоял достаточно близко к хозяйственной постройке, чтобы заметить, что ее дверь не заперта. Времени на размышления у меня не было, поэтому я быстро скользнул туда и затаился между какими-то ящиками, бочками, пучками сухой травы.
В ночной тишине я мог различить каждое их слово:
— Ты уверен, что туда можно идти ночью? Все эти рассказы… Тут ведь нехорошие вещи в последнее время творятся!
Ага, значит, слухи о пропадающих людях распространяются. Лита сказала мне, что официальных заявлений не было. Но, если я правильно понял, это одна из особенностей людей: что не знают — узнают, что не узнают — придумают.
— Чего ты боишься, я же с тобой!
Неплохое отношение к делу, естественно, один старичок остановит того, кто способен разобраться с двумя-тремя молодыми людьми. С другой стороны, страха в его голосе я не слышу. Либо не верит слухам, либо попросту лишен воображения.
— Да и вообще, та девочка живет возле озера одна совсем и не боится!
Получается, Лита сказала им, что живет одна в плохо запирающемся домике. Зачем? Неужели думает привлечь его?
От этой мысли мне стало не по себе. Ведь она, скорее всего, надеется, что я буду поблизости, а я застрял здесь! Так далеко, что даже не могу почувствовать ее. Нужно было как можно скорее возвращаться, благо голоса уже отдалялись.
Когда я был уверен, что они достаточно далеко, я начал выбираться. Под моими когтями звякнул металл, я невольно отдернул ногу, присмотрелся.
Предмет, на который я наступил, был мне незнаком, но даже я мог сказать, что подобные вещи не хранят в таких местах. Это была круглая золотая пластина с нарисованным на ней человечком. В небольшое отверстие была продета сине-белая лента, грязная, частично выцветшая.
Время не позволяло мне стоять тут и рассуждать, а что же это такое, поэтому я решил забрать безделушку с собой. Вряд ли кто-то заметит эту потерю, а я хоть разберусь, что к чему. Правда, придется объяснять Лите, откуда я это взял… Скажу, что нашел на дне. Разве она сможет проверить?
Теперь осталось убедиться, все ли с ней в порядке, а уж потом можно возвращаться в озеро.
* * *Утром, когда я проснулся, Литы в домике уже не было. Меня это поначалу обеспокоило, но потом я увидел оставленную для меня на помосте еду. Если бы кто-то похитил смотрительницу, она бы вряд ли озадачивалась моим завтраком. Поэтому я спокойно поел и затаился в озере. Раз этим старичкам захотелось погулять ночью, они могли явиться и днем!
