Сим Никин - Обреченный взвод
Заполучив из рук повара миску с кукурузной кашей, сдобренной кусочками свиного гуляша, и кружку компота, сажусь за сколоченный из не струганных досок длинный стол. Залпом выпив компот, с наслаждением поглощаю кашу. М-м-... Если после обеда нам не дадут хоть немножко отдохнуть, то я... то я... то я очень расстроюсь. Нет, нам просто обязаны дать отдохнуть. Хотя, от людей, так по варварски использующих натуральную древесину для грубого сколачивания обеденных столов посреди леса, можно всего ожидать. М-да, в том-то и дело, что посреди леса. Никак не могу привыкнуть, что деревьев может быть так бесконечно много.
Странно, я уже выскреб из миски последнее зернышко, а команды "закончить прием пищи" все еще нет. С сожалением смотрю в пустую кружку.
Замечаю, что, разделавшись со своими порциями, курсанты встают и направляются к кухне. Вероятно я, задумавшись, пропустил какую-то команду. Поднимаюсь и иду следом. Оказывается, там наполняют емкости в "Кирасах". Наполнив свои и вдоволь напившись прохладной воды, следуя примеру товарищей, располагаюсь под сенью одного из деревьев и с блаженством вытягиваю ноги.
Откуда-то доносится бубнеж Отто Гергерта - опять рассказывает что-нибудь интересное. Но встать и перебраться поближе, нет сил. Прикрываю глаза, и в этот момент что-то шлепается на нагрудный щиток бронекостюма и скатывается мне на колени. Еле сдерживаюсь от крика, когда вижу поднимающую треугольную голову змею. Впервые вижу подобную тварь живьем, и сердце наполняется ужасом. Длинной не менее метра, бурая, с ярко-оранжевым зигзагообразным узором вдоль спины, змеюка, злобно шипя, продолжает медленно подниматься. Вот уже почти половина длинного чешуйчатого туловища вздымается столбом. Теперь ее голова находится на уровне моих глаз, и я вижу в узких желтых зрачках холодную злобу.
Внутри меня словно срывается какая-то пружина - хватаю гадину за хвост и, резко рванув, отбрасываю в сторону. Вскакиваю на ноги и хватаюсь за пристегнутый к бедру нож. Однако змея, недовольно шикнув, проворно скрывается в густом кустарнике.
- Эй, русский, ты зачем змею выкинул? - раздается ехидный голос Адама Вуцика, дружка Яна Яцкеля, - Капрал нам говорил, что змей есть надо.
Яцкель стоит рядом и, нагло ухмыляясь, вертит в руках суковатую палку.
Я готов броситься на них с ножом, но натыкаюсь на еще один насмешливый взгляд. Это капрал Линк. До сих пор он практически не участвовал в жизни взвода, так как постоянно находился в нарядах. Сразу после сегодняшней "тревоги", в караул, в наряды и на прочие дежурства начнут заступать курсанты, и находящиеся там почти месяц бессменно капралы и сержанты освободятся. Даже не берусь предположить, почему из трех взводных капралов в нарядах пропадал только командир третьего отделения, но, вероятно, из-за тревоги его наряд был отменен, и капрал впервые за мою службу находился вместе со взводом.
Встретившись со мной взглядом, Линк скривил губы в ухмылке, отвернулся и, будто ничего не произошло, принялся что-то разглядывать в кроне над головой. Ни других капралов, ни взводного сержанта видно не было. Из курсантов произошедшее видел только Уиллис. По крайней мере, он, прищурив глаза, переводил взгляд то на меня, то на веселящихся стефанов.
Странно, почему капрал никак не отреагировал на происшествие? Может, эта змея была не ядовитая и сама упала на меня с дерева? Но тогда она упала бы на голову, или на колени. А то шмякнулась в грудь, словно прилетела откуда-то. Скорее всего, была брошена той палкой, которую держит Яцкель. Знать бы наверняка. Только у этого надменного Уиллиса спрашивать не хочется, а больше не у кого. Не обращаться же с подобным вопросом к капралу.
Остыв, вкладываю нож в ножны, отворачиваюсь от застывших в ожидании стефанов и с нарочито невозмутимым видом снова сажусь под дерево. Однако не очень приятно чувствовать за спиной способных на пакости гаденышей. Потому слегка разворачиваюсь, чтобы видеть их краем глаза. Понимаю, что вопрос с ними надо как-то решать, и все мои мысли направлены в сторону этого решения. Если тот случай на спортплощадке мог оказаться случайностью, то сегодняшняя выходка подтвердила слова Бужина. И еще вспоминаю его совет о том, что мне необходимо обзавестись надежным товарищем. М-да, хоть со всеми курсантами, кроме Сола и стефанов, у меня вполне нормальные отношения, но какого-то дружеского сближения пока не намечается. Да и о каком дружеском сближении можно говорить, если абсолютно нет времени просто пообщаться и даже познакомиться? Уже более двух недель я бок о бок с товарищами постигаю солдатскую науку, а до сих пор даже не запомнил имена всех курсантов из нашего взвода.
Снова ловлю на себе взгляд капрала Линка, и опять в его взгляде кажется что-то нехорошее, чуть ли не злость. Этот-то чего на меня взъелся? Или он тоже со Стефании и ненавидит всех русских? Или я просто себя накручиваю, раздувая из мухи слона?
- Взвод, строиться! - прерывает мои мысли команда взводного сержанта.
Глава - 7
Сегодня взвод заступил в свой первый караул.
Подготовка к нему оказалась неожиданно приятной. С утра Юрай погнал нас вдоль подножия одной из ближайших сопок, и вскоре мы оказались возле небольшого озерца, в которое впадал довольно широкий ручеек.
Выложив на траву несколько кусков мыла, капрал разделся и бросил свою форму в воду.
- Делайте как я, сказал он опешившим курсантам, после чего достал намокшее обмундирование и принялся натирать его мылом.
Подобрав отвисшие челюсти, мы начали стягивать с себя насквозь пропитанные потом вещи. Вскоре, еще пару минут назад кристально чистая, вода оказалась изрядно взбаламучена. Полоскать намыленную форму приходилось выше по ручью, стоя в очередь у мест, где было поглубже.
Удивительно, но никто даже слова не сказал о таком варварском способе очистки одежды. Наоборот, слышались веселые шуточки-прибауточки.
Когда выстиранные вещи были развешаны на просушку по веткам ближайшего кустарника, кое кто из ребят решил искупаться. Однако, несмотря на жару, вода и в ручье, и в озерце была настолько холодной, что далее, чем ополоснуть лицо и шею, дело не пошло.
- Новиков, Гергерт, ко мне! - крикнул Юрай, в руках у которого оказалась невесть откуда взявшаяся саперная лопатка.
Когда мы подбежали, капрал уже втыкал лопату в траву, вырубая в земле аккуратный прямоугольник. Поддев его, кивнул Гергерту:
- Бери и относи под тот куст, - после чего протянул лопатку мне, коротко бросив: - Продолжай.
Примерившись для удара, я разглядел, что дерн тут уже снимали и укладывали обратно, и теперь, если специально присматриваться, можно различить прежние прямоугольники. По старым следам рубить оказалось легко, и вскоре мы с Отто освободили приличную площадку. Под дерном оказались следы давнишнего костра.
Судя по тому, что, пока мы снимали дерн, половина взвода собирала сухие ветки, именно для нового костра мы и подготовили площадку.
Вот только непонятно, для чего вторая половина взвода таскает из воды камни, которые ссыпают в опять же невесть откуда взявшийся большой металлический чан?
Когда пламя принялось с треском пожирать кучу дров, и та просела, обнажив установленные под ней три больших валуна, четверо курсантов, продев в дужку котла ствол срубленного деревца и отворачивая лица от нестерпимого жара, водрузили собранные взводом камни на огонь.
- У меня такое ощущение, будто сегодня на обед будет каменная каша, - произносит Отто, задумчиво глядя на исходящий паром чан.
- Не накаркай, - отзываюсь вполне серьезно, тоже не сводя взгляд с подозрительного варева.
Не менее часа мы поддерживали огонь, таская и подкидывая сухие ветки. Вся влага из чана испарилась, и камни, накаляясь, сухо потрескивали.
Капрал снова привлек меня к лопате, и я вкопал вокруг костра четыре двухметровых столбика, разграничив квадрат со стороной, примерно, три метра. Каждый столбик имел раздвоенную в виде рогатки вершину. В эти рогатки были брошены перекладины, соединившие углы квадрата. Каждый угол Юрай самолично связал какой-то особо гибкой лианой.
Наконец капрал приказал больше не подкидывать дров. Так как бросаемые в огонь ветки были не особо толстые, они быстро прогорели, не оставив крупных углей.
Повинуясь команде, двое курсантов залили кострище водой, испуганно отскакивая всякий раз, когда та, попадая на стенки чана, с яростным шипением превращалась в пар. Залитую площадку тут же закидали мелкими зелеными ветками, скрыв под густой листвой мокрую золу.
Юрай достал из ранца небольшой зеленый сверток и жестом фокусника раскатал его по лужайке. Это оказалась шатровое полотно камуфлированной расцветки - суперпрочная, тончайшая, негорючая ткань, на основе углеродных соединений (?). Продолжая удивлять нас, он с помощью самых высоких курсантов - Уиллиса и Логрэя - натянул полотно на каркас, скрыв чан с раскаленными камнями. После чего скрылся внутри и через несколько секунд вышел с удовлетворенным видом.
